Максим Далин - Лестница из терновника-3. Прогрессоры

Самые чужие - Прайд.

Мы едем вдоль канала, явно искусственного, прямого, как стрела, поросшего по берегам кустарником с красно-фиолетовыми ветвями и серебристым пухом цветов. Элсу рассказывает, что во времена объединения Лянчина Первый Лев Львов, Линору-Завоеватель, обязал провинции обеспечить себя водой - и каналы копали от гор Лосми, от немногих ледниковых рек. Тяжёлая повинность, отобравшая много сил, сперва навлекла на голову Линору-Завоевателя общие проклятия, но потомки проклинавших - благословили: засухи стали куда как менее опустошающи.

Современные жители Лянчина, впрочем, не кидаются благословлять потомков Линору-Завоевателя, несмотря на каналы, проложенные мощёные дороги и храмы. По крайней мере, у меня не создалось такого впечатления.

Параллельно каналу идёт одна из дорог Линору, явно стратегического назначения - широкая, мощёная каменными плитками, отлично сохранившаяся. По обочинам легкомысленно выросли весёлые жёлтые цветы, очень напоминающие земные одуванчики. На этой дороге, уже далеко за полдень, происходит первая встреча кое с кем посерьёзнее, чем перепуганный плебс. Десяток вооружённых до зубов всадников на кровных жеребцах - явные волки. То ли патруль, то ли люди хозяина здешних земель.

Вот они - шокированы. Ещё как! Рубака, командующий патрулём - угрюмый бритый налысо боец лет сорока, лицо в шрамах, кираса надраена до солнечного блеска, на запястьях - боевые браслеты с шипами - отвешивает поклон, но не спешит убраться с дороги.

Его люди осаживают коней, разглядывают наших девочек и северян, даже не пытаясь скрыть недоброжелательного удивления.

- Кто такие? - спрашивает Анну, выезжая вперёд.

- Волки Львёнка Хотуру ад Гариса, - говорит бритый, облизывает губы, поправляет ворот рубахи под кирасой. - Кто с тобой, старший брат? Что это?

- Этот Хотуру - Львёнок Львёнка? - отвечает Анну вопросом на вопрос. - Его земли, что ли?

- Его отец получил их из рук Льва Львов, - говорит бритый. - Почему...

- Львята Льва - на его земле, - говорит Анну. - Пятый Львёнок и Маленький Львёнок. С ними - воины Прайда и гости Прайда.

- Девки, - говорит бритый, снижая голос. - Почему твои воины - вооружённые девки? Ты - настоящий Львёнок, старший брат?

- Безбожно, - громким шёпотом, кивая, говорит парень в чёрной "бандане" у бритого за спиной. - Противоестественно и безбожно вообще.

- Смотри, Горту, - говорит другой боец, - эти, беловолосые - язычники. Позор.

Наши девочки превращаются в валькирий прямо на глазах - их руки тянутся к эфесам сами собой. У Эткуру багровеет лицо.

- А ну молчать! - рявкает он, перебив Анну, не успевшего что-то сказать. - Не сметь рассуждать в присутствии Пятого Львёнка Льва, собаки! Отребье! Я тут решаю! Лев Львов - отец мне! Я решаю!

- Да это - враньё, - говорит пожилой боец из местных и тычет пальцем в Эткуру. - У Львёнка Льва - чтоб в свите были безбожники и девки? Они - поддельные. Шпионы с севера.

- Ты, брат - пока брат - слушай, - говорит пожилому Анну, останавливая Эткуру, схватившегося за меч. - Ты Львёнка Льва оскорбил. За такое - смерть. Мои люди убили бы тебя, если бы не земли приграничные. Я знаю - вы живёте в тревоге. Но - ты оскорбил. Напрасно. Знаешь Печать Прайда?

Печатью Прайда отмечено оружие, она же вычеканена на упряжи. На рукоятях мечей - священные львиные головки. Но ни они, ни Печать Прайда никого не убеждают: я вижу, что местные вояки сходу ввязались бы в стычку, будь нас меньше.

- Враньё, - повторяет пожилой. - Что - печать... Львёнок - виден в повадках. Какой Львёнок возьмёт в свиту девок? И безбожных тварей?

- Это сказано верно, - говорит бритый.

- Вас всех надо убить? - спрашивает Элсу. - Вы предаёте Прайд?

- Если ты вправду из Прайда, то ты и предал Прайд, - говорит бритый. - Это твоя рабыня? Да? С открытым лицом, без знаков Прайда, с оружием...

- Ты - сволочь, - в тихой ярости говорит Кору. - Сволочь, разнеженная без войны, волк, живущий в господском доме. Ты ничего не знаешь. Смерть - за оскорбление Маленького Львёнка, лучшего из всех.

Заговорившая девочка воспринимается здешними волками, как Валаамова ослица. С одной разницей - Валаам прислушался к ослициным словам.

- Собака! - скорее удивлённо, чем злобно восклицает бритый и тянет меч из ножен. - Паршивая сука! И твой... ряженый... да я сам его...

И Кору всаживает ему в переносицу метательный нож. Я даже не успел проследить, когда и как она его достала.

- А, измена! - кричит пожилой в ярости и ужасе. Его товарищи хватаются за мечи.

Всё. Драка.

- Стойте!! - голос у Анну такой, что его жеребец прижимает уши. Да, так можно командовать войсками. - А ну стоять, псы! Оружие - в ножны. Я тебе сказал, сын свиньи, оружие в ножны! Я всем приказал! Ты, старик. Проводишь меня и моих людей к Львёнку Хотуру. С него - отдых людям и корм лошадям. А что делать с тобой - решит твой господин.

- Что со мной делать... - бормочет пожилой. - Измена же... девка убила Инху...

- Оруженосец Маленького Львёнка, любимого сына Льва Львов, - говорит Анну презрительно. - Повтори. А не девка. Поехали.

Местные мнутся. Наши блестят глазами и так и не убирают рук с эфесов.

- Оруженосец... женщина... а Инху-то...

- Ты что, забыл, старик, что смерть - за оскорбление Прайда, за оскорбление Львят? - продолжает Анну. - Что Львята решают, Львята из Прайда, а не волки? Мне надо было не удерживать людей, да? Чтобы вы передохли тут все?

- Это мудрое слово, слышь, Ориту, - робко говорит молоденький местный. - Они бы могли всех убить... их больше.

- Трус! Шакалёнок! - вопит Ориту на молодого, замахивается.

Наш Лорсу перехватывает его руку:

- Не позорься, старик. Сам боишься - сам называешь младшего трусом?

- Не понимаю! - восклицает парень в "бандане". - Не понимаю, как это возможно! Не похоже ни на что, не видел я такого никогда...

- Довольно, всё! - командует Анну. - Старик, ты меня слышал?

Местные укладывают труп бритого на седло. Косятся на Кору с ненавистью и страхом. Кору профессионально оценивает обстановку, прикрывая Элсу, как телохранитель.

- Оэ... - бормочет Юу. - Хорошо начали, Анну.

- Хорошо, - говорит Анну спокойно и жёстко. - Один труп. Могло быть больше.

- Мой добрый друг жалеет своих братьев, - говорит Ар-Нель. - Даже если братья морально готовы перерезать ему горло. Это очень и очень добродетельное поведение, я восхищён тобой.

- Да, они - братья, - говорит Анну. - Братьев не выбирают.

- Этот старик - он виноват, - говорит Эткуру и морщится. - Он - провокатор.

- Их Львёнок решит, как с ним быть, - режет Анну. - Львёнок в ответе за своих людей.

Местные разворачивают лошадей. Мы отправляемся в резиденцию хозяина этих мест.