Наталья Загороднева - Ловцы душ

   - Яна! - голос Тани вернул меня к действительности. Я слышала ее отчетливо, словно она была рядом. - Ответь, где ты?

   - Я там, откуда уже не выйти, - ответила я. - Прости, что не сказала тебе. Так будет лучше. Еще немного - и все закончится.

   - Нет! - закричала она. - Ты не можешь, ты не должна!

   - Могу. И должна. Это мое дело.

   Она замолчала, я поняла: плачет.

   - Сколько у меня времени? - спросила глухо.

   - Пара часов, - ответила я. - Успеем проститься.

   - Послушай меня. Знаю, ты устала. Тебе плохо. Но постарайся выжить, прошу. Я знаю, у нас есть шанс все исправить. Лови!

   Я почувствовала волну тепла. Еще не понимая, что она задумала, я открылась для ее света. Сил сразу прибавилось - в меня входила ее решимость.

   - Бери, сколько нужно и иди ко мне.

   - Я не могу, - отчаяние захлестнуло меня.

   - Можешь! Я сказала! Иди ко мне!

   Она сделала петлю! Меня потянуло к ней. Больно. Крепко держит заклинание мага. Я разорвусь.

   Ловец почувствовал чужака. Вбежал в комнату, изумленно таращась: знаю, он увидел светящуюся нить, обвившую меня.

   - Что? Кто? Нет! Не отпущу!

   Он выбросил руки перед собой, медленно сводил их, выжимая из меня силы.

   А я разозлилась. И вернулась к себе прежней...

   - Кем ты себя возомнил?! Кто ты - против меня? Убийца, вор. Думал, все предусмотрел? Ты не бог, и не станешь им. Ты отнял у меня все. Но я жива! И скоро ты поймешь, как ошибся...

   Я дернулась изо всех сил, позабыв про боль, резко вошла в его черную, гадкую душу, отравленную злобой. И там вспыхнула, так, как и сама не ожидала. Жгла и кромсала его изнутри, давила и била - оказалось, я это могу.

   Он выл и стонал, царапая слабыми пальцами грудь. Ему не хватало дыхания, из глаз лились слезы, ноги ослабли, он рухнул на пол. Мне нужно было добить его, пока он не собрался для удара...

   - Яна, ты нужна мне сейчас! Очень нужна! - услышала я голос Тани и успела подумать: "Зачем? Я еще не убила его. Если оставить его - станет еще сильнее. Еще немного - и мы умрем вместе...", - и она дернула меня так, что я вышла из него, казалось, с куском плоти, оставив взамен часть себя.

   Изорванная на лоскуты, израненная, цепляющаяся за гаснущие образы тех, кого любила, я ухватилась за сияющую петлю и потянулась к Тане... Чтобы проститься...

   - Держись, подруга, - лихорадочно шептала она.

   Я, как в тумане, осмотрелась. Мы на дороге, уже темно, рядом мигают огнями "скорые" и полицейские машины. Она на вызове... Но зачем тогда?

   - Отпусти меня, - попросила ее. - Мне слишком больно...

   - Я не знаю, правильно ли делаю, но попробую, - шептала Таня.

   Она стояла у носилок, на которых лежало тело, накрытое простыней. С головой. Врачи уже отошли от погибшей, и смотрели непонимающе на Таню, с отчаянным рвением бросившуюся реанимировать извлеченный из разбитой машины труп.

   Как у нее это получилось? Она взяла меня в измазанные кровью ладони, маленькую, беспомощную, поднесла к лицу девушки...

   - Нет! Не смогу и не хочу! - меня сковало ужасом. - Это буду не я! Я тебя не вспомню, вообще все забуду, слышишь?

   - Я помогу, - шепнула Таня, и с силой нажала на грудную клетку девушки.

   Бледные губы приоткрылись, легкие втянули воздух, и я, подталкиваемая Татьяной, вошла в новое тело....

   Девушка не дышала. Тело медленно холодело. Я еще была собой и с сожалением и грустью наблюдала за Таниными попытками реанимировать погибшую.

   - Разряд! - Другие врачи качали головами, мол, оставь ее, поздно. Она не сдавалась, припала губами к холодным губам умершей. - Я приказываю тебе! Заклинаю тебя! Ради меня, ради Сергея, помоги мне! - крикнула она.

   Сережа... Увидеть тебя еще раз... Живой, теплой, прикоснуться к тебе... Обнять сына...

   - Дыши, мать твою!

   Я согрела неподвижное сердце.

   Будто сквозь сон, до меня донесся крик Ловца:

   - Не-ет! Вернись!

   И сердце сжалось - совсем чуть-чуть. Слабо дернулось. Еще раз. Кровь побежала по венам.

   Я вздохнула, с трудом втягивая ушибленными легкими холодный осенний воздух с привкусом крови...

   И все забыла.

12

  Все смешалось, завертелось, и в этой мешанине боли, страха, запоздалого ужаса вспыхивали и гасли незнакомые лица, улыбались и злобно скалились, кривились от презрения и зависти, смотрели грустно и с сожалением, а затем растворялись, уходили из памяти. Кто я? Что со мной? Красное марево залило глаза, громко пульсировала кровь в висках - бум, бум, каждый стук, как удар молота. Мне хотелось закричать, выплеснуть нестерпимую муку - тело будто разобрали на части, разорвали живую плоть. Казалось, все кости сломаны, каждый вздох приносил невероятные страдания. Как сквозь вату, я слышала голоса, и не могла понять, кто и что говорит. Постепенно стали различимы слова, их смысл стал доходить до меня.

   - Дыхание самостоятельное! Есть пульс! Давление...

   Новая волна боли захлестнула меня, из горла вырвался хриплый стон. Какая-то женщина непрерывно говорила, говорила, и я цеплялась за ее голос, чтобы не потерять сознание.

   - Все будет хорошо, все будет просто замечательно! Ты только дыши, дыши! Капельницу! Кислород! Катетер!

   Легкий укол в запястье я почти не почувствовала, но от него приятным холодом потекла по вене блаженная нега. Боль отступила, перед глазами заплясали радужные блики, и я смогла, наконец, вздохнуть спокойно. Меня тормошили, напяливали что-то на шею, сковывали руки и ноги, а я безразлично прислушивалась к своим ощущениям. Наконец, хлопнула дверь, завизжала сирена и легкая тряска подсказала: едем.

   А я устала терпеть. Проваливалась в сон и возвращалась. В памяти всплыли кадры: яркий свет в лицо, оглушительный скрежет тормозов и удар.

   Вначале не было больно. Медленно сложилась пополам машина, руль вошел в грудную клетку, а ноги зажал в тиски влетевший в салон двигатель. Подушка безопасности не сработала - я забыла ее заправить...

   В нос ударил запах бензина и горячего металла. Лобовое стекло рассыпалось хрустальной крошкой - она была повсюду, осколки быстро окрашивались красным. Меня затрясло так, что казалось, что и машина дрожит вместе со мной.

   И тут пришла боль.

   Раньше я думала, что мне бывало больно. Теперь поняла, что это была легкая прелюдия к настоящей пытке. Я закричала - долго, протяжно. А вдохнуть уже не смогла.

   Помню, увидела себя со стороны - с перекошенным ртом, неестественно вывернутыми руками. Увидела глаза, застывшие от ужаса. Но мне не было больно. Было легко. Так легко, что я взлетела над дымящимся капотом, свободная от всех переживаний и привязанностей, от огорчений и радостей, от страхов и ожиданий.