Кейт Эллиот - Собачий принц

За плечами рассказчика Анна хорошо видела частокол деревенских ворот. Ворота были постоянно закрыты, даже днем. В лагере ворчали, что это сделано не из страха перед возможным нападением Эйка, а для того, чтобы не пускать в деревню беженцев. Все знали, что жители Стелесхейма каждый день едят бобы и хлеб, даже слуги. Анна увидела, что ворота в эту гавань изобилия вдруг распахнулись, из них выехало пятеро всадников. Они направились по юго-восточной дороге, вдоль которой растянулась часть лагеря беженцев.

Рассказ поэта, каким бы захватывающим он ни был (а шторм как раз выкинул судно с бедной принцессой на остров, кишащий чудовищами), не мог конкурировать с таким необычным событием. Анна побежала за остальными к краю дороги, надеясь узнать что-то новое.

— Вы куда? — кричали дети всадникам. — Вы насовсем?

— Нет! — крикнула в ответ молодая женщина в кожаной броне, вооруженная коротким копьем, притороченным к стремени, и двумя длинными ножами. — Мы в крепость герцогини Ротрудис, в Остербург. Ее двор, говорят, прибыл туда на праздник святого Матиаса.

— Она придет к нам на помощь? — Сразу несколько детских голосов выкрикнули этот вопрос.

Остальные всадники не обращали внимания на детей, но молодая женщина задержалась. Нахмурившись, она смотрела на детей, все время покачивая головой.

— Не знаю, как она поступит, но мы будем просить ее о помощи. Эйка появляются все чаще. Все больше деревень гибнет в огне. Однажды они дойдут до нас. Здесь уже слишком много народу. Госпожа Гизела не может поддержать всех.

Спутники позвали ее, она пришпорила лошадь и ускакала.

Большинство детей вернулись к старому поэту и пересказали ему разговор с всадницей.

Он фыркнул:

— Как будто госпожа Гизела «поддерживает» кого-нибудь, кроме своей родни и слуг. Или тех, кто может заплатить за поддержку. Жаль, что у нас здесь нет епископа, чтобы помогать бедным.

Анна заметила, как худ он был. Белая пленка наполовину закрывала его левый глаз, руки все время мелко дрожали.

— Кто такая герцогиня Ротрудис? — спросила она. Опытный певец и слушатель, он отыскал ее глазами в толпе и кивнул, показывая, что понял вопрос.

— Ротрудис — герцогиня Саонская, младшая сестра короля Генриха. Несчастье, что погибли «драконы». Это был ужасный день.

— Почему король не приехал нас спасти? — спросил какой-то мальчик.

— Надо помнить, что мир обширен и полон опасностей. За свою жизнь я прошел много дорог и троп. Новости месяцами идут от одного места до другого. — Видя, что их лица вытягиваются, старик заверил детей: — Но я не сомневаюсь, что король Генрих знает о судьбе Гента и скорбит о ней.

— Но почему он не пришел?

Старик пожал плечами:

— Король может быть где угодно. Может быть, он как раз направляется сюда.

— Вы когда-нибудь видели короля? — спросила Анна. Он не ожидал такого вопроса.

— Нет, не видел. — Голос его задрожал, щеки вспыхнули. — Но я пел для его сына, который был капитаном «драконов».

— Расскажите нам об этом, — попросил кто-то.

— Расскажите нам что-нибудь о себе, друг, — внезапно произнесла Анна, зная, что ей давно пора в кожевенную мастерскую, но не в силах оторваться.

— Что-нибудь обо мне, — пробормотал он.

— Да! Да! — закричали другие дети.

— А историю о Хелен вы не хотите больше слушать?

— А это случилось с вами? — спросила Анна. — Вы были с ней в ладье?

— Нет, дитя. — Он чуть усмехнулся. — Эта история произошла очень давно.

— Вы были еще маленьким? Нет, дитя, это случилось задолго до того, как Дайсан принял Священное Слово от Господа и начал проповедовать истину Единства, принеся Свет во Тьму. Это случилось очень, очень давно, прежде, чем была построена старая каменная стена в Стелесхейме.

— Я никогда не была в Стелесхейме, — заметила Анна. — А если это произошло так давно, то почему вы уверены, что это все правда?

Потому что это передавалось от поэта к поэту, строка за строкой, и было записано древними писцами, чтобы ничто не забылось. — Он слегка улыбнулся. Удивительно, но во рту у него сохранились почти все зубы. Может быть, поэт должен тщательно следить за своим ртом. Ведь его благосостояние зависит и от этого. — Я расскажу вам, что случилось со мною однажды, когда я был еще совсем молодым человеком. О Владычица! Слышали ли вы когда-нибудь об Альфарских горах? Можете ли вы, дети, вообразить горы столь высокие, что они ласкают небо? Что в самые жаркие дни лета их покрывает толстый слой снега? Эти горы нужно миновать, если вы захотите попасть на юг, из королевства Вендар в королевство Аосту. В Аосте находится священный город Дарр. Там резиденция скопоса, Матери Святой Церкви.

— Если горы так высоки, — спросила Анна, — то как же через них перебраться?

— Помолчи, дитя, — потребовал он строго. — Слушайте и не спрашивайте. Через горы есть лишь несколько троп. Эти тропинки ведут наверх, очень высоко, человек, взобравшись по ним, ночью может прикоснуться к звездам. Но каждый шаг там смертельно опасен. Каким бы ясным ни было утро, среди дня внезапно может налететь ужасный ураган, даже летом. А лето — единственное время года, когда можно перебраться через эти горы.

Но некоторые пытаются преодолеть их поздно осенью. Мало кто отваживается на это, но я был в числе смельчаков. Стоял уже месяц октумбрий. Мне было крайне необходимо оказаться по другую сторону гор. — Он поднял руку, предупреждая вопросы. — Это касалось женщины. Большего я вам сказать не могу. Меня предупреждали об опасности, но я был молод и безрассуден. Мне казалось, что я смогу сделать все на свете. И действительно, пока я поднимался, погода оставалась спокойной и особых трудностей не было.

Он наклонился вперед, голос его упал до шепота, но все его хорошо слышали. Дети затаили дыхание и подались вперед, повторяя его движение.

— Пурга началась неожиданно. Среди ясного, спокойного, солнечного дня. Я сделал лишь один шаг и попал из теплого, ласкового лета в снежную зимнюю бурю. Все исчезло, белый буран застилал глаза. Холод пронизывал меня насквозь. Я споткнулся и упал на колени.

Но я не мог сдаться. Ведь она ждала меня в далеком Дарре. Я пробивался вперед, полз, когда невозможно было идти. Вьюга не ослабевала. Я был ослеплен, от холода не чувствовал ног. Снова и снова спотыкаясь, я падал, кувыркался и вдруг стремительно заскользил по склону вниз, навстречу смерти.

Он замолчал. Анна придвинулась к нему поближе, обхватив рукой свой лук. Все молчали.

— Но я не погиб. Попытался открыть распухшие глаза, но не смог. Протянув руки, я нащупал траву. В шаге от меня протекал ручей, слышалось его журчание. Я подполз к нему, напился чистой воды, умылся, промыл глаза и смог их наконец открыть. Вверху, над крутым склоном, с которого я упал вниз, все еще бушевала пурга. Несколько снежинок плавно спустились оттуда и долетели до моего лица. Но в этой расщелине было тепло, как весной, цвели фиалки, деревья стояли в цвету.