Элизабет Хэйдон - Пророчество: Дитя Земли

— Пусть бог дарует вам удачный день, бабушка, — сказала Рапсодия и мягко коснулась руки женщины. Прорицательница кивнула, а потом вновь подняла глаза к небу. — Меня зовут Рапсодия.

— Да, — отстранение ответила женщина, словно пыталась решить головоломку. — Тебя зовут Рапсодия. Что ты спрашиваешь?

Акмед вздохнул, он знал, что ему это не понравится. Подойдя к парапету башни, он выглянул на улицу.

— Вам известно имя ф'дора?

Женщина покачала головой. Рапсодия ожидала такого ответа. Однажды она спросила у Эши, почему имя нельзя узнать у прорицательницы. Он ответил, что Ронвин не может заглянуть в Прошлое и назвать имя столь древнего существа, родившегося на ныне исчезнувшей земле. Серендаир не имел настоящего, поэтому Ронвин не в состоянии увидеть ф'дора. Рапсодия улыбнулась, когда женщина засунула руку в мешочек, вытащила кусочек хлеба и поднесла его к губам. Дождавшись, когда Ронвин закончит жевать хлеб, Рапсодия задала следующий вопрос:

— У Ракшаса есть дети?

— Ракшаса нет.

Рапсодия вздохнула.

— Существуют ли дети, в чьих жилах течет кровь ф'дора?

Прорицательница кивнула.

— Сколько их?

— Сколько кого?

— Сколько детей, рожденных с кровью ф'дора?

— Живых девять.

Рапсодия вновь кивнула. Она вытащила из сумки пергамент и уголек.

— Как их зовут, сколько им лет и где они сейчас находятся?

— Кто?

— Как зовут детей демона, сколько им лет и где они сегодня?

— Ребенок по имени Микита живет в Хинтервольде. Ей миновало два лета, — ответила Ронвин.

— Где в Хинтервольде?

Прорицательница обратила на нее слепые глаза.

— Что тебя интересует относительно Хинтервольда?

— Где именно в Хинтервольде находится ребенок?

— Какой ребенок?

Рапсодия увидела, как напряглись плечи Акмеда. Она понизила голос, стараясь говорить возможно мягче, чтобы не расстроить хрупкую прорицательницу.

— Где именно в Хинтервольде находится порождение демона по имени Микита?

— В Виндланфии, на другом берегу реки Эдельсэк, в городе Керле.

Рапсодия нежно погладила ее плечо.

— Микита самая юная из всех порождений демона?

— Да.

— А как зовут следующее по старшинству порождение демона?

— Джесин.

— Сколько лет Джесину?

— Какому Джесину?

Рапсодия вздохнула.

— Сколько лет Джесину, ребенку демона?

— Сегодня исполнилось третье лето.

Медленно и терпеливо задавала Рапсодия интересующие ее вопросы. Прорицательница называла множество имен, мест, возрастов, ее монотонный голос иногда заглушался ветром, вторгавшимся в череду вопросов Рапсодии. Они составили список, начинавшийся с двухлетнего ребенка и заканчивавшийся гладиатором из Сорболда, которому в этот день исполнилось девятнадцать. Рапсодия посмотрела на Акмеда и содрогнулась. Будет непросто.

Когда прорицательница закончила, Рапсодия поблагодарила ее и встала. Она наклонилась, чтобы поцеловать Ронвин, но застыла на месте, увидев, что Акмед поднял палец.

— А есть ли нерожденные дети с кровью ф'дора? — спросил он.

Рапсодия вздрогнула, ей не пришло в голову задать та кой вопрос.

— Да.

— Кто его мать?

— Чья мать?

— Ребенка, который должен родиться. — На лице прорицательницы появилось недоумение. Рапсодия глубоко вздохнула. — Прошу меня простить, она еще не стала матерью, поэтому вы не можете ее видеть. Когда и где родится ребенок? — Женщина смотрела вдаль.

— Наверное, это вопрос для Мэнвин, — заметил Акмед. Рапсодия кивнула.

— Благодарю вас, бабушка, — тихо сказала она и поцеловала ее в щеку. Женщина улыбнулась ей. — А теперь вы можете отдохнуть.

— Тебя зовут Рапсодия, — сонно проговорила Ронвин. — Что ты спрашиваешь?

Одиннадцать дней спустя, едва нога Рапсодии ступила на остров Элизиум, Эши узнал, что она вернулась. Вода сообщила ему о ее приближении, но она явилась ночью, поэтому он спал, а не стоял на своем обычном посту, нетерпеливо дожидаясь любимой. В полудреме Эши показалось, что ему все приснилось, каждую ночь он грезил о ней, а потом просыпался в одиночестве, и его охватывала тоска. Он сел в постели, затем вскочил и бросился вниз, встречать Рапсодию.

Она тоже чувствовала страх и беспокойство, которые он принес с собой в Элизиум. Рапсодия позволила Эши заключить себя в объятия, он поднял ее на руки и внес в дом. Она гладила его волосы, и его слезы капали на ее лицо. Эши прижимал Рапсодию к себе, стараясь не причинить ей боль — он чувствовал, что не все ее раны зарубцевались. Он осторожно уложил ее в постель и сел рядом, позволив своим глазам и чувствам устремиться к ней, а потом протянул руки.

Эши открыл было рот, но она поднесла палец к его губам, заставив замолчать.

— Не нужно, — нежно проговорила она. — Со мной все в порядке, я счастлива видеть тебя. Пожалуйста, обними меня. — Он охотно подчинился и прижал Рапсодию к груди.

Прошло довольно много времени, он неохотно отпустил ее, а потом начал раздевать, чтобы осмотреть ранения, но она остановила его.

— Пожалуйста, Эши, не надо.

— Может быть, я могу помочь тебе исцелиться, Ариа.

Рапсодия улыбнулась.

— Можешь. Ты уже меня исцелил. — Она оглядела спальню. — И будет совсем замечательно, если ты приготовишь мне чаю. — Рапсодия рассмеялась, когда он бросился вниз по лестнице.

Пока она пила чай, Эши сидел на краю постели и снимал с ее ног сапоги.

— Куда ты уезжала?

— Я встречалась с Ронвин, — ответила она, глядя на него своими громадными глазами.

— Да, я слышал. Ты сошла с ума?

— Да. Но ты это знал еще до того, как стал моим любовником.

— Что заставило тебя отправиться в такой далекий путь, когда ты еще не оправилась от тяжелых ранений? Грунтор сказал, что это как-то связано с твоими внуками — речь шла о детях Стивена, не так ли?

— Насколько мне известно, я пыталась узнать о других детях, которым надеюсь помочь, а не о тех, что сейчас являются моими внуками.

— Понятно. Ты хочешь рассказать мне об этом?

— Нет, — сказала она, поставив чашку и обнимая его за шею. — У меня есть для тебя подарок, и я хочу, чтобы ты его открыл.

— Ты привезла мне подарок? Тебе не следовало…

Рапсодия с улыбкой посмотрела на него.

— Помолчи, дорогой, — сказала она, приподнимаясь, чтобы его поцеловать.

Эши подчинился и нежно ответил на ее поцелуй, стараясь побороть страсть, вспыхнувшую в его душе вместе с облегчением. Она надела ему на плечи ночную рубашку и бросила сочувственный взгляд.

— Пожалуйста, не беспокойся о том, что причинишь мне боль, Эши, — сказала она, угадав его тревогу.

Он вздрогнул, вспомнив голос другой женщины, от которого защемило сердце.