Дмитрий Воронин - Живой щит

— Что предлагаешь, Стас? У тебя есть план? У тебя есть знания об этой Вейре, Темной Королеве, о лорде Брюсе, о других их вождях? Аманде, по сути, известно очень мало. У тебя нет ничего, даже знаний магии и, прости, даже сколько-нибудь особого умения владеть оружием. Я понимаю, ты все уже решил, как и раньше. Ты вообще не склонен принимать чьи-нибудь советы. Иногда самоуверенность тебе помогала, но сейчас эта затея обречена на провал…

— Алия…

— …и поэтому я пойду с тобой. Без меня тебя угрохают, а так… если сильно повезет, может, я тебя и вытащу. — Она задумалась, затем несколько неуверенно добавила: — Возможно, нам смогут помочь эльфы. Они знают магию слова, может, смогут открыть Портал. Мы поедем искать Лемелиска, сейчас он, пожалуй, самый известный из эльфийских магов. По крайней мере самый известный людям.

К моей радости, ни Рейн, ни Аманда возражать против такого решения не стали. Граф даже выразил свой восторг — похоже, его не сильно прельщала мысль оказаться всего лишь одним из многих рыцарей в армии Седрика, к тому же рядовых рыцарей, хотя и голубой крови. Ведь другие, вливаясь в армию, приводили с собой вооруженные отряды своих вассалов, тогда как Рейн мог привести лишь свою подругу, да и то — не объясняя ее «особых» способностей. Идея же оказаться в самой гуще драки и к тому же стать ее главным действующим лицом определенно ему понравилась.

Аманда, в свою очередь, приняла мой еще не сформировавшийся план сразу, целиком и безоговорочно — и за ее точеными чертами я чуть не наяву увидел хищника, и по коже пробежал мороз — ух, как бы я не хотел иметь ее среди своих врагов.

А вот Герина, по общему мнению, решено было в наши планы не посвящать. Во-первых, потому, что действовать надо было быстро, а ему еще как минимум несколько дней полежать бы. Во-вторых, тогда придется ему все рассказать, а еще неизвестно, как поведет себя обычный человек, увидев рядом с собой боевого оборотня, которого, по всем канонам, полагалось незамедлительно попытаться всеми доступными способами умертвить. И наконец, потому, что если для меня это было заданием командования, для Алии и Рейна — местью за погибших близких, для Аманды — тоже местью, но уже за унижение и изгнание, то для Герина все это было лишь приключением и он вряд ли был бы способен осознать тот факт, что в этом самом приключе- нии емУ вполне могут свернуть шею. А когда убивают, это, знаете ли, очень неприятно. В общем, все дружно согласились с тем, что нашему приятелю нужно пожелать скорейшего выздоровления и оставить его здесь, благо самочувствию его ничто не угрожает.

Возник и второй вопрос — где искать Лемелиска? По разговорам при дворе герцога можно было сделать вывод, что эльфийский князь если и намерен присоединиться к армии нового Альянса, то сделает это позднее. Где он может находиться сейчас — это ведомо только ему самому.

— Скорее всего в Древних лесах. — Рейн развел руками, давая понять, что более точного адреса у него нет. Алия скептически покачала головой.

И все же это было единственным более или менее вероятным местом обитания эльфа. Правда, дорога туда была небезопасна — но где ж в этом сумасшедшем мире найти безопасную дорогу? Идти предстояло через Андор, а банды орков там шастали и днем, и ночью, хотя и было их не так уж и много.

Мы, образно выражаясь, «сверили часы». Получалось, что Брекланд подвергся нападению существенно раньше, чем Андор, а это, помимо всего прочего, означало, что основные силы орков скапливаются там, на юге. Значит, если нам удастся открыть Портал где-нибудь в эльфийских лесах, то мы и попадем в тот мир, как мне того и хотелось, с заднего двора.

Мои друзья шумно обсуждали детали предстоящей операции, усердно переливая из пустого в порожнее — поскольку никакого сколько-нибудь существенного плана у нас не было и в помине. Я в этот процесс не вмешивался, они просто мало сталкивались с армией, где все это — нормальное явление. Сначала все тщательно спланировать, а потом действовать в соответствии с обстановкой.

Пока выдвигались и отбрасывались аргументы, теоретически способные подвигнуть Лемелиска на оказание нам требуемой помощи, что было само по себе достаточно сомнительно, я крутил в руках меч Рейна. Я, при всем моем невежестве, мог бы поклясться, что и мой, и его клинок вышли из рук одного и того же мастера. И дело было не только в нехарактерной для местных оружейников привычке делать у мечей серебряный крово-сток — в конце концов, в здешних лесах оборотни издревле были редкостью. Я, вдоволь наслушавшийся преданий и легенд, вообще считал, что оборотни — суть уроженцы того, темного, мира, оказавшиеся в срединных уделах по несчастливому для них пожеланию судьбы. Здесь они были изгоями, там — полноправными гражданами, с вытекающими отсюда правами и, что немаловажно, обязанностями, одной из которых являлось активное участие в перегрызании нам, людям, глоток.

Хотя, с другой стороны, учитывая прошедшие века… Может, они просто в те седые годы ушли вместе с новыми хозяевами, во время их отступления, и прочно обосновались там, а здесь остались лишь единицы, постепенно деградируя и плодя ублюдков вроде тех, с которыми я столкнулся.

Так вот, мечи просто были чем-то неуловимо похожи, и я вряд ли смог бы точно сформулировать, чем именно. Массивная фигура черного медведя, венчавшая эфес, поражала качеством исполнения — казалось, что мастер вложил в эту деталь куда больше старания, чем во все остальное, вместе взятое.

Да, меч был, безусловно, великолепен — несколько меньше моего, он выглядел более изящным и… не знаю, можно ли так говорить об оружии элегантным. В отличие от моего, который выглядел больше боевым, чем парадным, хотя по качеству клинки нисколько друг другу не уступали… если, разумеется, не принимать в расчет магическую подпитку. И все же в этом произведении искусства был дефект. Чуть-чуть, незначительно, буквально на градус, но голова медведя была несомненно смещена в сторону от оси клинка. Я сжал эфес в ладони — нет, так это не ощущается, только если внимательно смотреть, тогда можно заметить эту неправильность. Казалось бы — мелочь, а как нарушает гармонию великолепного клинка. Или это только я тут такой привередливый?

У меня аж руки чесались, так хотелось «вправить» ему мозги.

Улучив минуту, когда Рейн смотрел в другую сторону, я попытался повернуть голову медведя так, чтобы она встала ровно. К моему удивлению, она повернулась — с большим трудом, но в то же время плавно… не так, как гнется металл, а скорее так, как проворачивается гайка по резьбе.

Я поднес эфес к самым глазам…

— Эй, мальчики и девочки. Тут что-то чертовски интересное.