Светлана Зорина - Глаза тьмы

Варны не испугались живых статуй. Причина была не столько в их храбрости, сколько в тупости. И в том состоянии одержимости, в которое их ввели колдуны. Статуи были для них всего лишь противниками, просто более сильными, чем люди. Дикари не отступали. Разбить статую труднее, чем разрубить пополам живое существо, но всё-таки можно. Они ожесточённо разили каменных воинов огромными топорами, секирами и стреляли по ним из кестаронов. Статуи «гибли» одна за другой, но даже их обломки летели в варнов. Каменные бойцы продолжали сражаться, пока их не разбивали на мелкие осколки. Все камни, которые были поблизости, по воле Диннара ожили и атаковали дикарей. Варны погибали, но на смену им шли другие. Их всё прибывало и прибывало, как будто какой-то могущественный колдун без устали создавал всё новых и новых чудовищ. А может, это злые, мстительные духи восточных лесов приняли такое обличье и двинулись войной на людей…

Но как бы то ни было, живые статуи пока успешно отражали натиск варнов. В Лаутаму уже давно явилась подмога, а к Ингатаму подходил отряд из Улламарны. Эрлин передал, что вот-вот прибудут боевые дайверы. Гинта и Диннар решили, что пока каменное войско способно сражаться, людям можно не вступать в бой. Все уже воспрянули духом, когда прилетела тревожная весть с северо-востока Ингамарны. Полчище великанов приближалось и к Хаюганне. Народу там было мало, статуй тоже, несмотря на то, что именно в этой предгорной области находилась самая знаменитая каменоломня, снабжавшая турмом и зиннуритом всю Ингамарну. Обитатели Хаюганны предпочитали украшать свои селения изваяниями из глины, металла и дерева. И даже в огромном некрополе, занимающем значительную часть территории этой области, каменных статуй почти не было. Большинство надгробий представляли собой изображения умерших, а делать мёртвых из камня запрещалось. Нумады и колдуны Хаюганны тоже наслали на вражеское войско метель, но они понимали, что надолго его этим не задержишь. Ведь те, кто командует дикарями, тоже колдуны, и один из них наделён редким могуществом.

— Лучше мне отправиться туда, — сказала Гинта. — Помогу им устроить бурю посильнее…

— Лучше побереги пока свои силы, — перебил Диннар. — Статуй в Хаюганне мало, зато там есть одна такая, что стоит сотни каменных великанов. Золотой зверь! Он огромен, а главное — неуязвим. Это же маррунг. Он будет топтать этих уродов хоть сутки, хоть двое, а они не в силах ему хоть как-то повредить.

— Диннар, маррунга лучше не трогать, — нахмурилась Гинта. — Если его разбудить и он выйдет из-под контроля…

— Я его не разбужу. Я приведу его в движение, но душа, заключённая в этот камень, будет по-прежнему спать.

— Ты уверен?

— Махтум говорил: если кто-то и может разбудить маррунга, то разве что Трёхликая в конце своего стопятидесятилетнего цикла, когда она становится особенно сильна… Не бойся, Гинта. Этот огромный сингал будет двигаться, как и все прочие статуи, которые я «оживил». Он отличается от них только своей неуязвимостью, а значит можно использовать его столько, сколько нам надо.

— А на сколько у тебя хватит сил? — с тревогой спросила Амнита. — Ты уже весь бледный.

Смуглое лицо Диннара действительно приобрело землистый оттенок. Волосы на лбу и висках стали влажными от пота.

— Не беспокойся за меня. Хоть я и младше тебя примерно вдвое, я уже всё равно не ребёнок.

Диннар поцеловал Амниту и, ободряюще улыбнувшись Гинте, подозвал своего ванга. Амнита знала, что удерживать его бесполезно. Гинта тоже не пыталась его отговорить, хотя было видно, что затея с маррунгом ей не нравится. Вскоре она исчезла, не сказав никому ни слова. Может, тоже в Хаюганну улетела?

"А я что тут делаю? — спросила себя Амнита. — И где Снуффи?"

Едва она подумала о Снуффи, как он оказался рядом.

"Хочешь взглянуть, как дела у твоего Ар-Даана? — спросил опальный демон. — Полетели…"

В Хаюганне Гинту никто не видел. Чуть ли не все жители предгорий собрались на берегу Хонталиры, наблюдая, как огромный сингал разделывается с дикарями. Зиннуритовый зверь привёл варнов в ужас и смятение. Другие статуи хоть можно было разбить из пушек, а от этого золотого гиганта отскакивали самые тяжёлые ядра. Он шагал по заснеженной пустоши и давил варнов своими огромными лапами. Когда дикари поняли, что имеют дело с совершенно неуязвимым противником и отступили, каменный зверь преследовал убегающих чуть ли не до самого леса. Так что в Хаюганне обошлись даже без бомбёжки с воздуха.

Первыми, как и ожидалось, прибыли дайверы из Эриндорна, а вскоре подоспела и воздушная флотилия из-за гор. Теперь за исход сражения можно было не беспокоиться. Когда в небе над Ингамарной появились дайверы, от каменного войска уже остались одни осколки и в бой с белобрысыми чудовищами вступили люди. Часть дикарей прорвалась в Тахабану, но расправились с ними быстро. Когда началась атака с воздуха, уже мало кому из варнов удавалось пересечь Спящие земли, а тот, кто всё же доходил до ближайшего к границе с пустошью селения, встречал достойный отпор. До Ингатама не дошёл ни один варн.

Вечером бой закончился. Остатки вражеского войска повернули обратно к лесу. Их не преследовали. Никто не знал, сколько ещё этих чудовищ скрывается в хаговых дебрях на востоке, и хотя все надеялись, что нападение не повторится, Лаутама и Ингамарна оставались в состоянии боевой готовности. Спящие земли превратились в стоянку и взлётно-посадочное поле для дайверов. Больше никто не боялся железных птиц, которые так быстро разделались с варнами. И больше никто не говорил со страхом и неприязнью о сыне Диннары, который, оживив статуи и камни, задержал это дикое полчище на пустоши, пока не прибыла подмога. Все знали, что, если бы не каменные воины Диннара, пострадали бы и Ингамарна, и Улламарна. Знали люди и то, что, воюя с варнами, Диннар едва не распрощался с жизнью. В Ингатам его принесли без сознания, и Аххан не отходил от него почти всю ночь. На рассвете вернулась Гинта. Вид у неё был усталый и подавленный, но она, даже не отдохнув, занялась ранеными.

— Ещё бы он не надорвался, — сказала она, пощупав Диннару пульс. — Привёл в движение чуть ли не все камни в Ингамарне. Земля тряслась… После того, что он сделал на Танхаре, ему следовало хорошенько отдохнуть. Он не успел восстановить силы.

— Я ему говорила, — вздохнула Амнита. — Но он считает, что мужчина не имеет права отдыхать, когда старики, женщины и дети в опасности.

— Извини, что я исчезла без предупреждения.

— А где ты пропадала, если не секрет?

— Охотилась на Тагая, — усмехнулась Гинта. — Я заметила его, когда варны отступали. И упустила. Как сквозь землю провалились — и он, и его свора. Жаль, что не удалось убить его ещё там, в Валлондоле…