Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 2.
Предательство, обман, мошенничество, ложь во спасение, ложь во благо, ложь ради наживы, ложь ради власти. Сколько лиц у такой простой стороны человеческих отношений!
Невесты короля во дворце не оказалось. Выяснилось, что как только Гуго отправился на встречу с Долмацием, девушка спешно отбыла в Сю.
— Она заболела?
Фрейлины Тета и Грета одна в белом, другая в черном синхронно присели в реверансе.
— Я спрашиваю, она заболела?!
— Да, Ваше величество
— Нет, Ваше величество.
— Да, или нет?
— Мы точно не знаем.
Они всегда казались Гуго непроходимыми тупицами. Для чего Тейт ввела их в ближний круг? Чтобы любоваться всякий день их постными физиономиями?
— Когда она возвращается?
— Она не сказала.
— Она пошлет Вам известие голубиной почтой.
Бар Долмаций Ломквист пробыл в столице еще неделю. Пока он отдыхал, приходя в себя после весьма для его лет утомительного путешествия, восстановили, сорванный половодьем мост. Свита так и застряла на том берегу. Гуго проводил старого друга до переправы, снабдил в дорогу всем необходимым, отправил до границы почетный караул и отбыл во дворец.
На душе было смутно. Что-то важное, как бы прошло рядом, коснулось дуновением, бесплотным ветерком пошевелило волосы и кануло.
Короля закрутили дела. Невеста не возвращалась из Сю. Голубиная почта приносила каждый день массу сообщений, но ни одного от возлюбленной. Гуго начинал чувствовать себя виноватым.
За делами он меньше стал с ней видеться. Государственные заботы отнимали массу времени. Она осталась совсем одна. В чужой стране. Да еще в компании черно-белых дур. Девушка имела полное право обидеться. А если вспомнить три неудачные попытки провести брачный ритуал, не исключено она вообще тайно покинула страну и отправилась домой.
Эти мысли не мучили Гуго постоянно и неотрывно, но все же имели место являться. Он нервничал, срываясь порой на подданных. Министр двора получил нагоняй за безобразное состояние кухни, на которой король споткнулся о пробегающую крысу. Царедворцу пришлось спешно паковать чемоданы.
Первый министр уже давно сдал бы дела по причине почтенного возраста, но пост с массой привилегий и солидной пенсией за ним оставили пожизненно. Было за что
Седой, усохший до состояния мощей, старичок в повседневных делах не смыслил вовсе, пребывая душой во временах юности и даже детства. Когда он выныривал из маразматических грез, перед Гуго ложился на стол какой-нибудь занятный документ вроде сношений королевского дома с приграничным доменом, который был обязан ежегодно поставлять ко двору два воза сухих шишек для разжигания курильниц. Гуго не чаял отправить дедуню в родовое гнездо на попечение внуков и правнуков, но ждал момента, дабы сделать это поделикатнее.
Однажды первый министр покопался у себя в кармане и вытянул на свет замысловатый ключик.
— В-в-ваше величество, — задребезжал старичок, до крайности обрадовавшись своей находке, — угадайте, что это такое?
Гуго не стал его обижать, хотя порой готов был прибить.
— Это, Ваше величество, ключ от тайной сокровищницы, — счастливо хихикнул престарелый царедворец. — Ваш батюшка взял с меня слово, что я ее открою только в тяжелую для королевства минуту. Мне, подумайте, сегодня не принесли сливок. В стране голод?
— Не только голод. Еще — разруха, бандиты, лентяи и воры.
Король и не подумал серьезно отнестись к словам выжившего из ума министра. Но тот не отставал. Он непочтительно вцепился в монарший рукав и потащил короля к портьере у крайнего окна. Гуго даже придержал, чтобы дедуня не споткнулся о ступеньку. Старичок благополучно миновал подъем, потянул трясущейся лапкой ткань и чуть не оборвал. Портьера держалась на одном гвозде. Гуго уже собрался позвать слуг, но старичок приложил палец к губам и указал в угол. Обои на сгибе треснули. Он сковырнул ногтем край золоченой бумаги, потянул и вырвал целый клок. Под обоями обнаружилась замочная скважина.
— Они искали сокровищницу, а я не сказал, — хихикал министр, вставляя ключик в скважину.
В стене запела пружина. Министр, став вдруг серьезнее и значительнее, велел королю нажать на подоконник. Часть стены отошла в сторону. За ней оказалась небольшая комнатка, уставленная простыми кожаными сундуками. Старик чуть ли не вприпрыжку вбежал туда, уселся на один из сундуков и принялся болтать артритными ножками.
Гуго готов был его расцеловать. Дедуня что-то лопотал, наслаждаясь произведенным эффектом, а король открывал сундуки, уже зная — выиграл. Голода не будет. Вернутся ремесла. Начнется нормальная торговля. Гвардия и милиция наведут порядок на дорогах. Танец орла как прежде станет открывать ежегодные ярмарки!
Невеста приехала только через месяц. До тошноты уставший, Гуго поздно вечером возвращался из западного домена. Второй по величине город королевства, выгорел в результате пожара наполовину. Жертв оказалось очень много. Каждый спасался, как мог. Никто ничего не тушил. Некому было помочь старикам выбираться из загоревшихся домов. Из обгорелых трупов сложили небольшой курган. Камзол пропитался запахом гари и смерти.
Гуго остановился у парадного входа во дворец. Его открывали только по торжественным дням. Но сегодня ворота стояли настежь.
— В чем дело, Флорин? Почему открыто?
— Так, приехала ваша… невеста, Ваше величество.
Слово невеста он выговорил как-то неуверенно, видимо, на языке вертелось что-то вроде: подружка или — любовница.
Грум подхватил поводья. Король отправился в левое крыло. В вестибюле и будуаре Тейт толпились фрейлины. Черно-белая парочка кинулась ему наперерез. Гуго оттолкнул их. Он слишком устал, чтобы объясняться с этими куклами. Он просто хотел увидеть Тейт. Дверь оказалась заперта. Король рванул ручку, ломая замок. Под ногами вертелась какая-то женщина в пестрых тряпках. Гуго ее пнул. Они все как сговорились. Аляповатая, скучная челядь мешала глазам, как дымовая завеса.
— Выйдите все! — услышал он повелительный голос Тейт.
Она появилась из спальни с мокрыми волосами, в тонкой белой сорочке и с непременным платком в руке. Она с ним никогда не расставалась. Даже во время любовной игры.
— Ваше величество! — девушка присела в глубоком реверансе и опустила голову. Я вернулась только для того чтобы поставить Вас в известность: я уезжаю. Я не могу больше оставаться во дворце. Мое положение неопределенно. Я не могу переносить, когда мне в след смеются. Кто я? Кем я тут являюсь?
Она говорила, взмахивая платком, будто расставляя восклицательные знаки. Глаза цвета гречишного меда потемнели от гнева. Гуго хотел совсем не такой встречи. Он только что видел столько смерти и боли, в пору завыть.
— Мне уйти? — спросил он спокойно, улучив паузу.
Лицо девушки мгновенно переменилось из гнева в растерянность. А потом она упала на колени, обняла пыльные сапоги короля и взмолилась:
— Отпусти меня. Просто скажи, что больше не любишь. Я не могу так жить. Я не могу быть никем…
— Хочешь, — мысль пришла внезапно и показалась спасительной, — я объявлю двору, что мы тайно провели брачный обряд? Мне все равно, выпили мы с тобой вино или нет. А настоящий обряд проведем позже.
Девушка подпрыгнула и повисла на шее Гуго. Она его целовала и шептала межу поцелуями слова, которые он так давно не слышал. Жестокая рука, сжавшее сердце, потихоньку разжималась.
В середине лета стало понятно, что самое тяжелое позади. К ярмарке готовилась вся страна. Люди загодя съезжались в столицу. Центральная площадь не вместила палатки и прилавки. Торг развернули на прилегающих улицах. В пригороде Гуго распорядился поставить палатки для тех, кому не хватит места в гостиницах. Суета захватила всех. Только Тейт оставалась в стороне от радостной суматохи. Ее все раздражало. Она даже засобиралась в Сю на время ярмарки, но король предложил ей повременить с отъездом. Ярмарка — официальное мероприятие. В этом году на нее съедутся высокие гости из сопредельных государств. Такого не случалось лет пятнадцать.
— Вы обязаны присутствовать на приеме, королева, — сухо закончил Гуго.
— Чтобы опять стать посмешищем?
Что тут скажешь — прецедент имел место быть. Дважды уже на официальные мероприятия королева пыталась надеть корону и оба раза неудачно. В первый — та свалилась с головы, стоило чуть наклониться. Во второй, мало что свалилась, острым зубцом поцарапала щеку. Гуго понял, что обмануть придворных — чепуха. Высшие Силы как будто наблюдали за королем и его невестой в недобрый прищур. Им солгать оказалось невозможно.
Ложь во спасение? Ложь во благо? Ложь во имя любви? Или чего там? Ему было противно, будто вместе с куском яблока разжевал червя. Ему всегда была отвратительна ложь. А получилось — он сам загнал себя в ловушку!
