Стивен Кинг - Противостояние

— Просто взяла и… ушла? — спросила Фрэнни, нахмурившись.

— Да. Разумеется, она вернется, — добавила Ширли конфиденциальным тоном. — Так написано в записке.

— Если будет на то Божья воля?

— Это просто способ выражаться, я уверена, — сказала Ширли и посмотрела на Фрэн с некоторым холодком.

— Ну… я надеюсь. Спасибо, что рассказали мне, Ширли. У вас еще бывают головные боли?

— Нет, все прошло. Я буду голосовать за вас, Фрэн.

— Гмммм? — Мысли ее унеслись далеко, и на мгновение она не могла сообразить, что Ширли имеет в виду.

— На выборах в постоянный комитет!

— Аа. Хорошо, спасибо. Я пока не вполне уверена, что действительно хочу этим заниматься.

— Вы прекрасно справитесь. Вместе с Сюзи. Но мне надо идти, Фрэн. Счастливо.

Они разошлись в разные стороны. Фрэн поспешила домой, желая выяснить, нет ли у Стью какой-нибудь дополнительной информации. Но когда она вернулась домой, там никого не оказалось. Она опоздала минут на пятнадцать. Записка под сахарницей сообщала: «Вернусь к девяти тридцати. Я с Ральфом и Гарольдом. Ни о чем не беспокойся, Стью».

Ральф и Гарольд? — подумала она и ощутила внезапный укол ужаса, никак не связанный с исчезновением Матушки Абагейл. Но чего мне бояться за Стью? Господи, если Гарольд попытается сделать что-то… ну, что-то не совсем обычное… Стью разорвет его на части. Если только… если только Гарольд не подкрадется сзади и…

«Вернусь к девяти тридцати».

Господи, как долго ждать.

Она постояла на кухне еще несколько секунд, хмурясь на свой рюкзак, который она положила на кухонный стол.

«Я с Ральфом и Гарольдом».

Стало быть, маленький домик Гарольда на Арапахоу будет абсолютно пуст до девяти тридцати вечера. Если, конечно, они не там, а если они будут там, то она сможет удовлетворить свое любопытство. Она доедет туда на велосипеде в считанные минуты. Если там никого не окажется, то она может найти там что-нибудь, что даст ей наконец возможность расслабиться… или… но она не позволит себе думать об этом.

«Расслабиться? — переспросил внутренний голос. — Или окончательно свихнуться? Предположим, ты найдешь там что-то необычное? И что тогда? Что ты будешь делать с этим?»

Она не знала.

«Ни о чем не беспокойся, Стью».

Но она беспокоилась, и причиной этого был отпечаток пальца в ее дневнике. Потому что человек, который способен стащить твой дневник и тайком выведать твои мысли, — это человек, у которого нет принципов и правил. Такой человек может подкрасться сзади к тому, кого ненавидит, и столкнуть его с высоты. Или взять в руки камень. Или нож. Или револьвер.

«Ни о чем не беспокойся, Стью».

«Но если Гарольд сделает что-нибудь подобное, то он ведь не сможет вернуться в Боулдер. Что он тогда будет делать?»

Но Фрэн знала ответ на этот вопрос. Она еще не знала, совпадает ли реальный Гарольд с тем человеком, которого она себе вообразила, но в глубине души она знала, что для таких людей сейчас появилось прибежище.

Она надела на спину рюкзак и вышла за дверь. Через три минуты она уже ехала на велосипеде по Бродвею в сторону Арапахоу. По дороге она думала: «Они сидят в гостиной Гарольда, пьют кофе и разговаривают о Матушке Абагейл. И асе чувствуют себя прекрасно. Просто прекрасно.»

Но маленький дом Гарольда был темен, пуст… и заперт.

Уже само по себе для Боулдера это было необъяснимой странностью. В старые времена люди запирали двери, когда уходили, чтобы не украли их телевизоры, стерео, драгоценности. Но теперь стерео и телевизоры были повсюду, и много же с них толку было без электроэнергии, а что касается драгоценностей, то можно отправиться в Денвер и привезти с собой целый мешок.

«Почему ты запер дверь, Гарольд, когда все вокруг стало бесплатным? Потому что никто так не боится кражи, как сам вор? Так?»

Она не была профессиональным взломщиком и уже смирилась с тем, что надо уезжать, когда ей пришла в голову мысль попробовать подвальные окна. Первое же из них неохотно распахнулось, пропуская ее в подвал.

Фрэн огляделась, но вокруг все было спокойно. Никто, кроме Гарольда, пока не поселился в таком отдаленном районе. И это тоже было странно. Гарольд мог улыбаться, пока лицо его не треснет надвое, похлопывать людей по плечу и проводить время в компании, он готов был с радостью предложить помощь, когда о ней просили, а иногда и безо всякой просьбы, он мог внушить людям симпатию к себе — и действительно, жители Боулдера были о нем очень высокого мнения. Но где он поселился? Это свидетельствовало о существовании несколько иного аспекта взглядов Гарольда на общество и свое место в нем… возможно. А возможно, он просто любил тишину и покой.

Она влезла в окно, запачкав блузку, и спрыгнула на пол. Теперь подвальное окно располагалось на уровне ее глаз. Гимнастом она была таким же, как и взломщиком, и чтобы вылезти отсюда, ей придется что-нибудь пододвинуть к окну.

Фрэн огляделась. Подвал был оборудован под игровую комнату. Повсюду валялись игрушки, а стены были увешаны плакатами. На самом большом из них был изображен Джордж Буш, выходящий из церкви в Гарлеме со вскинутыми вверх руками и широкой улыбкой на лице.

Фрэнни поднялась по лестнице и вошла в кухню. Здесь ничто не привлекло ее внимание, и она отправилась в гостиную. В гостиной было темно, настолько темно, что она почувствовала тревогу. Гарольд не только запирал двери, но и задергивал шторы. К чему задергивать шторы в городе, в котором это служит признаком того, что в доме никто нет, кроме трупов?

Гостиная, как и кухня, была аккуратно прибрана, но мебель выглядела тяжеловесной и не совсем новой. Лучшим местом в этой комнате был камин с таким широким кирпичным барьером, что на нем можно было сидеть. Она и присела на него, задумчиво оглядываясь вокруг. Когда она усаживалась, под ней шевельнулся расшатавшийся кирпич, и она уже собиралась было встать и посмотреть, что там такое, когда кто-то постучал в дверь.

Страх опустился на нее, как облако пуха. Она замерла на месте и затаила дыхание.

Снова раздался стук, на этот раз погромче.

«Господи, — подумала она. — Спасибо хоть шторы опущены.»

Вслед за этой мыслью сердце ей сжала холодная уверенность в том, что она оставила велосипед где-нибудь на виду перед домом. Так ли это? Она не могла вспомнить.

Стук раздался еще раз, и женский голос спросил:

— Есть кто-нибудь дома?

Фрэн сидела, не шевелясь. Она неожиданно вспомнила, что оставила велосипед за домом, под бельевой веревкой. От фасада его не было видно. Но если посетитель пожелает попробовать заднюю дверь…

С неописуемым облегчением Фрэн услышала, как шаги удалятся по цементной дорожке.