Майкл Муркок - Феникс в обсидиане / Phoenix in Obsidian

Но все эти вопросы казались мне не такими уж важными по сравнению с главным: что такое Черный Меч? Почему я отказался от него, хотя не знал, что он из себя представляет? Название его что-то мне напоминало. Но что? Почему же избегал даже мысли о нем? Ведь именно поэтому я и провел с девицей ту ночь. Ах, как мне хотелось забыть о Мече, убежать от него…

Так ничего и не решив, измученный, вернулся в каюту и упал в свой гамак.

Но заснуть не мог. Не мог и не хотел — я боялся, как бы видения не вернулись вновь.

Я вспомнил слова: «Если ты хочешь избавить мир от бед и найти то, что ищешь, то возьми Черный Меч!»

И стих: «Черный Меч. Черный Меч. Черный Меч. Черный Меч — Меч Победителя. Слово Меча — закон Победителя».

В одном из своих воплощений — в прошлом ли, в будущем ли, не имеет значения, поскольку Времени для меня не существовало — я, должно быть, отказался от Черного Меча. И совершил какое-то преступление или по крайней мере обидел кого-то, кто хотел, чтобы я Меч сохранил. За это, вероятно, я и наказан вечным скитанием во Времени и Пространстве. А может быть, суть наказания в другом: в том, чтобы я осознавал все свои воплощения, а значит, и свою трагедию. Если так, то это было изощренное наказание.

Хотя я жаждал покоя и мечтал о встрече с Эрмижад, а Черный Меч мог в этом помочь, что-то мне вновь мешало его поднять.

«На острие Меча — кровь солнца. Рукоятка слилась с рукою».

Загадочная фраза. Что означает ее первая часть? Вторая часть была понятнее. Очевидно, она говорила о том, что моя судьба переплетена с судьбой меча.

«Руны на Мече — кладезь мудрости, имя ему — коса».

Здесь наоборот, более понятна была первая часть. Видимо, речь шла о том, что высеченные на Мече стихи несли какое-то значение. А коса, наверное, не что иное, как символ смерти.

Но и теперь я мало что понимал. Похоже, мне все-таки придется поднять Черный Меч…

В дверь постучали. Решив, что это все та же девица, я громко крикнул:

— Оставьте меня в покое!

— Это Моржег, — сказали из-за двери. — Епископ Белфиг просил вам сообщить, что на горизонте морской олень. Скоро начнется охота.

— Через минуту буду готов, — ответил я и услышал, как удаляются его шаги.

Надев шлем, взяв копье и секиру, направился к двери. Может быть, охота, подумал я, развеет сумбур в моей голове.

К Белфигу вернулась его прежняя уверенность. Он был в военных доспехах, в шлеме с поднятым забралом. Моржег, тоже в доспехах, стоял рядом.

— Итак, граф Урлик, нас ждет неплохое развлечение.

Он постучал о поручень рукой в железной рукавице.

Корабль медленно двигался по густой воде — морские чудовища, тянувшие гигантскую колесницу, сбавили скорость.

— С минуту назад я видел клыки морского оленя, — сказал Моржег. — Он где-то рядом. У него нет жабер, и время от времени он высовывается из воды. Именно в этот момент мы и должны напасть.

На носу корабля вдоль поручней выстроились стрелки. Они держали длинные тяжелые гарпуны, на каждом из которых было не меньше десятка зубьев.

— Зверь может напасть сам? — спросил я.

— Не беспокойтесь, — ответил Белфиг, — здесь мы в безопасности.

— Я рассчитывал на острые ощущения.

Он пожал плечами:

— Пожалуйста. Моржег, проводи графа Урлика на нижнюю палубу.

С копьем и секирой в руках я пошел вслед за Моржегом по лестнице и, пройдя несколько пролетов, обнаружил, что колеса морской кареты неподвижны.

Вдруг Моржег вытянул шею и стал напряженно вглядываться в сумрачную даль.

— Смотрите! — сказал он.

Я увидел рога, очень похожие на рога оленей из мира Джона Дакера, но определить какого они размера, не мог.

Интересно, не жили ли эти животные когда-то на суше, а потом переместились в море, подобно морским котикам, наоборот вернувшимся на землю? Или, может быть, это очередной гибрид, выведенный учеными Ровернарка много веков тому назад?

Оленьи рога приближались, и напряжение на нашей колеснице росло. Я подошел к поручню.

— Пожалуй, вернусь к хозяину, — пробормотал Моржег и ушел.

Гигантский зверь приближался к кораблю, и я услышал невероятно громкий храп. Из мрака появилась громадная голова с красными глазами и раздувающимися ноздрями. Зверь снова захрапел, и волна его дыхания ударила мне в лицо.

Люди молча подняли гарпуны.

Слевы, запряженные в нашу колесницу, скрылись под водой, словно не желая принимать никакого участия в этом диком сумасшествии…

Морской олень замычал и еще больше высунулся из вязкой воды. Густая соленая жидкость ручьями бежала по жирной шершавой шкуре. Мускулистые передние лапы чудовища на самом деле оказались плавниками с утолщениями на концах, которые отдаленно напоминали оленьи копыта. Взмахнув плавниками, зверь погрузился в воду и через минуту появился снова, явно собираясь нанести нам первый удар.

С верхней палубы раздалась команда Моржега:

— Первые гарпуны!

Несколько воинов размахнулись и с силой метнули тяжелые пики в чудовище, нацелившееся на нас своими громадными рогами футов пятнадцати длиной.

Несколько гарпунов пролетело мимо цели. Немного поплавав, они ушли на дно. Другие же вонзились в гигантскую тушу, но ни один не попал в голову оленя. Зверь взвыл от боли и попытался еще раз атаковать корабль.

Раздалась новая команда:

— Вторые гарпуны!

И снова полетели копья. Две пики ударились о рога и с силой отскочили от них. Две другие попали в тело, но зверь резким движением стряхнул их и ударил рогами в морскую колесницу. Раздался треск, корабль закачался и чуть не опрокинулся, но благодаря своему плоскому днищу все-таки устоял. Один рог скользнул вдоль поручня, и несколько гарпунщиков упали за борт. Послышались пронзительные вопли. Спасти их было невозможно — они уже шли ко дну, засасываемые морем как зыбучими песками.

Мне это показалось ужасным, особенно от того, что сам Белфиг, затеявший охоту, находится в верхней части корабля в относительной безопасности.

Но размышлять было не время — над нами угрожающе нависла голова зверя с кровоточащей раной. Увидев зубы размером в половину человеческого роста и красный извивающийся язык, я отшатнулся, почувствовал себя карликом рядом с великаном. Но в тот же момент выпрямился и, что есть силы размахнувшись, метнул копье в разинутую пасть. Острие вонзилось в глотку, и пасть моментально захлопнулась. Зверь отпрянул назад и судорожно заработал челюстями, пытаясь прожевать или выплюнуть чужеродный предмет.

Из носа чудовища хлынула темная кровь, и один из гарпунщиков одобрительно похлопал меня по спине.