Виталий Каплан - Чужеземец

Легко, без мучений.

— Тогда вам придётся сперва меня убить, — заявила я, чувствуя, как приливает кровь к щекам. Давно уже мне не доводилось испытывать такую злость. — Они мои гости и под моей защитой.

— Дура! — прошипел младший. — Ты, бабка, совсем спятила? Отойди в сторонку и не мешайся, пришибём ведь.

Я примерилась. Вроде оружия при них не видно, хотя под плащами могут быть ножи.

Чем же будут убивать? Похоже, голыми руками. Мастера небось. Ну да ладно, и мне наставник кой чего открыл. Не всю ещё науку позабыла. Пальцы мои сами собой сложились нужным образом, локти прижались к рёбрам, дыхание вошло в ритм «мерцающей свечи»…

Но всё вышло по-другому. «Синие плащи» не собирались махать кулаками. Вместо этого подняли они свои посохи, напряглись — и разгорелось мутное голубое сияние, как на северных болотах по ночам бывает. На слегка загнутых концах посохов выросли огненные шары, с голову новорождённого младенца. Комнату озарило ярким светом, точно мы перенеслись на улицу, в полдневную жару.

И впрямь, жар от шаров исходил нешуточный. Куда там обычным факелам!

Наверное, я как последняя дура разинула рот. Впервые на моих глазах происходило такое. Настоящая волшба! Не уличные фокусники, не обманщики, вроде меня — настоящие маги! Значит, и впрямь есть? Ведь никакими способами нельзя зажечь столь яркий огонь. Никакое земляное масло не поможет. Казалось, в каждый из этих сгустков пламени собрали свет и жар великой дюжины костров.

Потом шары вспыхнули ярче — хотя куда уж ярче-то! — оторвались от посохов и медленно поплыли в сторону моих постояльцев.

А я стояла столбом, без единой мысли — только страх, липкий, одуряющий страх.

Ноги у меня у меня ослабли, чуть на пол не сползла. И мальчишка, гляжу, побледнел весь, едва стоит, глаза закатились, и струйка слюны из уголка губ стекает… А потом…

Не сразу я и поняла, что случилось. Алан, только что полулежавший на груде циновок, вдруг поднялся на ноги — сам сумел, без мальчишкиной помощи! — и, протянув к магам ладонь, тремя быстрыми взмахами перечеркнул воздух крест-накрест. И тут же заговорил. И хоть и были все слова знакомые, незнакомой силой повеяло от его слов.

— Именем Бога Живого, Бога в Троих Единого, Бога Истинного, заклинаю вас, демоны, да лишит Он вас всей силы вашей! Да развеетесь вы как дым, огнём прогоняемый! Да попалит вас божественная любовь, да будете вы ввержены в бездну глубокую, где огонь и тьма, и скрежет зубовный. Господь наш да прострёт руку Свою над домом сим и обитателями его. К Тебе взываю, Господь Бог наш, Тебя прошу, Пречистая Дева, вас молю, святые заступники, изгоните вон силу вражию!

Огненные шары остановились, нерешительно замерли в воздухе, а потом вдруг быстро начали тускнеть. Вот они уже не ярче факела, вот как лучина — и с негромким хлопком растаяли.

Алана шатнуло, он неловко дёрнулся — и сполз на пол. Но не прекращал говорить всё той же странной речью. Маги стояли точно гвоздями к полу прибитые, и только сейчас мне удалось поймать глаза младшего. Ужас в них плескался, чёрный клубящийся ужас. И — бесконечное удивление.

А Алан, глотнув воздуха, замолк.

На магов было жалко смотреть. Глаза их бегали, пальцы дрожали, а лица, казалось, посерели. Ещё миг, думалось мне, и они с криками ужаса кинутся прочь.

Я их недооценила. Старший что-то коротко крикнул младшему — и вот уже в свете факела блеснули ножи. Не зря я опасалась. Ну, начнётся сейчас.

И началось — то, чего уж я никак не ждала. Мальчишка Гармай вдруг метнулся вперёд, что-то сцапал, отпрыгнул в сторону — уже крепко сжимая обеими руками посох. У кого именно из «синих плащей» он его позаимствовал, я сходу и не поняла.

Маги остолбенели от подобной наглости — и потеряли драгоценные мгновения. Вращая посохом как дубинкой, парень ловко выбил нож у младшего и тут же, заехав ему по уху, резко ткнул в колено. «Синий плащ» рухнул на пол, проехался носом по глиняному полу. Прыжок, поворот — и навершие посоха метит в горло старшему. Тот, правда, сумел увернуться, но тут уже и у меня оторопь прошла. Я завизжала раненой пантерой и кинулась на мага. Смазала локтем по носу, от всей души угостила коленом промеж ног — и сейчас же выкрутила руку. С глухим стуком упал на пол нож.

Мальчишка меж тем вертелся волчком, младшему магу не удавалось не то что схватить его, но даже и близко подобраться. Зато отнятый посох нет-нет да и врезался «синему плащу» то в локоть, то под колено. Гармай, оказалось, умел обращаться с палками. Где только наловчился?

Старший маг пробовал достать меня, но, к неописуемому моему счастью, боец из него оказался совсем никудышный. Зря я сочла обоих мастерами ручного боя — видать, вся надежда у них была на колдовские штучки. Если совсем недавно я готовилась умереть достойно, в бою, то теперь дело клонилось к нашей полной победе.

Старший, очевидно, и сам это сообразил. Коротко крикнул что-то поднимающемуся с пола младшему — и оба, мимоходом сорвав висевшую циновку, метнулись назад, к входной двери. Гармаю, видать, очень не хотелось упускать добычу, он, вопя что-то невразумительное, кинулся вслед за ними, сжимая свой боевой трофей. Мне не оставалось ничего другого, как отправиться следом.

На самом деле всё заняло несколько мгновений. Срывая завесы, мы пронеслись по тёмным комнатам — впрочем, не столь уж и тёмным, там, где были окна, разливался бледный свет восходящей луны — и оказались у входной двери. Краем глаза я отметила на полу обломки засова.

Две чёрные тени выметнулись во двор, сходу перемахнули глиняный забор — и растаяли в уличной тьме. Мальчишка собрался было их преследовать, но я вовремя ухватила его за плечо.

— Остынь, малой. Не достанешь ты их… Пошли-ка в дом, прибраться надо.

Сердце у меня колотилось, перед глазами плавала багряная плёнка, и жидкая муть плескалась в горле. Всё-таки старовата я для таких дел. Сноровка, может, и осталась, а здоровье уже не то.

— А здорово мы их! — возбуждённо орал Гармай. — Я ж не зря тебе говорил, тётушка, господин мой демонов гоняет как крыс! Именем Истинного Бога, во как!

Хотела я на дуралея рявкнуть, даже рот открыла — да и не смогла. Просто сил уже боле не осталось.

— Помолчи, стрекотун… Господину своему лучше пойди помоги. Да и вообще… Умом хоть маленько пораскинул бы. Жди теперь беды…

А чего её ждать, тут же подумалось мне. Уже дождались.

5

Тут уж изменила я своей привычке вставать раньше солнца. И прошлую ночь едва ли не вся на ногах, и в эту, почитай, до третьей стражи беготня. В общем, провалилась я в плотный, вязкий, словно северное болото, сон. И не было никаких видений, чернота одна.