Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 1
— А как же их верховный бог Амон?
— Номинально-то он верховный, да только влияния у его храмов нет и не предвидится в ближайшем будущем. Предполагалось, что дочь Белого единорога и присутствие в стране самого тотема восстановит нарушенную гармонию.
— Я не дам втянуть нашу девочку в храмовые дрязги! — взревел дядя Сигурд.
Лазутчик сидел, низко опустив голову.
— Что молчишь? Случилось еще что-нибудь? Говори! — потребовал глава миссии.
— Я подслушал разговор жрецов Анубиса. Принцессу Тейт подвергли особому ритуалу: раздели, обрили, надели на голову корону Нефер. Осталось натереть кожу особой пастой, и невеста готова. Но в пасту подмешали специальное зелье, которое мутит разум, разгоняет кровь и выпускает наружу самые низменные порывы. Согласно ритуалу, после умащения, девушка должна оставаться в одиночестве. Видимо для пущей торжественности в соседнее помещение посадили безумного раба и огромную собаку. Предполагалось, что, когда намазанная отравой принцесса придет в неистовство, двери как бы сами по себе откроются, порочная принцесса отдастся сначала человеку, а потом и животному. И, разумеется, погибнет. А если останется жива…
— Меня бы отправили в храм Астарты, обслуживать пилигримов, — встряла Тейт. — Они говорили между собой, я поняла.
— Возможно. В любом случае, это был бы не просто разрыв помолвки. Скомпрометирована была бы сама идея сватовства чужеземки.
— И что помешало осуществлению этих планов? — осторожно поинтересовался ярл Сигурд. До него дошло, в какую грязную историю они попали.
— Чудо! — с непонятной злостью отпарировал лазутчик. — Если бы все шло, как задумано, девушку из храма я бы вытащил, ничего бы ей не сделалось.
— Чего-то я недопонял. Давай сначала, — потребовал дядя.
— На нее напялили одну из корон Нефер! — лазутчик раздраженно ткнул пальцем в тиару на голове Тейт. — Их две. Одна дает власть над животными, другая подавляет волю самого человека. Но никто не мог знать, что божественная кровь первого дня прольется именно в тот миг, когда корона окажется на голове девушки. Священное соединение силы короны и силы крови первого дня меняет полюса и действует как самый мощный артефакт. Его не в состоянии одолеть никто и ничто. Даже древнейшая из древних магия жрецов Кем.
— Ну и замечательно! — потер руки Сигурд. — Теперь эта золотая кастрюлька — наш трофей. Империя и Эллада не могут быть на нас в претензии. Жрецы собирались цинично надругаться над невестой! Любой суд оправдает наш уход из этой страны!
Дядя так увлекся, что не заметил постного выражения на лице лазутчика.
— Эта, как вы выразились, кастрюлька не позволит вам пересечь границу Кеми! — рявкнул он, вклинившись в монолог королевского кузена. — Артефакт привязан к местности. Так что принцессе предстоит вернуться в храм, попытаться снять там тиару, и только после этого вы сможете выбраться из страны. С девушкой или без нее — как получится.
Сидя в своей каюте, Тейт уже некоторое время безуспешно пыталась стащить золотую шапку. Та будто приросла.
Все прекрасно, все замечательно, я теперь самый сильный маг Черной земли, — билась лихорадочная мысль. — Захочу, устрою тут у них пожар… нет, лучше потоп. Опять не ладно. И гореть нечему, и разлив Нила каждый год — все давно привыкли. Можно наслать саранчу. Но на дворе весна, жрать налетчикам нечего. От грозы с дождем — стране сплошное удовольствие. О! Эпидемия!
Она тут же представила себе, умирающих в страшных корчах детей, костры из гноящихся трупов, смрад над красной пустыней. Корона на голове стала теплой и легко завибрировала. Тейт схватилась за нее и зашептала:
— Только попробуй выполнить это желание! Да я тебя вместе с головой о камни расплющу. Подумаешь, артефакт! Была кастрюлька, станешь блинчик… с моими мозгами.
Корона мгновенно остыла.
А может, подумала девушка, кончатся месячные и корона сама отклеится от головы. С каким удовольствием тогда она зашвырнет ее на берег…
Голос появился изнутри, отчетливый, но переливчатый будто текущая вода:
— Империя любыми путями хочет распространить свое влияние на Черный континент. Гибель невесты наследника станет поводом для вторжения. Но сама земля Кем не позволит этого. Еще не свершились времена! Война окончательно нарушит гармонию. Пострадают все, включая самые дальние страны и твое королевство тоже. Начнется период хаоса. Потопы, пожары, глад, мор и саранча тогда покажутся детской забавой. Земля растрескается и выплеснет на поверхность реки огня. Люди начнут поедать собственных детей.
— Что же делать? — прошептала Тейт.
— Отправляйся на берег. Оставишь корону в храме Анубиса.
— Я не могу ее снять.
— Там сможешь. Как только корона окажется в каменном ларце, возвращайся назад и отчаливайте. Опасайся лазутчика. Ему нужна твоя смерть.
— А что будет со страной Кем?
— Она закроется от мира. Жрецы Пта и Анубиса начнут борьбу за власть. Они проиграют. Сила Солнца восстановит гармонию. Но все это произойдет, только если не станет вмешиваться третья сторона.
— А если я не смогу вернуться на корабль?
— Тебе придется исчезнуть. Такова цена мирового равновесия.
Голос умолк.
Сакральность момента заставила оцепенеть. За что? Чем она виновата перед Великими Силами? Она только девушка, она даже не маг, она и зла-то никому никогда не желала…
Тейт кралась по коридору, носочком пробуя скрипучие половицы настила. Дядина каюта находилась высоко на спардеке.
Корабль спал. Вдоль берега мутно светились одинокие факела. Болели спина и низ живота. Хорошо бы лечь, поджать колени и проваляться так несколько дней. Тейт устала! Ей хотелось просто отдохнуть. Она же не мурман, не ландскнехт, не наемник. Она просто девушка…
Легкая речная волна стукнула в борт. Принцесса замерла на одной ноге, опасаясь поставить другую. Корабельные переборки громко заскрипели. Над краем борта метнулась тень, плеснуло внизу. Потянуло едкой вонью мази, отпугивающей крокодилов. Стало быть, лазутчик потихоньку смылся с корабля.
— Дядя, дядя. Да проснитесь же! Дядя Сигурд!
— Тихо! Я уже проснулся. Говори.
— Мне надо на берег.
— С ума сошла! Тебя тут же схватят.
— Дядя мне надо до полуночи пробраться в храм Анубиса и оставить там корону. Иначе всем будет очень плохо.
— Откуда знаешь? — деловито потребовал посол.
Тейт постучала себя по злополучной шапке:
— Я слышу голос изнутри.
— Бывает. Лазутчик где? Пусть отправляется с тобой.
— Нет! Ни в коем случае. Ему вообще не нужно знать, где я. Да и нет его на корабле.
— Свою игру играет, а нас, значит, держит за деревянных болванов!
— Тихо, дядя, я тебя умоляю: сделай, как я прошу. Я сейчас отправлюсь на берег, найду храм, сделаю все, как мне велели. А дальше… если я не появлюсь завтра к полудню, уходите!
— С ума сошла?! Что я скажу твоему отцу?
— Что я выполнила свой долг!
— Да, я тебя сейчас под замок…
— Можно я возьму твой черный плащ? — ласково попросила Тейт.
— Стой, девочка. Ничего не хочешь объяснить?
— Я все написала. В каюте в рундучке конверт, скрепленный моей печатью. Но я… постараюсь вернуться.
Осторожно лавируя между переборками, тюками и спящими матросами, Тейт спустилась в трюм, нашла якорный клюз и выглянула наружу. Близко внизу почти под ногами плескалась вода. Девушка протиснулась в отверстие клюза и заскользила по борту, готовая погрузиться в воду с головой. Но стопа вдруг почувствовала опору. Еще не понимая, что происходит, она поставила обе ноги на неровную, довольно широкую доску, которая… вдруг шевельнулась. Принцесса зажала себе рот ладонью, иначе перебудила бы и своих и чужих. От корабля к берегу вела дорожка из зазубренных спин.
Тейт сделал первый шаг, за ним второй, третий и уже уверенно заскользила по живой тропе к песчаной отмели.
Храм Анубиса строили на возвышенности, чтобы разливы Нила не тревожили обители бога. Узкая лестница со множеством площадок подводила к самим воротам. На каждой площадке стоял, облаченный в короткую юбочку охранник с закрытыми глазами. Дотлевали факела. Склоны холма покрывала густая растительность, которая на ощупь оказалась вьющейся колючкой.
До полуночи оставалось еще немного времени. Но девушка на всякий случай тихонько постучала по золотой тиаре. Ощущение было такое, будто ее саданули молотком по темени.
Подъем давался, чем выше, тем труднее. Тейт казалось, что на нее сначала надели полную рыцарскую броню, а потом и коня взвалили. Перед последним пролетом — всего-то пять ступеней — невозможно стало пошевелить пальцем, не то что сделать шаг.
Мама, папа, Великие Силы, Белый единорог! Я не могу! Я сейчас умру. Я не хочу, чтобы случилось несчастье. Великие силы! Осталось всего пять ступенек. Помогите мне!
