Анастасия Анфимова - Последний подарок богини

— Во имя Суара и Убоса, что тут случилось? — закричал здоровяк.

— Эти двое подрались между собой, — спокойно ответил юноша, утихомиривая подстёгнутое адреналином сердце.

— Чудный Сык сказал, что он жульничает, — добавил старик. — Так ведь, Омаб?

Уцелевший холуй послушно кивнул.

— Маркул спрятал камешек, а Сык заметил.

— Эй вы, скоты! — квадратный стражник окинул взглядом клетки. — Так всё и было?

— Так, господин! Клянусь норкой Юны! Они перебили друг друга.

Дружно загалдели арестанты.

— Судье меньше хлопот, — махнул рукой воин. — Вытаскивайте эту падаль отсюда.

Обитатели клетки подхватили тела и под ворчание стражников потащили к выходу. Оставшись сидеть, Алекс щурился под лучами солнца, светившего сквозь узкое окно. Поглядывая на него с суеверным страхом, толстый надзиратель тщательно запер замок.

— Парень, это не ты бился вместе с Акульим Зубом, когда он уложил Дума Валуна? — крикнул кто-то.

— Да, — негромко подтвердил парень. Силы покидали уставшее тело, уступая место безразличию. Наступило своеобразное похмелье.

Лязганье ключа заставило его очнуться. Соседи вернулись.

Старик уселся рядом, молодые люди расположились неподалёку, последний из холуёв — у двери.

— Кто ты?

— Вежливые люди вначале называют своё имя, — усмехнулся Александр, глядя в старческие, выцветшие глаза.

— Прости, — тряхнул седыми, спутанными волосами собеседник. — Меня зовут Илла. Теперь — Старый Илла.

— Я Алекс Дрейк, — представился юноша.

— У тебя странная манера боя.

— Ты в этом разбираешься? — удивился парень.

— Когда-то меня называли Разящий Илла, — грустно воздохнул он. — Я был не последним призовым бойцом в Нидосе. Твоя победа над Сыком разожгла моё любопытство. Уважь старика, расскажи, откуда ты, и кто научил тебя так драться?

Собеседник чем-то располагал к себе, и Александр решил ответить:

— Меня учил один келлуанский жрец…

— Не может быть! — отшатнулся Илла. — Ты или шутишь, или смеёшься надо мной! Я бился с келлуанами, они дерутся совершенно иначе!

— Я совершенно серьёзен, — покачал головой юноша. — Люди даже не подозревают, какими секретами владеют келлуанские маги. Мой учитель говорил, что истоки этого тайного искусства теряются во тьме веков и восходят к самим богам. Я познал только малую частичку их мудрости.

— Ты рассказываешь удивительные вещи, — поражённо пробормотал старик. — Теперь понятно, почему тебя так связали.

— Надеюсь, ты не будешь болтать об этом на каждом шагу? — нахмурился Алекс.

— Можешь не сомневаться, я буду молчать, — пообещал собеседник. — Но всё же, как ты избавился от верёвок?

— Не слишком ли много вопросов, уважаемый Илла? — усмехнулся юноша.

Смутившись, тот замолчал, задумчиво теребя клочковатую бороду.

— Вода здесь есть? — спросил Александр. — Или надо просить этого толстого хрипуна?

— Есть, господин! — один из парней сорвался с места и подбежал к стене, где оказалась ниша, а в ней кувшин с отбитым горлышком.

— Они что её прямо из канализации набирают? — проворчал Алекс, сделав пару глотков.

— Это ещё хорошо, — криво улыбнулся парень. — Кормёжка совсем плохая. Вернее — никакой.

— Так вы что на одной воде сидите? — не на шутку встревожился Александр.

— Хвала богам, если чёрствую лепёшку в день дадут, — засмеялся старческим смехом Илла. — Но можно купить, если есть на что.

— Ну, — сокрушённо пожал плечами юноша. — Мне даже одеться не дали как следует.

— У меня немного есть, господин, — заискивающе проговорил холуй. — Когда выносили Сыка, я у него за пазухой пошарил.

— Значит, ты сегодня угощаешь, — решил Алекс. — Не бойся. Завтра будет суд, я верну всё сторицей.

— Давай лучше я с толстяком поговорю? — предложил Илла.

Мужичонка нехотя отдал ему медяки.

Старик окликнул тюремщика.

— Ну, чего тебе, старик? — нехотя отозвался тот.

— Дерьмо бы вынести, воняет, дышать нечем.

Надзиратель, кряхтя, встал, почесал об угол спину и вразвалочку, словно делая великое одолжение, подошёл к клетке.

Ветеран боёв без правил что-то тихо прошептал. Стражник стал выбирать из связки нужный ключ. Подхватив деревянное ведро, служившее здесь биотуалетом, Илла сделал успокаивающий знак.

Отсутствовал он довольно долго, зато принёс кувшин кислого, сильно разбавленного вина и пять лепёшек. Деловито отобрав самую поджаристую, протянул Александру, потом раздал остальные.

После еды опять потянуло в дрёму. Но, увы, заявился знакомый старший десятник с двумя подручными. Не высказав удивления по поводу отсутствия верёвок, он приказал:

— Выходи, Дрейк. С тобой ещё раз хотят поговорить.

— Ну, если очень надо, — потягиваясь, проговорил юноша. — Как я могу отказаться?

— Хватит болтать, вылезай! — прикрикнул воин.

— Уже иду.

Стражники встали по бокам, а десятник пошёл впереди. Алекс обратил внимание, что походка у него стала какой-то деревянной. За время короткого пути до двери в комнату допросов Авл Тул несколько раз дёргал головой, словно собираясь оглянуться, но так и не обернулся. Бросив короткие взгляды по сторонам, юноша убедился, что и конвоиры настороженно следят за каждым его движением. Очевидно, им уже известно о печальной судьбе Чудного Сыка, и теперь они опасаются возможных сюрпризов с его стороны.

Но Александр не собирался прорываться с боем из казарм стражи. Во-первых, даже у него это вряд ли получится без стимулятора Энохсета, во-вторых, пока совершенно нет никаких причин отсюда сматываться таким экстремальным способом. Стратег, кажется, проглотил его дезу об отсутствии переговоров между ним и Скундом Арбоном. Обвинение в убийстве на улице шито белыми нитками и легко рассыплется даже в нидосском суде, если, конечно, никто из начальства не будет мешать. Сейчас толстомордый полицмейстер, похоже, желает что-то уточнить. Что же, надо будет доставить ему такое удовольствие.

Юноша заметил, что дверь в камеру пыток снабжена засовом и с этой стороны. Отодвинув его, старший десятник вошёл, широко распахнув её перед парнем. Едва тот, пригнувшись, сделал шаг, конвоиры резко толкнули его в спину. Кто-то, пристроившись с той стороны возле двери, поставил подножку. Алекс успел сгруппироваться и почти устоял на ногах. Но, получив удар по затылку, рухнул на пол и сразу же оказался погребён под несколькими тяжёлыми тушами. Кто-то с силой выворачивал ему руки за спину, и их тут же вязали.

— Всё, господин, — со вздохом проговорил стражник. Воины встали с удивлённо хлопавшего глазами парня.