Феликс Крес - Громбелардская легенда

И в самом деле, это не имело смысла.

— Не стоит все-таки просто так туда идти. Если там кто-то все же сидит… Не Кага ли случайно назначила за меня награду? — кисло спросила Каренира.

Ее спутник несколько смешался.

— Ну да. Я… не думал, что мы окажемся здесь вместе. Хель-Крегири не знает, что я бросил службу у нее.

— Что ты ей изменил, — сладким голосом проговорила она. — То, что ты сделал, — попросту измена. Ты предатель, милый, а как только ты туда пойдешь, станешь и предателем, и шпионом сразу.

Она была вне себя от радости, наблюдая, как кроваво-красный румянец заливает его щеки и лоб. Он сглотнул слюну.

— Да, — сказал он. — Похоже на то.

Он не произнес ни одного слова в свое оправдание, хотя и мог. Это ей понравилось.

— Ну-ну, — сказала она. — Извини, Ранер. Думаю, то, что ты делаешь, вполне справедливо. Я зря тебя обидела.

Они снова вернулись к тому месту, откуда лучше были видны ворота в частоколе. Действительно, похоже было, что они слегка приоткрыты. Они долго наблюдали за частоколом и воротами, но не заметили ничего, достойного внимания.

— Может быть, сверху? С обрыва?

— Прежде чем мы туда заберемся, наступит ночь.

— Ну хорошо, тогда просто идем туда. В это селение, — предложила она. — Оба. Мы ничего не узнаем, если и дальше будем здесь торчать.

На этот раз сомнения начали возникать у Ранера.

— Мы лезем прямо волку в пасть. А если…

— Ничего не поделаешь, как-нибудь справимся. Ранер, что с нами? Еще немного, и мы ударимся в бегство.

— Не знаю. В самом деле не знаю. У меня… дурное предчувствие.

— У тебя бывают предчувствия, Ранер?

— Бывают, Каренира. — Он редко обращался к ней по имени. — Лучше, если я пойду туда один. В случае чего придешь мне на помощь.

— Кому приду на помощь? Убитому? Нет, — отрезала она. — Вместе нам справиться будет легче… впрочем, там ведь никого нет. Ранер, ведь я еще совсем недавно просто собиралась идти сюда одна. Я планировала это еще в Громбе.

— Тогда ты еще не знала, что за твою голову назначена награда, — заметил он. — Если…

— Идем, Ранер. — Внезапно в ее голосе появилась усталость. — Если, если… У меня тоже дурное предчувствие, — призналась она. — Но может быть, я просто слишком уж долго бегаю по этим горам? Сама не знаю. Я старею, Ранер… — тихо добавила она.

Он хотел что-то сказать, но она показала ему руку, согнув и медленно распрямив пальцы. На лице ее появилась неясная гримаса.

— Видишь? Больно… — негромко сказала она. — Я никогда еще не стреляла так плохо, как там… на дороге шергардов. Пять стрел, Ранер. Сегодня или завтра… Какая разница?

Он покачал головой.

— Перестань, это глупо. Раз надо идти, то идем.

Она кивнула, потом даже чуть улыбнулась.

— Действительно глупо. Вот именно. Лучше пойдем, Ранер.

Ворота и в самом деле были приоткрыты. Ранер и Каренира переглянулись. Охотница уже заранее достала лук и несколько стрел. Она несла оружие в левой руке, что казалось вполне естественным. В краях, где с оружием ходил каждый, открытое его ношение не могло вызвать никаких подозрений — тем более что в Громбеларде, по сути, мало кто знал, что такое колчан и чехол для лука. Столь же невинно выглядел и Ранер. Свою дубину он нес на плече, повесив на ней дорожные сумки, из-за чего грозное оружие чуть менее бросалось в глаза.

Остановившись перед воротами, Ранер сильно толкнул ногой приоткрытую створку. Ворота со скрипом раскрылись шире.

Ветер, довольно сильный и порывистый, дул им прямо в спину, и лишь этим объяснялось, что они до сих пор не почувствовали смрада гниющих трупов, которые, судя по виду, лежали здесь уже несколько дней. Убитых людей было около двадцати; тела лежали в разных местах селения. Мертвые руки некоторых все еще сжимали оружие. Пройдя через ворота, Каренира приблизилась к канаве, отводившей излишки воды. Теперь в ней не было необходимости… Увидев, что в ней, женщина отшатнулась и побледнела.

— Нет, — проговорила она чуть более хрипло, чем обычно. — Туда я не пойду.

Впервые Ранер видел Охотницу по-настоящему испуганной.

— Нет, Ранер. Не пойду, — повторила она, хотя он не возражал. — Я… я тогда думала, что это шутка. Я шутила, Ранер…

Он кивнул и с каменным лицом медленно двинулся вдоль канавы.

Канава превратилась в братскую могилу котов-гвардейцев. Трупов было много, очень много… но сколько в точности, сказать было невозможно. Убитых порубили на куски. Ранер чувствовал себя немногим лучше, чем его спутница. Ему приходилось видеть не одно побоище. Но сейчас он стоял над открытой могилой тех, кого привык считать почти что неуязвимыми. Невидимых, неуловимых рахгарских гвардейцев не без повода называли убийцами. В Тяжелых горах не существовало ничего, что могло бы угрожать этому отряду полной гибелью. И тем не менее Ранер видел собственными глазами то, что осталось от величайшей военной легенды всех времен. Он видел перебитых, изрубленных и брошенных в яму гвардейцев-гадбов. «Убийц из Рахгара».

Он оглянулся. Взгляд его встретился со взглядом Карениры.

Несмотря на то что она только что говорила, она двинулась следом за ним. Выпрямившись, она смотрела прямо перед собой, стараясь не заглядывать в канаву. Она подошла ближе, и Ранер увидел слезы в ее глазах.

— Ранер, кто это сделал? Кто мог… кто в состоянии сделать такое?.. Ранер?

Прикусив губу, она еще раз заглянула в кошачью могилу.

— Ранер… я когда-то этот край просто… полюбила, — сказала она, не скрывая стекшей по щеке слезы. — Здесь ничего нет, совсем ничего… Кроме легенд. Прекраснейших легенд на свете. Этот край состоит из легенд, а они… они были одной из величайших. Величайших и прекраснейших. Ранер, кто-то убивает громбелардские легенды. Громбелард без легенд… это только ветер и дождь.

Она пошла дальше.

— Я убью его. Слышишь, Ранер? Убью без тени жалости. Найду и убью, — повторяла она сдавленным голосом. — Так же как это… нечто… убило лучших на свете солдат. Я убью его, Ранер, клянусь. Я заключу союз с любым, кто мне поможет. Если ко мне придут стервятники… то я, Ранер, заключу союз со стервятниками.

Она повернулась и посмотрела ему в глаза.

— Клянусь тебе, Ранер. Всем, что для меня свято. Армектанскими равнинами… И моей любовью к человеку, который мне предпочел Дартан. Клянусь, Ранер, я убью эту тварь.

Прислонившись к стене одного из домов, вдали от чудовищного рва, Каренира смотрела по сторонам. Самые разные мысли посещали ее голову.

Ранер ходил по деревне, заглядывая в дома и пещеры, и пытался понять, что же, собственно, произошло в Овраге.