Этот мир не выдержит меня. Том 2 (СИ) - Майнер Максим

— Не бойся, — усмехнулся здоровяк, заметив мои сомнения. — Или ты не веришь клятве раскаявшегося висельника?

Я пожал плечами и придвинул плошку — чрезмерная подозрительность иногда только вредит. Вопреки расхожему мнению, отравить пищу не так просто — нужен либо специальный яд высокой концентрации, либо конская доза какого-нибудь заурядного токсина. Первый вряд ли можно достать в провинциальном городке на окраине Империи, а второй настолько изменит вкусовые качества блюда, что я сразу замечу неладное.

В общем, дальше тянуть не имело смысла. Зачерпнув половину ложки, я быстро, как лекарство, проглотил неаппетитную жижу и прислушался к ощущениям. Удивительно, но столь неприятная на вид еда оказалась весьма недурна на вкус. Соскучившись за несколько дней по горячей пище, я смолотил всю порцию без остатка буквально за полминуты.

— Спрашивай, — с довольной улыбкой произнёс здоровяк, когда с похлёбкой было покончено. — О чём хочешь. Хотя все всегда спрашивают об одном и том же.

— Да? И о чём?

— Правда ли, что я ничего не помню о жизни до ритуала? Правда ли, что я отправил на казнь тысячу человек? Правда ли, что я получил вольную от самого Императора?

Честно говоря, меня не особо волновали подробности биографии трактирщика, однако он явно непросто так поднял эту тему. Ему хотелось рассказать о себе, и я не стал уводить разговор в другое русло, чтобы не рушить контакт.

— И что ты обычно отвечаешь? — спросил я, изобразив заинтересованность.

— Говорю, что всё это правда. Хотя на самом деле всё это ложь.

— Вот как?

— Именно так. Я помню, как верёвка сдавливала моё горло, и помню, треск, с которым она оборвалась. На казнь я отправил куда больше тысячи, а вольную мне выдал не Император, а здешний курфюрст. Он же подарил мне этот трактир.

Здоровяк развёл руки, показывая свои «владения», и чуть было не пришиб Клопа, который успел увернуться буквально в последний момент. Пацанёнок недовольно пискнул, а посетители, изображавшие безразличие, но не упускавшие из нашей беседы ни единого слова, взволнованно выдохнули.

— Хороший был мужик, — невозмутимо продолжил трактирщик, не обращая внимания на недовольство сына. — Хороший. Особенно для благородного.

— Почему ты не дал своим людям напасть на нас? — спросил я напрямую, безо всяких хитростей и уловок. Думаю, с этим человеком лучше действовать в открытую.

— Мои люди мне ещё нужны, — усмехнулся здоровяк. — Не хочу, чтобы они страдали зазря.

— А почему сам отказался от мести и пообещал защиту?

— Я всё сказал. Ты победил честно, и у меня нет на тебя обиды. А месть... Раскаявшимся она не нужна.

Он сложил руки на груди — похоже, дальше обсуждать эту тему не имело смысла. Не скажу, что его слова полностью успокоили меня, однако поведение здоровяка, его жесты и мимика свидетельствовали об искренности. Это, разумеется, не означало, что мы с ним стали лучшими друзьями, но и вражды между нами теперь не было. Хорошо. Значит, есть шанс договориться о помощи.

Я отказался от пива, которое притащил Клоп, и коротко рассказал трактирщику о том, что мне было нужно. Он помолчал немного, а потом требовательно произнёс, протянув лопатообразную ладонь:

— Билья.

Я не знал этого слова, но догадался, о чём идёт речь — трактирщик хотел получить подтверждение моим полномочиям. Сразу видно, что человек долго работал с чиновниками и не понаслышке знаком с бюрократическим аппаратом.

Вытащив из кошеля металлический шарик, выданный мне вил Кьером, я слегка приоткрыл его, и все присутствующие смогли насладиться монотонным голосом здешнего сеньора. Некоторые забулдыги, уже успевшие к этому моменту неплохо надраться, чуть не попадали с лавок от изумления, а Клоп и вовсе завопил от восторга. Неудивительно. Простой народ нечасто сталкивался с магией.

— Мои люди донесут весть до тех, кто должен её услышать, — сказал трактирщик, когда графский бубнёж затих. — Но есть два условия.

— Слушаю.

— Первое. Пока идёт сбор отряда, ты будешь жить здесь. Наверху есть комнаты. Займёшь их.

Я вопросительно взглянул на трактирщика. Зачем ему это? Хотя мне, в принципе, без разницы, где ночевать, да и место здесь удобное, но такое странное желание слегка напрягало.

— Ты знаменит. Люди придут смотреть на тебя. А люди — это деньги.

— Хорошо, — я кивнул. Справедливо и совершенно не накладно. — Второе условие?

Если оно будет такое же необременительное, как первое, то можно считать, что мне повезло.

Трактирщик усмехнулся, словно прочитав мои мысли, цыкнул языком и спокойно произнёс:

— Ты возьмёшь в свой отряд моего сына.

Глава 8

— Этого сына?

Я на всякий случай кивком указал на Клопа, хотя по лицу мальчишки и так было понятно, что речь шла именно о нём. Большущие глаза снова заблестели от слёз, однако на этот раз пацанёнок уже не прикидывался, а собирался разреветься совершенно искренне. Видимо, странная просьба отца стала для него очень неприятным сюрпризом.

— У меня других нет, — ответил трактирщик.

— Давай-ка проясним кое-что. Ты поможешь мне только в том случае, если я возьму твоего шестилетнего сына в отряд, который будет воевать с полутысячной бандой?

Хотя мне совершенно не хотелось тратить время на обсуждение подобных нелепостей, я не мог показывать эмоции, поэтому говорил очень спокойно. Изумление, злость или раздражительность будут приняты за слабость, и несостоявшийся висельник ни за что не упустит шанса ею воспользоваться.

— Ему девять. Но в остальном ты всё понял верно, — ответил здоровяк.

Я взглянул на Марка — разведчик был удивлён не меньше меня. Судя по его лицу, он не имел ни малейшего понятия о том, чем вызвана эта просьба. Что же, дополнительный груз на шею мне в любом случае без надобности — от ребёнка в отряде будут одни проблемы.

— Тогда нам придётся обойтись своими силами, — я поднялся на ноги. — Извини, но твой сын мне не нужен.

Марк тоже встал из-за стола, с сожалением глядя на почти нетронутую кружку пива.

— Стой, — трактирщик выставил вперёд руку. — Ты хотел всё прояснить? Тогда давай не будем останавливаться на полпути.

Я замер, положив ладонь на рукоять Лейлиного кинжала. Здоровяк по-прежнему сидел на лавке — нас с ним разделял массивный стол — а его люди находились довольно далеко и не выказывали агрессии. Опасности пока нет, но расслабляться нельзя.

— Моё слово много значит, — сообщил трактирщик. — Откажешься, и к тебе в отряд пойдут только убогие калеки. Согласишься, и я помогу тебе выбрать лучших из тех, кого можно найти в этом городе.

Выбор без выбора — знакомый приём. Здоровяк, как бывший раскаявшийся, определённо умел работать с людьми, что, впрочем, не удивительно — без таких навыков оперативнику не обойтись, в каком бы из миров он ни действовал. В общем, тактика верная, но в эту игру можно играть вдвоём.

— Говоришь, твоё слово много значит? — я наклонился чуть ближе к трактирщику. Сокращение дистанции — тоже неплохой способ давления на психику оппонента. Хотя, учитывая разницу в габаритах, со стороны это, наверное, смотрелось довольно забавно. — Думаю, через день-другой всё слегка поменяется. Скоро по городу поползут слухи о нашем маленьком столкновении, а ты не хуже меня знаешь, что люди любят преувеличивать... Боюсь, в самом ближайшем будущем слово человека, которого унизили в собственном трактире, будет значить уже не так много.

— Да мой папка тебе ещё наподдаст! — Клоп, взвизгнув, встал было на защиту отцовской чести, однако огромная ладонь, ласково опустившаяся на детскую головёшку, оборвала этот самоотверженный порыв.

Здоровяк молча смотрел на меня, ожидая продолжения, и я не стал держать долгую паузу:

— Так что или мы с тобой разойдёмся краями, или проверим, кого будут слушать внимательнее: человека, который собирается очистить округу от бандитов, или бывшего висельника, который умудрился проиграть в размене юнцу...