Елена Гулевич - история обо мне

-ты опоздала

-простите - торопливо киваю - больше не повторится.

-час занятий - бросает он, и мне, после его слов уже хочется завыть. Ибо, в наказание за пятиминутную задержку я только что получила еще один час дополнительных занятий. Блин!!! Не сказать еще хуже. Молча киваю и с резко упавшим настроением приступаю к отработке ударов. Спустя полтора часа тренировки мой тренер вдруг решает, что удары на груше у меня уже получаются и пора перейти на новый уровень. В его понимании это означало перейти к тренировкам на людях, на таких же учениках, как и я (в моем случае все как всегда пошло не так).

-нет, ну кто тебя учил так бить? - срывается на крик мой тренер. Я едва не падаю от усталости на маты, мне страшно хочется, есть, и спать и не обязательно в такой последовательности. Передо мной стоит один из его же студентов у нас спарринг, хотя, пока это правильнее будет назвать избиение младенцев. Парень значительно выше меня и шире в плечах, весовая категория у него раза в два, а то и три превышает мою, но моего тренера это не смущает: - тебе Кама сутру надо было изучать - он легонько стукает меня по голени: - колено выпрямляем вот тут, на уровне его лица. А не замахиваемся, ты ему удар должна нанести, чтобы он отреагировать не успел. Я всегда говорил, что женщины они как обезьяны, на велике научить кататься можно, но большего от них ждать не приходиться. Смотри как надо - с этими словами он нанес удар и студент, не успев поставить блок, был опрокинут на мат - видела? - я со вздохом кивнула, не особо утруждая себя вниманием к его действиям, и в следующую секунду поплатилась за это. Тренер ударом сбил меня с ног, и еще в полете завернул мне за спину обе руки, так что захотелось выть:- Никогда - со злобой прошептал он мне в самое ухо: - никогда не смей расслабляться, это может стоить тебе жизни поняла?- Я, глотая слезы, кивнула, и он так же неожиданно встал с меня: - продолжаем до тех пор, пока ты не сможешь свалить его с ног.

- у меня, кажется, сухожилие повреждено - я, потирая правую руку села - можно мне в медпункт? - тренер кивнул в сторону молодого человека все также мирно лежащего на матах.

-после того как уложишь его на ковер. Сломать я ничего не мог, у меня слишком хорошая отработка приемов, мышечная память так сказать. Растянуть или слегка вывихнуть мог, но это не смертельно. Вставай и бейся - он слегка подо пнул меня ногой - и не смей плакать здесь ты не женщина. - Студента я все-таки уложила на ковер, не сразу конечно. До этого, часа два я делала бесплотные попытки напасть на него в неожиданный момент, но все мои моменты оказались для него очень даже ожидаемыми. Не удивлюсь, если выясниться что он сам лег, подстроившись под мой ритм ударов, но спрашивать об этом не стала, слишком сильно устала, да и рука ныла заметно сильнее. Наутро выяснилось, что мышечная память тоже иногда подводит и, глядя на мой перелом, тренер даже назвал себя мышечным склеротиком, мне конечно от этого легче не стало, зато боевые навыки пришлось пока оставить как есть. Однако моим надеждам на окно в расписании не суждено было сбыться. Мне вдвое больше добавили теоретических занятий и в течение еще двух недель я научилось идеально красиво писать левой рукой (тем более все равно пришлось бы учиться со временем, как сказали мои учителя). Короче, с ужасом вспоминая каждый день подходившего к концу обучения должна признать: заметный результат все же был. Я научилась драться даже с завязанными глазами, полагаясь только на свое чутье, благо им меня природа не обделила. Кроме того, меня научили в течение короткого времени менять свою внешность до неузнаваемости, опыты проводила на своих же сокурсниках, ни один меня не узнал. Хочу отметить, что легче всего мне дались уроки флирта, все тоже врожденное чутье дало о себе знать.

-так - инструктор осмотрел наши нестройные ряды, или вернее один ряд, состоящий из пяти человек, кстати говоря, именно я в нашем ряду и была нестройной остальные стояли, словно по струнке. - Так - глядя в упор на меня - повторил он - я вижу со строевой подготовкой не все так гладко? Чтож, будем учиться. Для начала - он кивнул на меня - ты строевым шагом пройдешь туда-сюда по плацу трижды, а потом поговорим, исполнять. - Привыкшая за время обучения в доли секунды понимать команды старших я кинулась исполнять приказ и должна заметить, что занималась в своей жизни и более приятными вещами, чем марширование. Особенно мне не удавалась бесконечно тянуть носок под углом, который был необходим для полного удовлетворения инструктора. То ли действительно у меня имелись врожденные недостатки в строении, как предполагал инструктор, то ли это явилось, как он выразился следствием противоестественной связи моей матушки и цитирую дословно: "кривоногого гамадрила с полным отсутствием мозговой активности" удовлетворение полным все как - то не выходило. Потому что, пройдя по плацу трижды мне по желанию все того же инструктора пришлось повторить как он сказал: "на бис". Повторение на бис повторялось еще около трех часов после чего ног я почти уже не чувствовала, вернее сказать каждый раз как только я тянула носок ногу от колена до кончика пальцев прошибало судорогой. Я все равно терпеливо продолжала терзать свое тело, уже усвоив, как любят инструктора "ломать" человека лишний раз, доказывая ему, на что он способен. Видимо сильное природное упорство продолжало толкать меня по не единожды за этот день, проклятому мной бетонному пути. Очередная судорога ноги заставила меня споткнуться, отчего шаг снова получился не ровным. Ругаюсь про себя матом, однако превозмогая боль, продолжаю движение.

- на месте стой. - Слышу я за спиной окрик инструктора и замираю на месте. Ноги гудят от боли и усталости, из груди вырывается непроизвольный выдох, и я послушно замираю на непослушных ногах. - Вам бы столько умения, сколько у вас упорства - улыбается мне инструктор на секунду, но его лицо вновь становиться бесстрастным: - продолжите маршировать на следующей неделе. -громко произносит он, и мне с большим трудом, удается спрятать улыбку на усталом лице. -Вы - он кивает на меня: - В лазарет, у вас повреждены связки на правой ноге. Остальные по плацу бегом марш! - он поворачивается к остальным и больше не обращает на меня внимание. Я делаю шаг в сторону и понимаю, что стоять еще смогу, но вот добраться самой до лазарета почти невыполнимо. Снова шаг, превозмогая боль от сведенной болью лодыжки, еще. Организм отчаянно сопротивляется, и я уже решаюсь сдаться:

-я не могу идти - тихо произношу я в спину инструктору. Он мгновенно оглядывается, мерит меня презрительным взглядом и просит повторить. Я, глотая слезы от боли и жалости к самой себе послушно повторяю и прошу выделить мне человека проводить меня до лазарета. За что он снова осматривает меня с головы до ног, но к взгляду уже подмешивается изрядная доля омерзения: