Ни слова, господин министр! (СИ) - Наталья Варварова
У меня снова перехватило дыхание. Я бы с удовольствием жахнула по нему любой доступной стихией, но, как назло, магия сейчас мне не служила.
— Вы уж определитесь, Ваше Высочество, что вам не так, — я попробовала оттолкнуть князя, но почему-то это оказалось сложнее, чем перед этим притянуть его к себе. — Я не боевой маг. И последний раз экстренную магическую помощь практиковала с вами лет этак дцать назад. Вы тогда как раз сбежали из аудитории через минуту... Если же имеется в виду обмен чарами во время… интимной процедуры… то вы ведете себя, как солдафон или как слон. Вы оттоптали мне половину линий!
Глаза Родерика резко сузились. Мне было не видно, я по-прежнему дышала ему в плечо. Но разве я не знаю, как именно он злился, когда получал по зубам…
— Нежнее, Лив? Насколько нежнее? Вот так тебя устроит?
Он перестал меня обнимать. Подался назад, чуть поднимая мое тело на подушках, и тут же стремительно нырнул вниз. Только на этот раз его губы накрыли мои, а язык через пару немыслимо долгих секунд проник в мой рот. Я резко втянула воздух, пропуская его глубже.
Наверное, это было нежно. Но головокружительного в этом поцелуе еще больше. Родерик увлекал за собой с такой уверенностью, что мне не пришло в голову сопротивляться. Я позволяла ему ласкать и покусывать, полностью пропадая в этих ощущениях.
Почему, ну, почему, он до сих пор легко пробуждает во мне вот это все? Не готова признаться даже себе, хотя ответ настолько очевиден. С тихим стоном запустила пальцы в его волосы.
Наши магические потоки в это время бешено и синхронно двигались. Потом перестали танцевать и начали сплетаться. Это невероятно, fais chier! Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Я спокойно забирала у него все, что мне нужно, и мы оба лишь усиливались. А внутри сверкающего всеми оттенками четырех стихий шара распускался изящный бутон цвета оникса… В магии разрушения нет ничего ужасного. Достаточно принимать ее с любовью.
Не помню, кто из нас отстранился первым. Подозреваю, что все-таки не я.
Глава 18
Я и забыла, что такое целоваться с магом. Я, в принципе, давно не вспоминала про поцелуи применительно к себе. Не будь у меня почти полшколы старшеклассниц, то я бы с радостью вычеркнула все любовные треволнения из свой жизни.
Однако с пятнадцати лет девочки так и норовили переключиться с учебы на что-то более волнующее — красивые глаза мистера Маверика или не менее выразительные очи собственного друга детства, а то и друга по переписке.
Мы до сих пор не ввели запрет на встречи с посторонними в дни посещений. Если родители одобряли визитера, то девочка имела право общаться с ним в стенах Гретхема под присмотром дежурной наставницы. А с шестнадцати лет — и вовсе выходить в город. Тоже в сопровождении, разумеется.
Но поцелуи никогда не сходили с повестки. Ради них совершались безумные ухищрения. Такие как сонные капли или подруга, мнимо ломающая ногу прямо в галантерейной лавке.
Все это промелькнуло у меня в голове, пока я наблюдала за лицом Родерика. О желании меня проучить он, разумеется, позабыл и увлекся. Спорю, что он не собирался настолько основательно переплетать наши стихии. А вот потом его внимания потребовал кто-то или что-то.
Все равно его магия будет напоминать обо мне еще несколько дней. Это сложный эффект, который, как я понимаю, достигает за счет того, что чары у обоих тянутся друг другу. Даже много-много часов спустя, заставляя тело вновь испытывать потребность.
Когда я лет в четырнадцать изучала магтеорию, то даже жалела Родерика Конрада… Такой красавец, сложен, как идеальный хищник, а из-за того, что в нем поселилось разрушение, не сможет нормально связать себя с женщиной. Ведь для мага объединение чар не менее важно, чем… ну, остальное.
Но мама, услышав мои путанные рассуждения, знатно посмеялась. Она показала газетный разворот с изображением дворцового бала и тыкнула пальцем в нескольких танцующих с такими же нарядными кавалерами роскошных женщин.
— Ты Светоч, Лив. Тебе не пристало питать иллюзии, как другим девицам твоего возраста. Их Высочество спал вот с ней, с ней и, по-моему, с этими двумя тоже. Никто свечку не держал, и я могу ошибаться. Оба Конрада не отказывают себе в сексе. С той разницей, что наследник уже помолвлен, а его брат по-прежнему свободен… Между магами бытует истина, что воздержание плохо сказывается на циркуляции чар. На мой взгляд, абсолютная ерунда, однако в чем, действительно, помогает физическая близость — это снять напряжение, в том числе магическое, — мама внимательно посмотрела на меня. Скорее всего она уже тогда подозревала мою влюбленность и не собиралась ее щадить. — Поэтому, когда молодой человек будет вешать лапшу про то, что, мол, магия признает только тебя, а с другими соединения не происходит, сразу зови меня или папу. И, конечно, лишний раз не давай к себе прикасаться. Только семья будет решать, кто подходит тебе больше.
Она глянула в мои расширенные от ужаса глаза. Трогать… меня? С моей, пусть не убийственной, но крепкой по всем направлениям силой? Свела губы в тончайшую линию.
— К сожалению, как только ты вступишь в брачный возраст, охотников найдется. И все-таки мы не последние в Фересии люди. Находимся под покровительством королевской семьи. А про Родерика даже не думай. Для него ты по-прежнему малявка. А если посмотрит на тебя, будет только хуже. Его брак, как и брак принца Стефана, дело решенное… У великого князя достаточно магии, чтобы обуздать ростки разрушения и спать с кем захочет без неприятных последствий для чароплетений, — заключила она, вспомнив, с чего начался наш разговор.
Все-таки медик в маме всегда побеждал дипломата. Я подавила тяжелый вздох. Она так и не смирилась с потерей папой и все же успела понянчить Дейва. Уехала от нас только, когда убедилась, что с внуком все в порядке, а я вполне сносно перенесла смерть Говарда.
Родерик, которому надоело, что я разглядывала его в упор, чуть нахмурился и отвернулся. Теперь я точно имела представление, на что похожа его магия. А те зловещие побеги, о которых упоминала мама, он преобразовал в роскошный темный цветок.
Про то, сколько еще женщин любовались этим чудом, думать не хотелось.
— Вы полностью восстановились, Лив. Теперь мы знаем способ, как быстро поставить вас на ноги, — заявил князь.
Однако
