Стивен Эриксон - Сады Луны

— Для меня это честь, — пророкотал он ритуальную формулу согласия.

Тюрбан Орр испытал краткий триумф. То, что самый влиятельный противник в Совете встанет сегодня на сторону Орра, до головокружения перепугает и запутает всех остальных членов Совета. Смакуя свой элегантный ход, Тюрбан Орр вновь обернулся к своему безымянному противнику.

— А твоим секундантом будет?..

В зале воцарилась тишина.

— У меня не так уж много времени, — низким голосом проговорила госпожа Симтал. — Я ведь, в конце концов, хозяйка этого приёма…

— И ваш долг, — проговорил мужчина, — убедиться в том, что гости наслаждались праздником. — Он протянул руку и отвёл прядь с её лба. — И в этом вы наверняка не знаете себе равных.

Она улыбнулась и подошла к двери. Заперла её на задвижку и снова обернулась к мужчине.

— Разве что полчасика, — сказала она.

Мужчина шагнул к кровати и бросил на неё свои кожаные перчатки.

— Не сомневаюсь, — заметил он, — что каждая из этих тридцати минут принесёт больше наслаждения, чем предыдущая.

Госпожа Симтал подошла к мужчине.

— Я полагаю, — прошептала она, обвивая руками шею и притягивая его лицо к губам, — что у тебя нет выбора — придётся сообщить вдове Лим печальные известия. — Она коснулась губами его губ, а затем провела язычком по подбородку.

— М-м? Какие печальные известия?

— Ах, разумеется, о том, что ты нашёл себе более достойную любовницу. — Язык коснулся его уха. Внезапно Симтал отстранилась и тревожно взглянула ему в глаза. — Ты слышишь?

Мужчина обнял её и прижал к себе.

— Что слышу?

— Вот именно! — ответила Симтал. — Внизу вдруг стало очень тихо. Лучше мне…

— Они наверняка просто вышли в сад, — успокоил её мужчина. — А минутки бегут, госпожа моя…

Она заколебалась, но затем допустила ошибку — позволила ему прижать себя покрепче. Глаза госпожи Симтал широко раскрылись и наполнились почти ужасом. Её дыхание изменилось.

— Так почему же, — выдохнула она, — мы до сих пор одеты?

— Хороший вопрос, — прошептал Мурильо и вместе с женщиной упал на постель.

В тишине, наставшей после вопроса Тюрбана Орра, Барук почувствовал, как ему самому хочется выйти вперёд. Он прекрасно понимал, что тем самым выдаст себя с головой, но всё равно чувствовал неудержимое желание это сделать. Раллик Ном явился сюда, чтобы исправить чудовищную несправедливость. Вдобавок он был другом алхимика, более близким, чем Крупп или Мурильо, — и несмотря на избранную профессию, цельным человеком. А Тюрбан Орр был последней ниточкой, связывавшей госпожу Симтал с настоящей властью. Если Раллик убьёт его, Симтал падёт.

Барук и маги ложи Т'орруд очень хотели возвращения Колла в Совет. Да и смерть Тюрбана Орра принесла бы заметное облегчение. От этой дуэли зависело куда больше, чем мог себе представить Раллик. Алхимик оправил одежду и глубоко вздохнул.

Широкая ладонь сомкнулась на его предплечье, и прежде, чем Барук успел отреагировать, вперёд шагнул Владыка Аномандр Рейк.

— Я предлагаю свои услуги в качестве секунданта, — громко заявил он и посмотрел в глаза Раллику. Убийца и бровью не повёл, даже не взглянул в сторону Барука. Ответил на предложение Рейка кивком.

— Кажется, — глумливо протянул Тюрбан Орр, — двое незнакомцев знакомы.

— Мы никогда прежде не встречались, — сказал Рейк. — Однако я инстинктивно разделяю его отвращение к твоей бесконечной болтовне, советник. Потому я бы хотел избежать дебатов в Совете по поводу того, кто будет секундантом этого человека. Продолжим?

Тюрбан Орр первым вышел на террасу, следом за ним — Эстрайсиан Д'Арле. Едва Барук обернулся, чтобы последовать за ними, он почувствовал рядом знакомый энергетический рисунок. Алхимик повернул голову и отшатнулся.

— Великие боги, Маммот! Где ты добыл такую отвратительную маску?!

Старик коротко взглянул в глаза алхимику, потом отвёл взгляд.

— Довольно точное воспроизведение облика яггута, как я полагаю, — мягко проговорил он. — Хотя мне кажется, клыки несколько коротковаты.

Барук встряхнулся.

— Ты уже нашёл своего племянника?

— Нет, — ответил Маммот. — И это меня глубоко беспокоит.

— Ну, — протянул алхимик, выходя наружу, — понадеемся, что Опоннова удача не покинет парня.

— Разумеется, — пробормотал Маммот.

Скворец удивлённо распахнул глаза, когда толпа возбуждённых гостей хлынула из главного зала и начала собираться на террасе. К нему придвинулся Скрипач.

— Дуэль, сержант. Один — вон тот парень с пятном от вина на груди, советник Тюрбан Орр. А второго никто не знает. Вон там, рядом с верзилой в маске дракона.

Сержант стоял, скрестив руки, и привалился к одной из мраморных колонн, которые окружали фонтан, но когда увидел человека в маске дракона, так дёрнулся, что чуть не рухнул в воду.

— Худова мошонка! — выругался Скворец. — Узнаёшь эту длинную белую шевелюру, Скрип?

Сапёр нахмурился.

— Семя Луны, — выдохнул Скворец. — Это ж тот маг, который стоял на балконе и бился с Тайшренном. — Сержант присовокупил несколько изобретательных ругательств, затем добавил: — И он — не человек.

Скрипач застонал.

— Тисте анди. Нашёл нас, ублюдок. Вот это мы попали.

— Рот закрой! — Скворец уже отошёл от потрясения. — А ну построй всех так, как хотел капитан Стиллис. Спиной к саду, руки на оружие. Шевелись!

Скрипач двинулся прочь. Сержант смотрел, как сапёр собирает людей. Куда же запропастились Калам и Паран? Он перехватил взгляд Быстрого Бена и жестом подозвал мага к себе.

— Скрип мне сказал, — проговорил быстрый Бен, наклонившись поближе. — От меня вряд ли будет много проку, сержант. Этот парень из кургана такую бурю поднял, что у меня голова сейчас лопнет. — Чародей слабо улыбнулся. И оглянулся. — Всех магов можно вычислить по кислым минам. Если бы мы открыли свои Пути, всё было бы хорошо.

— Так почему не открываете?

Чародей поморщился.

— Этот яггут на нас наведётся, как на яркий маяк. И возьмёт тех, кто послабее — даже издалека возьмёт. А потом тут просто разверзнется преисподняя.

Скворец смотрел, как гости расступаются на террасе, чтобы освободить место для дуэли.

— Поговори с Валом и Скрипачом, — приказал он, не сводя глаз с тисте анди. — Пусть приготовят что-то на случай, если всё полетит в тартарары. Надо, чтобы эта усадьба вспыхнула и горела — долго и жарко. Нужно всех отвлечь, чтобы подорвать мины на перекрёстках. Кивнёшь, когда они скажут, что готовы.