Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Елена Владимировна Кисель
Это хорошо, так и надо продолжать. Можно ещё выиграть чуть-чуть времени. И, может быть, увидеться со знакомым.
Проснись, Лайл Гроски.
— При плохом варианте вы не получите от меня даже часа. Я повяжу вашу шайку и сдам службе Закона, будете сопротивляться — получите кучу травм разной степени тяжести, а подземные ходы вам вряд ли помогут.
Лайл выглядит забавно с приоткрытым ртом. Он, кажется, даже искренне верил, что сможет договориться. Может быть, Лайл-из-прошлого даже полагает, что она немного сошла с ума: пришла в разбойничье логово и бросается пустыми угрозами…
— Она у вас малость юродивая, а? — Эрлин полагает так же. — Как король Илай, что ли? А, Лайли? Парни, а вас там тоже прохватило от тона — так, что коленки ослабли? И где это мой запас штанов, а… Ну так как, вы там готовы собираться, бросать товар, рвать когти подальше от Вейгорда?
Охранник с Даром Воздуха — хватается за живот, другой пучит глаза в притворном ужасе. Но притворной любезности в голосе Эрлина всё меньше, и глаза у него теперь сужены недобро.
— А то как вы думаете, парни… вдруг она, скажем, уже успела связаться с Корпусом Закона? Или вызвала сюда этих своих ковчежников из питомника — жуть! Или вдруг она сейчас как применит какие-нибудь варжеские тайные силы — ну, скажем, зверей на нас напустит, или что она может?
— Такого, пожалуй, не могу, — Гриз слышит за тоном — мягкие шлепки шулерских карт, попытку прощупать опасность. — И я не связывалась с Корпусом Закона — пока что. Из питомника я тоже никого не вызывала. Но кое-какая страховка у меня имеется.
Лайл Гроски выцветает до нежно-салатового — услышал оговорку: не вызывала никого из питомника. Но могла вызвать кого-то, кого в питомнике не было.
— Ну тогда вы ничего не путаете, а, дражайшая варгиня? Ни о чём не забываете?
Эрлину не нравится, что она глядит на Лайла. Не нравится, что всё внимание не безраздельно — его. И он делает ещё шаг вперёд — вкрадчивый, угрожающий. Показывает клыки в улыбке:
— Это ведь вы у нас в гостях, а не наоборот. А при таких малость недальновидных угрозах — вы же у меня последний выбор отнимаете.
Вздрагивает Лайл-из-прошлого — не очнувшийся, но передёрнувшийся от тона.
— Эрли, погоди… нам бы поговорить…
— А, Лайли? Поговорим, конечно. Только не здесь — видишь, переговоры-то у нас не задались, гостье придется задержаться. Ты уж за неё не переживай: устроим со всеми удобствами. Просто мне нужны гарантии, что сюда не сунутся законники или ковчежники, так что… Отдохнёт малость, может, остынет, мнение своё поменяет…
Насмешка и угроза смешиваются в голосе, и он больше не скрывает азарт на лице: запереть девку-варга, поставить охрану, потом посмотрим — убрать якобы при побеге или как следует с ней побеседовать…
И Лайл-из-прошлого, законник Лайл тоже слышит этот тон и тоже шагает вперёд:
— Эрли!
— Что — «Эрли»? Места у меня тут завались, ребята обходительные, — и подмигивает ей — поняла, варгиня? — Интерьеры, конечно, не то чтобы очень, мы тут строимся пока, но что-нибудь уж сообразим. Видите — я с вами вежливо, а вы тут праведно негодуете, законниками пугаете, угрожаете вот. За дурачка принимаете, что ли?
Гриз смотрит ему в глаза. Облекаясь в стены, на которых давно притаились — ждут лучники. Бойницы готовы. И значит — можно.
— Я принимаю вас за того, кем вы являетесь: за самоуверенного подонка, который ради золота и острых ощущений пойдёт на всё. Допускаю, что сами себя вы считаете кем-то вроде шикарного хищника — умником, настоящим воротилой, отчаянным парнем. Только вот через вашу показную натуру слишком хорошо проступает настоящая: отребье низшей категории. Дешёвка, Эрлин. Неудачник и слабак. Вот кем я вас считаю по-настоящему.
Она роняет слова негромко, без нажима — кожей ощущая тишину, которая прокрадывается в комнату. Белая, траурная тишина — в которой с лица Эрлина Троади смывается маска любезности. Пропадают остатки шулерского азарта из глаз — и в яркой зелени вскипает ярость.
— Вот как? — у него нехороший, принуждённый смех. — Ух ты, дерзкая какая. Думаю, вот тут нам придётся познакомиться поближе — вдруг да и найдём общий язык. А если не найдём… Вы, парни, как? Присоединитесь? Ну, а там…
Из кармана он несмешно извлекает что-то вроде артефакторного кастета: чернь и серебро, витая роспись: корчи тел, раскрытые рты. Один из запретных пыточных артефактов, из тех, что в ходу в Велейсе Пиратской. Лайл дёргается вперёд:
— Какого чёрта, Эрли?!
Кузен нетерпеливо стряхивает его ладонь со своего локтя и цедит:
— Не дёргайся, Лайли, этой варжеской шлюхе только на пользу. Маленький урок — кому и с каким тоном говорить, глядишь, ума наберётся. А не наберётся — у меня есть свободные места в караване… Чему радуешься, дрянь?
Он всё-таки не делает попыток схватить её — может, не знает, каковы способности варгов… Может, ему мешает Лайл Гроски, вцепившийся в руку кузену.
Или стены. Стены и бойницы, и подвесной мост, и накрепко запертые двери, за которыми живет — смех.
— Просто я выполнила моё третье дело здесь.
— Да ну? Какое же?
Он стряхивает с себя Гроски, кивает подручным: скрутить, прижать — и охранники с Даром Огня и Ветра шагают к ней, как раз когда она отвечает:
— Показать ваше истинное лицо.
Потом она ловит взгляд Лайла Гроски, улыбается ему — проснись, Лайл!
И подмигивает.
ЛАЙЛ ГРОСКИ
— Эрли, стой, стой, чёрт возьми!
Шансов у меня не было никаких.
Кузен был взбешён настолько, что съехал на тон для должников и торговцев, которых нужно запугать до дрожи в коленях. Он и раньше-то не выносил, если сомневались в его способностях, тут же…
Я вцепился ему в руку, в плечо, не давая сделать шаг, как в старые времена, когда у меня на руках ещё не было крови. И уже наперед знал, что будет: сейчас Эрли стряхнёт меня (одним движением — он выше и сильнее), выпихнет в коридор, даст знак своим молодчикам…
Кузен проделал оба действия единым жестом: отряхнул с себя мою тушку и одновременно кивнул своим парнишкам — и в этот момент я, пошатнувшись, поймал взгляд Арделл.
