Генри Олди - Восставшие из рая

Что я брал на себя? Господи — что?!

Неужели последствия поступка… Какого? Того случайного толчка, которого я бы даже и не заметил, если бы Пупырь не остановился… ну, выругался бы в крайнем случае…

А если бы заметил? Это что — поступок?

…прошу великодушно простить за Поступок…

Это — Поступок?!

Перекличка обедающих закончилась.

— Да не сотворим мы ничего, колеблющего Переплет! — подвел итог усач в щегольской жилетке и первым принялся за еду.

Я стоял в пяти шагах от них, и ни одна зараза не предложила мне присоединиться. По-моему, им это даже не пришло в голову.

Как участникам ритуала королевского миропомазания не приходит в голову сплясать джигу перед троном.

Они возгласили Фразу, и постороннему в ней не было места.

17

Будучи вне дома, держите себя так, словно вы принимаете почетных гостей. Пользуясь услугами людей, ведите себя так, словно совершаете торжественный обряд.

Еще с полчаса я рассеянно бродил между деревьями, исподтишка наблюдая за паломниками и прижимая к боку накидку, в кармане которой буйствовал оголодавший Болботун.

Я был не менее голоден и прекрасно понимал запечника. Но вмешиваться в скрупулезность ритуала, царившего вокруг, в жестко организованную последовательность мелочей…

Опасно, однако!

Вот вам два слова — «опасно» и «однако». Вроде бы похожи, и букв поровну, и строение близкое, а смысл разный, и не спутаете вы их никогда. Переставь в них буквы местами — вовсе бессмыслица получится!

Вот вам два человека — я и Пупырь, или этот чернявый Стэнч из каких-то Бяков. Вроде бы похожи мы, и руки две, и ноги две, и голова одна… а поставь нас на место друг друга — еще похлеще бессмыслица выходит. И только мертвый не заметит, что чужое наглое слово самозванно затесалось в привычно-ритуализованную последовательность букв, знаков, слов, фраз, жизни…

Ритуал Бытия, так сказать… вот ты какая, жизнь загробная!..

Впервые моя нахрапистая идея проникнуть в Книжный Ларь показалась мне безнадежной. Если в обыденности разнообразной я еще мог на что-то рассчитывать, то в обыденности ритуальной — у меня не было ни единого шанса.

Ни единого.

Словно я хотел избавиться от своей тени при ярком солнце.

И тут я увидел ее. Ту самую хрупкую девчушку-подростка, которая усердно возглашала Предобеденную Фразу третьей… или четвертой после усатого тамады.

Как же ее звали?.. черт, не помню…

Видимо, она уже довольно долго вертелась вокруг меня, старательно изображая безразличие — губки поджаты, тонкие ручки заняты легкой плетеной корзинкой, и глаза наивно хлопают неправдоподобно длинными ресницами, поглядывая то на меня, то куда-то в сторону.

Менора! Ее зовут Менора!.. Ухова.

Или Ахова.

Я поманил ее пальцем. Девочка подумала и медленно направилась ко мне, забросив корзинку на плечо и теребя подол клетчатого платья.

Пока она шла, я все думал — что же я скажу ей?

А потом она подошла и остановилась, скромно потупив глазки.

Она подошла — и я придумал.

— Беру на себя, — негромко, но отчетливо произнес я.

— Что?! — изумилась она.

— Все. Все беру на себя. Ты ведь что-то хотела сказать мне? Говори, не бойся…

— Вы ведь не обедали, — тихо сказала девочка Менора. — Из города никого нет, и вы выпали из своей Фразы… а эти… они…

Она подумала и поправилась:

— А мы вас и не позвали даже. Там за большой сосной — видите? — кухня для Выпавших из Фразы. Тем более что вы наверняка Хозяин Слова или даже Господин Фразы… Подойдите и вас покормят.

— Хорошо, — улыбнулся я, и она робко улыбнулась в ответ. — Спасибо тебе. Я смотрю, ты здесь не в первый раз?

— В первый, — она снова глядела в землю, и краска бросилась ей в лицо. — А про кухню мне папа рассказал. Вообще-то я…

Я ждал. И дождался.

— Вообще-то я — половинка. У меня мама была Пришедшей из-за Переплета. Вы… выползнем. (Слово это далось ей с огромным трудом.) Сгубили ее, в прошлом году еще… деревом в лесу привалило, а папа говорит, что наверняка Боди вмешались. Папа ведь один не побоялся на Чужой жениться… теперь вот меня в Книжный Ларь привез — пусть все видят: Ахова дочка приняла Закон Переплета.

— Тяжело? — участливо спросил я.

— Тяжело… жить тяжело. Им все просто, они с рождения в Переплете, а я что ни сделаю — все Поступок. Раз — Поступок, два — Поступок, а судьба не дремлет… то ногу сломаю, то дом загорелся, а папа на промысле… или телок годовалый в воду свалился, а там бочаги… Из-за меня. От Переплета не укроешься, не уговоришь…

Она внезапно повернулась и унеслась прочь, оскользаясь на размокшей земле, а я стоял, как вкопанный, и все глядел вслед девочке-половинке с больными глазами.

«Они одного возраста, — думал я, — Талька и эта Менора… Господи, что это за Переплет такой, где за каждый Поступок — по морде? Ведь такую чушь Поступком зовут, что мимо пройдешь — не заметишь! Конечно, если все по ритуалу делать — жрать, спать, совокупляться, дохнуть… шаг влево, шаг вправо рассматривается как побег… рассматривается — кем?..»

И тогда я снова запутался в паутине. Она облепила меня со всех сторон, клейкими нитями опутав руки, ноги, мозг; я слабо ворочался в ней — бездумно, бессмысленно — а от движений моих по нитям, как по струнам, бежал легкий трепет, и вдалеке равнодушно-сытым пауком ждал таинственный Переплет… Он отражал дрожь, рожденную мной, и она возвращалась ко мне — результат моих трепыханий, моих Поступков, моих…

Возвращалась, становясь судьбой.

А когда мне показалось, что я начинаю что-то понимать — мир вновь стал прежним, и паломники дружно убирали со столов, двигаясь в накатанном ритме ритуально-привычных действий.

Я сунул руку в карман. Болботун молча укусил меня за палец.

— Все, друг запечный, — бросил я, глядя прямо перед собой и видя растекающийся туманом Переплет. — Хватит мудрствовать. Жрать пошли.

И мы пошли искать кухню Выпавших из Фразы.

Проходя мимо Меноры, помогающей тому самому мужчине, чей взгляд выдавал в нем охотника, я уловил странный обрывок их разговора.

— …не врешь, девка? А ну, повтори!

— На себя берет, сказал!..

— Что? Что берет?!

— Все берет, сказал… все берет, и все на себя…

— Добра мне полные руки! — потрясенно сказал охотник.

И замолчал.

18

Почтительность без ритуала — самоистязание. Осторожность без ритуала — трусость. Храбрость без ритуала — безрассудство. Прямодушие без ритуала — грубость.