Алексей Пехов - Фэнтези 2007

… На выезде из Буа — там, где нас впервые атаковали Парящие Клешни, — я подумал было: вот они, первые солдаты победоносной армии Великого герцога Аргайлского!

Пятеро плохо одетых и плохо вооруженных мужчин обирали мертвецов — стаскивали сапоги и сдирали одежду с лучников Маньяра.

Подъехав поближе, я понял свою ошибку. Мародеры никогда не были солдатами и никогда не станут. Бывшие вилланы, которым надоела их собачья жизнь в берлогах с низкими потолками, покрытыми толстым слоем смердящей сажи… Надоело соседство с хрюкающими и блеющими домашними животными — домашними в самом прямом смысле, живущими бок о бок с хозяевами… Надоели холодные ночевки на земляном полу, под грудой грязных тряпок, в переплетенной куче грязных тел как бы людей… (Забавно, но братья и сестры, отцы и дочери в пресловутой куче как-то не обращают внимания на кровное родство и брачные установления Девственной Матери, столь чтимые в теплых и уютных покоях замков. Все в мире имеет свою цену…)

Короче говоря, нам встретились шелудивые псы, возмечтавшие стать волками — но способные вести в лучшем случае жизнь шакалов…

Однако шавки, оборвавшие поводки и сбившиеся в стаю, наглеют — особенно когда видят легкую добычу. Скорее всего, изнасилованная вилланка со вспоротым крест-накрест животом — дело рук этой компании.

Оборванцы поспешили в нашу сторону, на ходу подхватывая луки и мечи, недавно принадлежавшие людям сенешаля. Я не стал картинно размахивать обломком меча в три ладони длиной — все равно не найдется менестрелей, способных воспеть мой подвиг. Перестрелял шакалов из самобоя — самыми обычными стрелками, полученными от шельмы-торговца при покупке.

Изабо не пыталась как-то поучаствовать в схватке — даже когда единственная удачно выпушенная в нас стрела просвистела рядом. Сестрица дрожала все сильнее. И все плотнее прижималась ко мне.

Она умерла после двух дней пути.

Наверное, даже издыхающий Монстр Буа так просто не отпускал тех, кто нес на себе его отметину…

Агония длилась всю ночь и закончилась к рассвету.

Утром я выкопал могилу обломком меча. Выкопал на высоком берегу — там, где Гронна впадает в быстрые воды Луайры.

Я долго не мог набраться решимости и засыпать могилу… Не мог, и все… Даже опустить ей веки не смог — Изабо лежала и пристально вглядывалась куда-то вверх и вдаль… Я проследил направление ее взгляда — не знаю уж, зачем. По бездонному синему небу плыло маленькое белое облачко — одинокое и умилительно пушистое. Словно и впрямь душа возвращалась в чертоги Девственной Матери. Наверное, тебя все-таки нет, сказал я беззвучно. А если есть — то ты самая страшная мать, безжалостная к своим детям… Она не ответила и не подала никакого знака. Либо не услышала, либо ее и в самом деле не было.

Потом дорога вновь лежала под копытами коня. Вела она в Аргайл, но казалось, что пустынная серая лента и за горизонтом упрямо тянется к бесконечности… И не закончится никогда.

Смешно, но у Жофруа Скупого палаческая секира действительно оказалась с вызолоченным ле…

ПОСЛЕДНЯЯ СКАЗКА

Михаил Балабин, Олег Бондарев. Ангелы тоже любят

Нечасто можно встретить тролля в библиотеке. Тем более с толстенной энциклопедией «Всемирная фауна». Вот и Валентину такой тролль не встретился. Даже без энциклопедии.

«Досадно! — подумал Валентин, задумчиво глядя на посапываюшего в углу библиотекаря. — Действительно досадно!»

Он почему-то думал, что тролль придет в библиотеку именно сегодня. Однако косолапый монстр даже не подозревал о существовании Валентина и потому наверняка отправился в какую-нибудь корчму, чтобы выпить темного пива и рассказать паре собутыльников о своих невероятных похождениях. Вроде «он меня оглоблей, а я его телегой» или «рубились три дня и три ночи, пока не отрубились»…

В руках Валентина, словно по волшебству, появилась ручка и записная книжка. Открыв блокнот на нужной странице, Валентин зачеркнул «Тролль. Библиотека. Всемирная фауна». Пробежал взглядом по строчкам и закрыл ежедневник.

Новая задача. На сей раз намного сложней и ответственней, потому как отступиться от нее нельзя. Под страхом увольнения.

Валентин что-то прошептал себе под нос и щелкнул пальцами. Сизый дым окутал его с ног до головы.

Библиотекарь громко чихнул и открыл глаза:

— Что за?.. — и замер, удивленно оглядываясь по сторонам: читальный зал был девственно пуст.

— Дядя Гозмо, а дядя Гозмо! — Девчонка в разноцветном костюме ловко запрыгнула на козлы рядом с возницей.

— Ну, чего тебе?

— А куда мы едем?

— Знамо куда — в Салатово! Там недельку побудем — и в сам Резаран рванем. Ух, денежки к нам побегут!..

— Ах, дядя Гозмо! — Девчонка весело рассмеялась и повисла у Гозмо на шее. — Как же я вас люблю!

— Да будет, будет! — неуверенно хохотнул тот. — Развела тут… это самое… сопли! Скоро меня в них утопишь!

Девчонка фыркнула и еще сильнее прижалась к нему. Старик растроганно шмыгнул носом.

Цирк дядюшки Гозмо вновь отправлялся в долгий тур по городам Ариана. Для молодой, но подающей большие надежды эльфийки Кларетты эти гастроли были первыми в жизни. Для Гозмо… Впрочем, циркач уже давно сбился со счету. Главное, что в каждом городе его узнавали и, тыча в сторону балагана пальцем, кричали: «Глядите! Старик Гозмо приехал!» Циркачей любили и в обиду не давали.

Но от нападения разбойников не застрахован никто.

Дорогу телеге преградили четверо в черных масках-повязках. Кони испуганно заржали и стали на месте: один из грабителей, с рыжими волосами, держал за ошейник огромного волкодава, с клыков которого безостановочно капала слюна.

Гозмо тихо чертыхнулся. Рука его потянулась к висящим на поясе метательным ножам.

Один из разбойников увидел это и попытался предупредить товарищей, но бросок Гозмо вышел чертовски быстрым и метким: грабитель упал с ножом в правой глазнице. Остальные лиходеи оказались не в пример ловчее своего погибшего товарища: двое откатились в сторону, а рыжий отпустил ошейник волкодава, и монстр с радостным предвкушением рванулся к добыче.

Второй нож Гозмо ушел в «молоко»: серый зверь оказался слишком быстр. Легко уйдя от просвистевшей в паре дюймов от загривка смерти, волкодав растянулся в длинном прыжке.

Старик выхватил из ножен короткий охотничий кинжал и выставил его перед собой. Он прекрасно понимал, что смерти уже не миновать, но хотел спасти хотя бы друзей.