Джеффри Хантингтон - Колдуны Ордена Ночного Крыла

Оставшуюся часть дня он никого не видел. Он бродил по огромному пустому дому, присматривался, прислушивался. Он не хотел снова оказаться застигнутым врасплох. «Каждый дом хранит свои тайны», — сказала миссис Крэнделл, но этот дом хранит его тайны. Бывал ли здесь отец? Что общего у его отца с этим домом, с Маерами?

Девон спустился в подвал. Здесь валялись пустые коробки, стояли старые запертые сундуки. Повсюду висела паутина. У стены громоздилась кипа тронутых плесенью книг. Он остановился и взял верхнюю — «Приключения Саргона Великого». Иллюстрированная детская книжка. Он раскрыл ее на первой странице. «Давным-давно, — прочитал Девон, — в некотором царстве жил-был волшебник по имени Саргон». Его внимание привлекли картинки (они напомнили ему книгу древнегреческих мифов, которую он когда-то читал): длинноволосый и бородатый Саргон, одетый в тунику, находит хрустальный шар; а вот Саргон сражается с двуглавым драконом; а здесь он вытаскивает окровавленный меч из брюха поверженного чудовища.

— Довольно странно для детской книжки, — пробормотал Девон. Он бегло прочитал названия остальных книг: «Мистическое путешествие Дианы», «Вортигар и рыцари Британии», «Брутус и морское чудовище», «Волшебные приключения Вильгельма в Голландии».

Что можно найти в куче старых детских книжек? Почему он ощущает странное электрическое покалывание, прикасаясь к пожелтевшим страницам? Голос молчал, и Девон почувствовал раздражение.

Покинув сырой полутемный подвал, он обнаружил, что в столовой сервирован обед. В лотке, где утром был омлет, теперь пузырились расплавленным сыром макароны, рядом оказались печеные яблоки и бобы. Девон пообедал в одиночестве, оставив, как и прежде, грязную посуду на столе.

После обеда он занялся исследованием верхнего этажа. Проходя мимо детской, откуда по-прежнему доносился звук телевизора, он представил Александра, сидящего перед экраном в огромном кресле. Интересно, Саймон отнес ему обед? Должно быть, отнес, хотя Девон был удивлен, что еще ни разу не встретил слугу.

В конце коридора, за поворотом, он обнаружил вход в другое крыло. Раз закрыто восточное крыло, это, наверное, западное. Здесь было темно: казалось, сюда никогда не проникал солнечный луч. Одна из дверей оказалась приоткрытой.

Девон заглянул внутрь. Небольшая гостиная была заставлена старинной мебелью: диван девятнадцатого века, потускневший золоченый граммофон «Виктрола». Девон шагнул в комнату. Здесь пахло пылью, плесенью, и мальчик неожиданно чихнул.

— Кто здесь? — Из смежной комнаты донесся резкий и сухой старческий голос. — Это ты, Аманда?

Девон замер. Должно быть, это старуха, мать миссис Крэнделл, которую ему запрещено видеть.

— Кто здесь? — визгливо повторила старуха. — Кто здесь?

— Ты гадкий мальчишка, Девон Марч, — раздался шепот у него за спиной.

Девон обернулся. Это была Сесили, только что вернувшаяся из школы. Она ухмылялась:

— Мама же сказала, что тебе пока не нужно встречаться с бабушкой. Гадкий, гадкий мальчишка.

— Прости, — прошептал он. — Я не знал, что это ее комната.

— Кто здесь? — настойчиво вопрошал старческий голос.

— Это я, бабушка, Сесили, — крикнула девочка, подмигнув Девону. Она вошла в бабушкину комнату, а Девон поспешил выйти в коридор и подождать ее там.

Сесили вернулась через несколько минут.

— Ее нельзя волновать, — объяснила она Девону, шагая рядом с ним.

— Мне правда очень жаль. Я не хотел беспокоить ее. Я осматривал дом и…

— Ничего страшного, — отозвалась Сесили.

— Она в порядке? Я ее не напугал?

— Бабушка самая сумасшедшая из всех нас. Ей действует на нервы даже шорох лепестков, падающих с розовых кустов в саду.

— Но все же как-то странно: я живу с ней под одной крышей, а она даже не знает о моем присутствии.

Сесили пожала плечами:

— Я не могу объяснить мамины поступки. Она старается оградить бабушку от всего. Если мама узнает, что ты был в бабушкиной комнате, — ее хватит удар вроде того, что чуть было не хватил вчера вечером, когда со мной заявился Ди Джей.

Они подошли к лестнице и начали спускаться.

— Он твой парень?

— Ди Джей? Нет, что ты! Хотя он бы, может, и не возражал. Мы с ним друзья. Гуляем вместе и все такое, у него клевая машина, старый «Камаро». Ди Джею шестнадцать. Он иногда катает нас с Аной на машине. Если я и сходила на свидания с ним пару раз, так это от скуки.

— От скуки? — переспросил Девон. Они стояли на мраморных плитах вестибюля. — А теннисный корт, бассейн, пляж на берегу, под скалой, огромное количество комнат…

— Тут все какое-то мертвое, — перебила его Сесили. — Ты тоже это скоро почувствуешь. Конечно, местных жителей распирает от любопытства, когда они слышат про «Скалу воронов», но к нам никто не заходит… Нас недолюбливают.

— Почему?

Он прошел вслед за Сесили в сверкающую чистотой кухню. Она открыла холодильник и достала баночку йогурта.

— Ну, мама на пару с дядей Эдвардом владеют чуть ли не всем в поселке, от ресторанов до прогулочных лодок и рыболовецких судов. Наша семья предоставляет добрую половину рабочих мест, а люди часто ненавидят тех, кто им помогает. — Она зачерпнула ложкой йогурт. — Слушай, сегодня великолепный день. Чего ты сидишь в доме?

— Я же сказал, осматривал комнаты…

Она кокетливо улыбнулась:

— А не хочешь вместе со мной заняться осмотром окрестностей?

Девон почувствовал, что краснеет:

— Хочу.

Сесили поставила недоеденный йогурт, и они вышли на улицу через заднюю дверь.

Действительно, стоял чудесный осенний день, на безоблачном голубом небе сияло солнце. Было довольно тепло — настоящее бабье лето. Они прошли через сад, ступая по опавшим розовым лепесткам; по решеткам в буйном беспорядке еще вились плетистые розы с редкими красными цветками.

— Летом здесь, наверное, не так скучно? — предположил Девон.

— Издеваешься? Как раз в это время года моя мама сажает меня на цепь. Ведь летом тут полно разных придурков из Нью-Йорка и Бостона… и для меня комендантский час наступает в десять вечера. Я говорю: «Мама, я не ребенок». А она: «Я знаю, именно поэтому ты должна быть дома ровно в десять».

Сесили рассмеялась.

— В прошлом году я пробовала сопротивляться. Решила постоять за себя. Мне ведь уже исполнилось четырнадцать. Все мои друзья давным-давно ходят на свидания. И что ты думаешь? Мама держала меня в ежовых рукавицах. За весь прошлый год я почти ни разу не была в поселке. Меня заперли в этом ледяном склепе.

Они шли между скал. Волны по-прежнему обрушивались на камни, но их ночная ярость поутихла.