Артем Лунин - Перед бурей (СИ)

Ага, парализатор, значит… Подходяще. Что ж, запомним. Алек повёл правой рукой, и меч прыгнул ему в ладонь. Верховный разбойник налетел — и отскочил, когда весь его натиск пропал вотще.

— Ух ты, — пробормотал, разглядывая разрезанный рукав куртки. Чуть дальше — и пролилась бы первая кровь. — Наконец-то достойный противник в этом медвежьем углу… Знай, о маленький варварёнок — перед тобой че Кома!.. Мой герб — серебряная цапля на зелёном фоне.

И че Кома весьма изысканно поклонился, умудрившись этим поклоном выразить презрение. Впрочем, ему тут же пришлось неловко отскочить вбок от мелькнувшей стальной молнии.

— А я Дораж, — прорычал Александр, наступая. — И мой герб — лежащий чёрный барс на красном фоне!.. — с каждым словом он наносил удар.

— Уж больно круто ты взял, че Дораж, — усмехнулся главарь разбойников. — Чёрный и красный — королевские цвета!..

— В самом деле? — восхитился Алек. — Надо же, как удачно совпало!.. Ведь я и есть наследник-истинной-крови!

Тремя ударами он загнал врага в промежуток между палатками, ограничивая ему свободу маневра. Че Кома ударил силовой волной, Алек защитился и отступил на шаг. Разбойник помедлил, удивлённо разглядывая юношу — по его расчётам, тот должен был улететь в колючий куст. Алек усмехнулся, подвесив перед собой меч жгутом силы, дёрнул плечом. Безвольно болтающаяся левая рука улетела за спину, он поймал её правой и заткнул за ремень. Во время тренировок точно так же приходилось браться за пояс, когда соперник "ранил" руку.

— Чеф!.. — привлечённый криками и звоном стали, из-за палатки выскочил разбойник с мечом в руке. — Что случи…

Возглас оборвался тихим сипом, когда висящий в воздухе меч Алека метнулся и перечеркнул ему горло. Струя крови забрызгала полог палатки, невероятно алая, даже светящаяся… Алек понял, что мир вокруг стал всевозможных оттенков серого. Лишь кровь имела цвет, и полыхали эмоции людей.

— Сэнир!.. — ещё один разбойник заорал, когда его рука, ещё сжимающая меч, упала ему под ноги. Эшта шасса харай, как же неудобно — правой Алек дрался лишь немногим хуже, чем левой, но рука, превратившаяся в бесчувственный кусок мяса, отвлекала, нарушая равновесие. Алек дёрнул плечом, и разбойник вместе со следующим за ним товарищем влетел в куст, который немедля объяло пламя.

Алек махнул мечом, с лезвия сорвались алые капли — словно брызги огня. Шатры вокруг немедленно полыхнули, гудящее пламя взлетело до небес.

— Ты что творишь?!. - че Кома осёкся, глядя на седовласого юношу. Тот наступал в огне, вокруг горела и опадала ткань палаток, языки огня как будто соткали за спиной багровые крылья.

Главный разбойник вдруг понял, что время шуток прошло. Этот бой может окончиться не так, как он ожидал.

А потом думать стало некогда — седой налетел на него.

Манера боя лёгким клинком уже не могла ввести Алека в замешательство. Позади были потешные схватки с Вереей, смертельная битва с обоеруким Длинным. Обилие выпадов и уколов, редкие режущие-рубящие удары, виртуозная работа кончиком клинка… И Алек рвал стальное кружево, навязывая собственный стиль.

— Сюда! — заорал че Кома, с трудом сдерживая бешеный натиск. Он всё ещё хотел выполнить приказ, вернуть события в нужную канву. — Брать живым!.. Десять сталей тому, кто… Тупые стрелы, сети, скорее!..

На последнем слове он был вынужден нырнуть в огонь, чтобы избежать удара, и силовой волной убрать со своего пути какой-то тюк. Получилось неудачно, верёвка, стягивающая награбленное добро, порвалась, и кипы дорогих мехов и тканей полетели в пламя.

Полыхнуло — любо-дорого посмотреть.

Алек теснил, че Кома отступал. Уличив момент, шевельнул пальцами искалеченной руки, и порыв горячего ветра накрыл Алека пылающей пеленой. Через мгновение седовласый вой вынырнул из озера огня невредимым, разве что слегка дымящимся. Отмахнулся мечом, и горящие тюки, брошенные в него волей противника, бесполезно упали по сторонам. Че Кома скрипнул зубами. Где этот дикарь мог так хорошо научиться направлять Узор?

Сосредоточься, приказал он себе. Между палатками было не повернуться. Разбойники были заняты тушением пожара и спасанием награбленного из огня, на помощь главарю спешили немногие. Недисциплинированные дикари!.. Ага, всё-таки появился хоть кто-то. Ну, сейчас верные его спеленают, и…

Алек чуть качнулся в сторону, уклоняясь, направленная ему в спину стрела едва не угодила в че Кома.

— Идиоты! — взвыл тот, неловко отбивая мечом. — Смотрите, куда стреляете… и чем!.. — он успел заметить, как наконечник стрелы блеснул смертельной сталью. — Тупыми стрелами, тупицы!..

Тупых стрел у лучника не нашлось, он снова натягивал тетиву, целясь в ноги варвару. Тот и сдвинуться не соизволил — и стрела рванула штанину, не задев кожи. Свистнула третья стрела, Алек всё с той же небрежностью уклонился. А потом ещё одного стрелка загородили товарищи, охотники до десяти сталей. Он с досадой опустил лук и дёрнул из ножен меч, торопясь успеть к драке.

Разбойники где-то ухитрились раздобыть сети. Одна взметнулась, разворачиваясь, краем задела пылающий шест шатра и завилась вокруг него, загорелась. Ещё одну сеть Алек перехватил силовой волной и швырнул под ноги че Кома. Тот перепрыгнул… и потерял ритм.

Клинки встретились и миновали друг друга, при блоке че Кома увёл свой меч самую малость дальше, чем следовало. Лезвие коснулось неощутимо, казалось, рассекло лишь одежду… но в следующее мгновение бок обжёг нестерпимый холод. Царапина, всего лишь царапина, отчего же так больно?!.

Ненависть, понял он. Ярость седовласого мальчишки — словно яд на клинке, неразумную тварь такая царапина убила бы мгновенно… нетренированный человек через десять ударов сердца выронил бы меч и свалился замертво… и даже он, опытный боец, способен лишь ограничить ток смертельного холода!..

Конечно, че Кома мог избавиться от последствий удара и закрыть рану, но для этого нужно время, которое седой не собирался ему давать. Его меч возникал отовсюду, бешено тесня. Разбойники стреляли, кидали камни, палки, пытались запеленать сетями и отрезами ткани, но враг был неуловим. Он всякий раз оказывался не там, куда летели снаряды, да ещё и успевал в ответ разить мечом и короткими силовыми ударами.

Стремясь выиграть время, че Кома нырнул в узкий "переулок" между двумя срубами, захламлённый строительным мусором. Здесь длинные палки поимщиков оказались бесполезны, разбойники мешали друг другу.

— Довольно! — выкрикнул че Кома, с чем-то похожим на страх наблюдая, как трое разбойников одновременно навалились на седого. Первый упал, хватаясь за рассечённое горло, — убейте его!.. — второй как бы ненароком наткнулся на палку соседа, укороченную и заострённую тем же ударом, — плачу двадцать… — третий взглянул парню в глаза и отскочил, хватаясь за лицо и визжа, что он ослеп. — Пятьдесят!..