Анастасия Яковлева - От Бессмертной и слышу!

Вскоре ящик был отвоёван (конечно, с моей помощью, надо же попрактиковаться было!). Сказав отнести его в библиотеку, я подошла к столу, хватая какой-то бутерброт. Ммм, вкусно...

"Да тебе уже вкусно всё будет! Ты когда последний раз, моя милая, кушала?"- невзначай заметил мой внутренний голос. Так-то не согласиться не могу.

Я набрала булочек с помадкой, сыра, хлеба, ну и ещё чего-то зелёного, слегка обгрызенного. В палатке меня уже ждали. Всё разлито, все наготове, да ещё и мои закуски (кроме того зелёного). Шарик уже успел накачаться. От этого Фуксия на него как-то странно глядела. Хотя я тоже так умею.

-Наама,- начал Шар.- Мы рады приветствовать тебя в священном обиталище коньяка "Эль-фиячьи ухи и пятки"! Да будет свет!!!

После этих слов меня буквально начали заливать, мол, что ж ты всё время трезвая-то хо-дишь?! Сначала мне не очень понравилось, но потом... Наверное, понравилось. Сильно ничего не помнила, только кусочки песен. Вот эти:

"А я сижу, сижу на унитазе!

И я пою и песенку пою!

А я, а я, а я совсем не пьяная!.."

И что-то там дальше.

"Вот стоит заноза

В попе у ручья!

Парня голубого полюбила я!!!"

Импровизация, знаете ли.

Но что ещё я отчётливо помнила, так это видение:

"Я кружусь в ярком хороводе красок. В подсознание что-то кричит: "Остановись!". Не слушаю. Лишь всё вокруг затягивает внутрь танца. Ничего не чувствую. Ничего, кроме счастья. Большое, безмерное... знаю, что это никогда не закончится. Голова становиться всё тяжелее и тяжелее. Веки начинают опускаться и леденеть. Охватывает жар. Все чувства так и орут: "Уходи!". Но уже не могу. Уже на дне.

Вдруг крепкая рука вытягивает из омута беспамятства. Лёгкий щелчок и мы уже на дру-гом конце Вселенной. Я... и Демон."

С жуткой головной болью очнулась на кровати. Раздражало всё на свете, но меня волновало одно. Не слишком ли много таких видений... с Деем.

Не открывая глаз, я попыталась нащупать рукой тумбочку. Нашла. Кто-то услужливо подсу-нул мне стакан с водой, как я сначала подумала. Там оказалась какая-то противная жидкость, вкусом где-то между кофе и горькими травами. Гадость неописуемая. Отплёвываясь, я свалилась с кровати. Послышалось равнодушная усмешка. А башка всё раскалывалась и раскалывалась. Чёрт! С рычание я поднялась на корточки и посмотрела в глаза этому козлу по имени Стас. Пьеха, блин.

-Вода есть?- Я не узнала своего собственного голоса.

-Ты проспала завтрак. Жди до обеда. Сейчас уже буде собрание. Одевайся.

Вот как точно предложения построены! Факт - следствие, факт - следствие.

В голове всплыли два заклинания. Ментальный щит и иллюзия, моя любимая. Астральная. Она состояла в том, как я переодеваюсь. Ну не сама я. А клон. Меня не будет видно. Пририсо-вала шрамы, горчично-фиолетовый цвет кожи, волосы везде, где можно и нельзя, и мой коронный хвост! Понаблюдав за реакцией Стаса и переодевшись в синее платье, я выскочила из шатра. Как тонус поднимает! Чуть позже клон вышел оттуда (уже с нормальной внешностью) и слился с моим телом. По коже пронёсся ряд мурашек. Но это было... приятно? А вот мужчина не спешил появляться.

Я огляделась. Со вчерашнего праздника многое изменилась: все украшения сняты, народ работает и, конечно, светит солнце. За одним из шатров мой чуткий слух уловил журчание ручья. Вода! Почему-то я не задалась вопросом, откуда она здесь. Целеустремлённо направи-лась в нужную сторону. Уже начала понимать что убью, если не дадут хоть каплю. Шаг, ещё один, поворот и... мужик с ехидным выражением лица, писающий на полы чьего-то шатра.

-Мужик,- сорвалась я.- Ты что, писать не мог потише?!

На меня устремились колючие глазки ярко-алого цвета. Я невольно отшатнулась. Это что за бес?

-Леди Наама? Как вы здесь оказались?

Любопытное у меня имечко. У кого спёрли?

-Это моё временное место-проживание. Остаюсь с этим ковеном на неопределённые сроки. Не могли бы вы, сударь, одеть свои штаны?- Бес быстро натянул названый мной предмет гардероба.- Так-то лучше.

Вы не представляете, как тяжело мне давалось это равнодушие!

-Чей это шатёр?

-Господин запретил посвящать вас в это. Разрешил предупредить только о заговорщике. Он находится в этом лагере. Разрешите быть призванным на вашу защиту?

-Нет. И не высовывайся.

-Слушаюсь, Ваша Непокорность. Миледи, если я вам понадоблюсь - вызовете.- Бес подал мне листок, на котором, как я предполагаю, находилась инструкция по вызову.- Госпожа желает ещё что-нибудь?

-Не желает. Советую вернуться в подпространство.

Развернувшись, я подошла к главному шатру. Там-то уж должна быть вода. Головка-то еще не отвалилась и болит. Убью, если нет хоть капли. Позади послышался гордый шепоток: "Хозяин сделал правильный выбор". К чему бы это?

В шатре вода всё же нашлась и я, напившись, решила ждать Стаса.

Станислав Сантлов, ныне Стас дер" Сэнт.

Я узнал о девчонке задолго после её прибытия. Она уже познакомилась с Алексом и погово-рила с моей фавориткой. Мне описывали её по разному: и темноволосой красоткой, как две капли похожей на Ксию, и взбалмошной русой "дамочкой", и блондинкой-дурочкой. Но она оказалась совсем другой. Либо мастерски применяла личины, либо... других вариантов нет. Наама была ярко рыжей со слегка капризным характером, замечательной натурой и манерами. Её не была достойна никакая королева... мне так сначала казалось. После пяти минут знакомст-ва её уже никак не назовёшь как высокопоставленной стервой. Но от этого с ней было интереснее. Она ушла в библиотеку. Мне ничего не оставалась, как праздновать день Святой Ангелины.

Но я ошибся, что нечего делась. Надо было проследить за девчонкой. Вскоре ей уже подпе-вал весь лагерь, так ещё и Шар накачала. Он же и так законченный алкоголик, лекарь его три года вылечивал, и всё к чертям! Только под утро удалось заставить паршивку спать. В голову не вовремя прокралась мысль, что Наама что-то говорила о моём сыне. Хотелось это узнать, но потом. После собрания.

Уже поздним утром девчонка проснулась. Я волновался. Спросите из-за чего? А из-за того что прочёл одну невзначай подсунутую Шаром книгу о том кем является наша гостья. Не забыл доложить об этом совету и о том, что будет, если Наама не останется или пострадает. Хотя, сомневаюсь, что она даст себя в обиду.

Сообщив ей о скором собрании, я собирался выйти, как девчонка начала раздеваться ПРИ МНЕ! Я опешил, но ещё большим шоком для меня было то, что она скрывает под одеждой. Этого нельзя было описать, хотя бы потому, что описания эти выходят за цензурные рамки. Приличны только союзы да предлоги. Лишь только после того как она вышла, я догадался об иллюзии. Вот наглая! За такой "розыгрыш" любой другой на своей земле мог вызвать её на дуэль, что бы сгладить "позор обмана"!