Андрей Завадский - Выбор

Выводили затейливые мелодии музыканты, не останавливаясь, терзавшие свои лютни и волынки. Жонглеры и фокусники, лучшие в Альфионе, пытались удивить высокородных господ ловкостью рук и скоростью реакции, подкидывая и вновь ловя сразу по полдюжины острых, точно бритва, кинжалов или извлекая из пустоты живых голубей и кроваво-красные розы. В прочем, на это уже мало кто обращал внимание.

С каждой осушенной кружкой эля, каждой выпитой чашей вина рыцари становились все более шумными, с хохотом и бранью вспоминая свои и чужие подвиги, признаваясь соседям по столу в братской любви, или вызывая друг друга на дуэль. Многоголосый гул заполнил залу, скрывая иные беседы, что велись сегодня в этих стенах.

  - Ты мог бы ехать с нами, друг мой, - предложил Бранк Дер Винклен, склонившись над ухом Ратхара. - В Дьорвике найдется дело, достойное такого храбреца, как ты. И потом, я ведь еще не успел закончить твое обучение. Теперь ты рыцарь, - напомнил дьорвикский паладин, - а, значит, должен хорошо владеть клинком.

  - Быть может, я и разыщу тебя тебя, но позже, - отвечал юный рыцарь. - У меня ничего больше не осталось в этой земле. Мой дом сгорел, моя родня вся лежит в земле, и, возможно, мне больше повезет в твоей стране. Но я дал клятву умирающему, тому, кому обязан не меньше, чем жизнью, так разве честным будет не сдержать ее?

  - Но ты все сделал, как обещал, - возразил сидевший по левую руку от Ратхара маг. - И неужели столь важны какие-то дни, что ты проведешь в нашем обществе, прежде чем отправишься в дальний путь? Рядом с нами ты будешь меньше подвергаться опасностям дальней дороги, а сейчас ты не в праве рисковать, - многозначительно добавил он, в упор глядя на юношу. - Скельдин далеко. Тебе придется ехать много недель, а затем плыть через океан, прежде чем ты очутишься там.

  - Значит, чем раньше я пущусь в дорогу, тем быстрее достигну цели, - усмехнулся Ратхар, обласканный королем, удостоенный многих почестей, но не забывший о главном. - А трудностей я не боюсь - на мою долю их уже выпало более чем достаточно. - Он покачал головой: - Прости, друг, но долг превыше всего. Я обещал сообщить скельдам, что им нечего бояться, что их брат исполнил наказ старейшин. И, потом, - лукаво прищурился юноша, - быть может, они возьмут меня к себе в обучение.

  - Ну, это едва ли, - покачал головой Дер Винклен. - Они не посвящают в свои тайны чужаков. Так было сотни лет, и с чего бы теперь этим отшельникам менять свои обычаи ради чужеземца?

  - Я и так знаю больше, чем кто бы то ни было, так что это уже не имеет значения. Но, быть может, ты и прав, - пожал плечами молодой рыцарь. - Как бы то ни было, завтра я покину Фальхейн.

  - Думаю, мы тоже не задержимся здесь, - произнес в ответ Рупрехт. - Наш благородный друг спешит вернуться на родину, которой грозит опасность. И я не вижу причин, чтобы не составить ему компанию вдвоем странствовать всегда приятнее, нежели в одиночестве. Я вдоволь побродил по свету, не раз рисковал головой, всякое повидал. Но только прежде мне не доводилось ступать в пределы Дьорвика, а жизнь коротка, и хочется увидеть все.

  - Буду рад разделить с тобой тяготы пути, - радостно воскликнул Дер Винклен. - Увидишь, Дьорвик не менее гостеприимен, нежели эта земля. И такому, как ты, там всегда рады. Я представлю тебя королю, Рупрехт. Он ценит мудрость и всегда открыт новым знаниям. Я верю, он приблизит тебя к себе.

А король Эйтор тоже развлекался беседой со своим верным советником, лордом Маркусом, человеком, которому единственно мог доверять владыка Альфиона. Точнее, говорил именно Маркус, а сюзерен лишь слушал, только изредка перебивая седовласого советника и соратника.

  - Неужели ты позволишь покинуть королевству убийце твоего брата, мой господин? - нашептывал Маркус, приблизившись к королю, рассеяно игравшему тонкостенным золотым кубком, на дне которого плескалось рубинового цвета вино, почему-то напомнившее Эйтору в этот миг кровь. - Конечно, он сразил его в честном поединке, и, если говорить прямо, сохранил для тебя королевство, ведь иначе мы наверняка были бы разбиты, неважно, при помощи магии, или простой сталью. Но если так пойдет и дальше, то всякий проходимец сможет безнаказанно убивать благородных. Эрвин был твоим двоюродным братом, носителем крови древних правителей Альфиона.

Королеве не было места на этом пиру, здесь вообще не было женщин. Ирейна покорно ждала своего венценосного супруга в дальних покоях, слушая доносившиеся из-за толстых стен, увешанных гобеленами, звуки буйной пирушки. А сам Эйтор в те мгновения вершил чужие судьбы, как и должно настоящему королю.

  - Это была дуэль, а не убийство, - заметил король. Что-то подсказывало ему, что старый лорд по-своему прав. Но просто так согласиться с Маркусом Эйтор не находил в себе сил. - Ты сам сказал это. И как я могу карать за то, что сам приказал сделать этому воину?

  - Именно, мой государь, воину, но не рыцарю, - воздел палец королевский советник. - Разве это хорошо, когда простолюдин убивает наследника престола, и потом его чествуют при всех благородных рыцарях? Проливший древнюю кровь альфионских владык, пусть то и была кровь врага, не должен избежать возмездия, повелитель.

  - Но он и сам теперь рыцарь, - уже не столь настойчиво возразил Эйтор. - Я же сам произвел Ратхара в рыцари. Этот юнец теперь равный среди равных.

  - Но в тот миг, когда он отнял жизнь твоего мятежного брата, государь, кем он был тогда? Чернь, вчерашний крестьянин, случайно взявший в руки меч, и более никто, - презрительно процедил сквозь зубы старый лорд. - Шелудивый пес, для которого петля - самая подходящая награда!

Король задумался, помрачнев, насупившись. Он бросил взгляд в конец стола, туда, где сидел юный рыцарь, шумно говоривший о чем-то со своими товарищами и между словами вгрызавшийся в сочный окорок.

  - Это подло, - раздраженно помотал головой Эйтор. - Это недостойно меня, недостойно короля.

  - Это справедливо, - непреклонно возразил королю Маркус. - Он убил твоего названного брата. Да, вы были смертельными врагами с Эрвином, но то дела семейные, и негоже посторонним встревать в такие ссоры. И потом, господин мой, ведь не сам ты отрубишь ему голову. Руки твои будут чисты, а, значит, чиста будет и совесть, - усмехнулся лорд.

Эйтор с интересом и несколько недоуменно при этом взглянув на своего советника:

  - И кто же возьмет на себя такой грех, кто вместо меня сделает всю грязную работу? Не каждый будет готов выполнить такое, пусть и по воле самого короля!

  - А разве нет у тебя верного палача, - снисходительно усмехнулся Маркус. - Разве нет того, кто исполнит любой приказ, лишь бы ты выразил свое одобрение?