Марина Колесова - Чародейка. Власть в наследство.

— Нет… нет… они не поверили, что это твое решение… они не поверили мне. Они думали, что это я хочу казнить Глота, и лишь говорю, что приказала ты… Прости их… они не ведали, что творили… прости… — попросил Кич.

Раф видел, что ему явно было страшно просить столь суровую новую хозяйку, но он, преодолевая себя, просил за недавних своих противников, пытаясь сохранить им жизни.

— Накажешь их и обрубишь всем хвосты.

— Да, хозяйка, как скажешь… благодарю, что сохранила им жизни… — Кич подошел ближе и уткнулся мордой в пол у ног Къяры.

За все время их разговора ни один из шести троллей в центре залы не посмел даже глубоко вздохнуть.

Къяра подошла к ним ближе и очень тихо, но таким тоном, что кровь стыла в жилах произнесла:

— Если я узнаю, что кто-то из вас посмел вновь проявить непокорность, участи Глота вы будете долго завидовать, так как мучался он недолго и несильно… Понятно?

— Да, хозяйка, — срывающимся шепотом ответили все шестеро, не поднимая голов.

— Замечательно, — проронила Къяра, развернулась и вышла. Раф последовал за ней. Выйдя из пещеры на свежий воздух, он тихо произнес:

— Ты оказалась права… и поступила наверное хоть и очень жестоко, но правильно… Одно только не пойму: зачем хвосты обрубать.

— Ни одного бесхвостого тролля не примет самка. Я не дала им размножаться, — угрюмо ответила Къяра и, взмахнув рукой, открыла арку магического перехода, — Пойдем отсюда, мне порядком надоело это место.

Выйдя из арки у дома Виарда, Къяра зябко передернула плечами и обратилась к шагнувшему ей на встречу воину:

— Виард, я хочу отдохнуть у тебя пару недель, а может, подольше… ты не против?

— Девочка моя, да я буду только счастлив… чем ты дольше пробудешь, тем лучше… Ты что-то выглядишь не очень хорошо? Что-то случилось?

— Все в порядке… я только очень устала… мне надо отдохнуть…

— Это он тебя так замучил? — Виард мрачно кивнул в сторону Рафа.

— Нет, он наоборот, помогал… поэтому поласковей с ним…

— Хорошо, если так… — суровое выражение пропало из глаз воина, — Ты к себе пойдешь?

— Да, и учти, я не хочу никого видеть. Поэтому если отец вдруг появится, скажи, что у меня все в порядке, но я просила меня не беспокоить… Постарайся, чтобы он не нарушал мой покой. Я отдохну какое-то время, и сама приду к нему.

— Вы опять разругались?

— Нет. Но видеть его не хочу… я не в том состоянии, чтобы общаться с ним сейчас… Мне надо отдохнуть. Сделаешь это для меня?

— Конечно, моя девочка. Я приложу максимум усилий, чтобы он не потревожил тебя.

— Вот и замечательно… Тогда я пошла к себе. Есть я буду там. Кстати то, что я не хочу никого видеть касается и тебя, и его, — Къяра кивнула на Рафа и стала медленно подниматься по ступеням, — просто забудьте, что я здесь.

— Может, Марту тебе прислать, чтобы она помогла тебе? Если нас видеть не хочешь. Она хоть еду принесет… — озадаченно проговорил Виард.

— Хорошо, пусть придет… — проговорила Къяра и скрылась в доме.

Поднявшись наверх, Къяра больше не выходила из своих комнат. К ней лишь изредка заходила Марта. Да еще к ней в комнаты пробрался лесной тролль, все это время живший у Марты и больше уже не выходил оттуда. Через пять дней появился Маграт, но Виард уговорил его не беспокоить дочь, и тот, удовлетворившись долгой и подробной беседой наедине с Рафом и свидетельствами Виарда, что Къяра жива и здорова, не стал настаивать на личной встрече с ней.

А к концу второй недели и Виард и Раф стали замечать, что с Мартой творится что-то неладное. Она перестала совсем разговаривать, отвечала невпопад, в глазах ее застыло какое-то тоскливое выражение и было похоже, что она часто украдкой плачет.

За ужином Виард не выдержал:

— Марта, что с тобой?

— Что, господин? — Марта оторвала взгляд от тарелки, по которой без всякого толка возила вилкой.

— Что происходит, я спрашиваю?

— Ничего, мой господин, — Марта судорожно сглотнула и отвела взгляд.

— Марта, не лги! — Виард стукнул кулаком по столу, — Я же вижу. Ты прогневала ее чем-то? Она наказывает тебя?

— Нет, ничем я ее не прогневала, и не наказывает она меня, — Марта встала, в глазах ее стояли слезы, — но лучше бы наказывала! — хрипло добавила она, а потом прижала руки к лицу и выбежала из зала.

— Марта, стой! — гаркнул Виард, поднимаясь, но девушка даже не обернулась.

— Совсем распустилась, — зло проговорил Виард, — придется разобраться с ней…

— Виард, — Раф тоже поднялся из-за стола, — тебе не кажется, что с ней надо ласково поговорить? Не просто так она убежала… Что-то произошло, о чем говорить она не может или боится… Ласково… ласково с ней надо.

— Ласково это ты с ней сам… я не умею.

— Я не могу. Къяра, то есть Владетельница, запретила ей со мной общаться.

— Тогда пусть Регмир вон поговорит, он лучше со всеми этими капризами женскими разбирается, — Виард повернулся к ученику.

— Учитель, я, конечно, могу… но мне кажется, что происходит что-то серьезное… лучше бы Вам самому поговорить с ней… тут не в капризах дело…

— Так, ладно, я понял… — Виард направился к двери, — Раф, пойдем. Я поговорю, а ты рядом постоишь, и в случае чего останови, а то ведь я и прибить ее в нервах могу, я подобные выходки с трудом переношу…

Виард с Рафом вышли во двор. На крыльце сидела и взахлеб плакала Марта.

— Марта, ну что с тобой? Что ты убежала? — тихо проговорил воин и осторожно тронул девушку за плечо.

Марта не ответила ничего, лишь ее рыдания усилились.

— Все, прекращай реветь! Ты можешь сказать, что такого произошло, что ты так рыдаешь? — более раздраженным тоном продолжил Виард.

— Не могу… — сквозь рыдания проговорила Марта и повторила, — не могу.

— Да, что с тобой? Выдрать тебя что ли, чтоб уж если рыдала, то по делу?! Вот не скажешь сейчас что ревешь, право слово выдеру…

— Это в Вашей власти, господин… Но сказать я все равно ничего не могу… — всхлипывая, произнесла Марта

— Виард! — Раф тронул сзади воина за рукав и подошел ближе к Марте, — Марта, так плачут лишь по покойникам, у нас же, слава небесам, никто не умер… Прекрати, не накликивай беду!

— Вы ничего не видите! — Марта вскочила и в упор посмотрела на них, переводя взгляд с одного на другого, — Я не могу больше молчать, вы должны что-то сделать. Должны! Она не должна умереть! Не должна! Вы понимаете?

— Кто умереть? Марта, что ты такое говоришь? — Виард схватил ее за плечи и тряхнул.

— Она не велела ничего говорить, но я больше не могу. Я же вижу… она тает с каждым днем… я не знаю, что с ней… но у нее уже такие же прозрачные пальцы, как у моего отца перед смертью, когда он вернулся из Вериниги с лихорадкой… и мне кажется, что ей еще хуже, чем ему… — всхлипывая, проговорила Марта, — она не ест ничего и даже поднимается уже с трудом… и потом эти судороги и боли… она хоть и молчит, но я же вижу, какие у нее глаза в этот момент… Даже тролль ее постоянно скулит, почти ничего не ест и из-под ее кровати не вылезает…