Малиновка поёт лишь о любви... (СИ) - Лакомка Ната

Дьюлла, похоже, только сейчас заметила рану, и смотрела на порезанное плечо с удивлением, словно не понимая, как такое могло произойти. Потом личико ее передернулось от боли, и она всхлипнула, отчего у Рика перевернулось сердце. Он думает о поцелуях, а его малиновка страдает от боли! Да и поцеловала она его всего-то в знак благодарности!..

Ему стало стыдно и смешно за глупые надежды, и, открыв деревянную коробочку с мазью, он попросил:

- Приспусти немного ворот, надо смазать рану.

Вместо ответа Дьюлла распустила вязки и потянула рубашку, открывая плечо, и рубашка свалилась почти до пояса.

Коробочка с мазью выпала из рук Рика и покатилась под стол.

Он поспешно натянул на кузину рубашку, но перед глазами так и стояли белые полные грудки с розовыми торчащими сосками.

- Мне больно, - пожаловалась Дьюлла.

- Да, прости, - прошептал Рик, переживая сейчас всплеск самой дикой страсти в своей жизни.

Испытание и в самом деле было нешуточным – Дьюлла в его спальне, прикрытая лишь волосами и тонкой тканью, испуганная, льнущая к нему… Он полез под стол, отыскивая мазь, и несколько раз судорожно сглотнул, призывая себя к благоразумию. Дьюлле нужна помощь, она ранена… И как в такой момент можно думать о чем-то еще?!

Но он думал, и руки отчаянно дрожали, когда ему пришлось коснуться оцарапанного девичьего плеча.

- Как же это страшно, - сказала жалобно Дьюлла, вздрагивая всякий раз, когда Рик касался раны. – Я думала, что ничего не боюсь, но тут струхнула не на шутку! – она снова перешла на простонародный говор и не заметила, а Рик не стал поправлять. Дьюлла слишком много пережила, сейчас не время поучать ее. - Если бы не ты…

- Не надо об этом, - остановил он ее воспоминания. - Все закончилось, не о чем больше переживать.

Он перебинтовал ей плечо и крепко завязал узелок, чтобы повязка не свалилась.

- Я должна буду вернуться в ту комнату? – спросила Дьюлла в ужасе, надевая рубашку.

- Нет, останешься со мной, - ответил Рик, и девушка издала вздох облегчения. – Ложись в мою постель.

Дьюлла нырнула в его постель и завозилась там, устраиваясь поудобнее, как птаха в гнезде, и вдруг сообразила, что кровать в комнате всего одна.

- А как же ты? – воскликнула она, приподнимаясь на локте. Рубашка натянулась и коварно обрисовала высокую грудь.

- Переночую в кресле, - Рик тут же уселся в продавленное гостиничное кресло, показывая, как отлично проведет ночь.

Но Дьюлла с сомнением покачала головой:

- Завтра нам ехать целый день, глупо спать сидя.

- Было время, когда я прекрасно высыпался и стоя, - пошутил Рик, закрывая глаза и делая вид, что засыпает. Хотя ни о каком сне сейчас не могло быть и речи. Прелести Дьюллы, которые она все время неумышленно ему демонстрировала, зажгли в крови настоящий пожар, и невозможно было даже помыслить о способах, которыми можно было его погасить.

- Нет, так не пойдет, - раздался недовольный голос Дьюллы. – Почему бы тебе не лечь со мной? Кровать широкая…

- Исключено, - сказал Рик довольно резко. Мысль о том, что можно вот так запросто лечь рядом с самой прекрасной девушкой на свете подействовала на него вроде удара по голове.

Но сама прекрасная девушка отказывалась понимать его рыцарское поведение.

- Что за глупости, Рик?! – возмутилась она и тут же полезла вон из постели. – Неужели ты думаешь, что я смогу заснуть, зная, что ты просидишь всю ночь в кресле? Тогда и я буду сидеть с тобой, - и она тут же устроилась в кресле напротив, с непримиримым видом скрестив на груди руки.

После долгих препирательств, Рик сдался. Дьюлла, довольная, улеглась под одеяло, а он лег поверх одеяла, стараясь не шевелиться, и понимая, что не сможет уснуть до рассвета.

Какое-то время они лежали молча, а потом Дьюлла спросила:

- Зачем они хотели… зачем они напали на меня?

Она не сказала «хотели убить», но оба понимали, что именно за этим и приходили ночные гости.

- Мы узнаем, кто были эти люди, - сказал Рик. – И узнаем, что им было нужно от тебя. А пока постарайся уснуть и ничего не бойся, я радом.

- Пока ты рядом, я ничего не боюсь, - сказала она, поворачиваясь к нему и прижимаясь щекой к его плечу.

В дверь тихо постучали, и Рик поспешно выскочил из постели, посчитав стук настоящим спасением. Потому что Дьюлла, сама не понимая, вызывала в его душе такой греховный ураган, что справиться с ним не под силу было бы и святой воде.

- Ты не уйдешь?! – тут же запаниковала Дьюлла.

- Нет, - успокоил он ее, - и даже не отойду от порога.

Он и в самом деле не отошел от порога, только выслушал все, что удалось узнать его людям – хозяин гостиного двора клялся, что ничего не знал о нападении. Дьюлла была слишком беспечной и не заперла двери – и поэтому злоумышленники попали в спальню безо всякого труда.

- Кто они, выяснили? – спросил Рик.

Нет, кто они – узнать не удалось. Но явно не местные жители – их не опознали, и явно не из простых. Одеты они были просто, но кинжалы и ножи, что обнаружили при них – самого отменного качества.

Рик приказал усилить охрану, и, вернувшись в спальню, первым делом задвинул засов и проверил – хорошо ли держит. Двое бродяг с отличными кинжалами напали на благородную девушку, пытаясь убить. Для чего убить? Не ограбить, не взять силой, а убить. Все это нравилось Рику меньше и меньше. Не потому ли отец прятал Дьюллу, что жизнь ее была в опасности? Но кто мог желать смерти этому прекрасному и невинному существу?

Несмотря на пережитые страхи, Дьюлла уже спала, вольготно разметавшись по постели, где ему теперь явно не было места. Золотистые пряди оплели девушку, и один локон упал на лицо. Рик не смог удержаться и осторожно убрал этот непослушный золотистый завиток, на мгновение ощутив нежность девичьей щеки. Дьюлла не проснулась от этого легкого касания, но зато плотское желание нахлынуло с новой силой. Рик опустился перед кроватью на колени, лаская взглядом прекрасное лицо Дьюллы. Совершенная красота! Сияющая! И такая притягательная! Каждая черточка, каждый изгиб говорили о чувственности, о страсти, вызывали сердечный трепет и телесный жар.

15. Невинные поцелуи и опасные тайны (часть вторая)

Он осмелился погладить золотистые пряди, распавшиеся по подушке, а потом прикоснулся губами к руке кузины. Пальцы девушки тихонечко дернулись – нет, она не проснулась, но Рик поспешил подняться и отойти, чтобы не быть застигнутым. Наивная Дьюлла хотела, чтобы он спал в постели с ней, когда он сгорает, от одного только взгляда! Куда там выдержать прикосновения!..

Ночь он провел дурно, и не потому, что кресло было неудобным, а потому что стоило закрыть глаза, как его преследовали видения – одинаково непристойные, но и сводящие с ума. Только под утро ему удалось задремать без сновидений, только поспать не удалось, потому что Дьюлла проснулась и растолкала его, рассерженная, что он сбежал из постели.

Она обиделась на него, и не разговаривала за завтраком, игнорируя каждый вопрос Рика, как будто снова превратилась в немую. Еще больше она обиделась, когда поняла, что с верховыми прогулками покончено. Опасаясь новых нападений, Рик настоял, чтобы кузина ехала в карете, причем окна должны быть зашторены.

На привалах, когда Дьюлле разрешалось выходить, Рик самолично проверял местность, и все его люди были наготове. Но никто на караван не нападал, и Дьюлла все чаще фыркала над осторожностью Рика.

- Дорога здесь – как на ладони, - упрашивала она его, - разреши прокатиться верхом? Ну что может случиться? Ведь ты рядом?

Скрепя сердце, он разрешил ей проехать верхом, и сразу же об этом пожалел, потому что оказавшись на свободе, его пташка сразу устремилась в небеса – а точнее, погнала Шефрефей галопом, весело хохоча.