Анна Овчинникова - Лунная девушка

Племя Го-ва-го получило вожделенное мясо, и полтора земных дня продолжался каннибальский пир, в котором приняли участие все, кроме меня и Ортиса Кларка… Впрочем, насчет последнего я не поручусь: думаю, в угоду своему новому покровителю бортмеханик смог бы сожрать не только инопланетное мыслящее существо, но и человека.

Но-вансы еще не закончили пиршество, когда с вершин неожиданно налетел холодный пронизывающий ветер, который почему-то очень встревожил всех взрослых ва-гасов. Пожитки были собраны в мгновение ока, недоеденное мясо брошено в сумки, и все племя по приказу Го-ва-го устремилось из ущелья на гору, поросшую высокими деревьями.

На этот раз не соблюдалось никакого подобия походного строя; мужчины, женщины, дети, смешавшись в одну толпу, в страшной спешке карабкались вверх.

Мы еще не успели добраться до деревьев, как из плотных фиолетово-черных туч хлынул дождь, и по склону потекли потоки жидкой грязи. Теперь мне пришлось пустить в ход не только руки, но и ноги, уподобившись четвероногим братьям по разуму. Я не понимал причин, заставлявших но-вансов с такой лихорадочной поспешностью взбираться на гору, но всеобщее смятение невольно передалось и мне.

Все вокруг пихались, спотыкались, падали, снова вставали, матери подталкивали перед собой детей, а когда племя наконец достигло деревьев, с небес хлестал уже не дождь, а настоящий ливень.

Однако это было только началом лунной бури!

Едва мы с Та-ваном нырнули под одно из деревьев, как ветер перерос в ураган. С диким воем он пытался оторвать но-вансов от стволов, за которые те цеплялись, и швырнуть к подножию горы. Ливень все усиливался, вода забивалась в рот и в нос, почти не давая дышать… И вдруг раздался такой оглушительный грохот, какого я еще не слышал ни разу в жизни.

Темные тучи распорола ветвистая молния, потом вторая, третья, четвертая…

— Та-ван! — с трудом перекрикивая рев бури, крикнул я. — Нам опасно оставаться под деревьями! Лучше спустимся вниз, а не то…

Та-ван, прижимавшийся к стволу рядом со мной, замотал мокрой головой:

— Нет! Только здесь мы сможем спастись! Ущелье скоро затопит!

Он оказался прав. Вода потоками бежала с гор, и несмотря на то, что глубина ущелья достигала сорока-пятидесяти футов, спустя полчаса оно превратилось в бурную реку. Если бы кто-нибудь остался внизу, он неминуемо бы погиб: вождь Го-ва-го руководствовался в своих действиях отнюдь не слепым ужасом, а опытом многих пережитых лунных гроз.

Буря продолжала бушевать, ва-гасы в ужасе цеплялись за стволы, содрогающиеся от ударов грома. Многие деревья падали, не выдержав единоборства с ураганом или пораженные молнией, — и отважные но-вансы отзывались на каждое такое падение воплями ужаса. Кажется, я тоже кричал: впервые мне приходилось испытать на себе гнев Повелителя Грохочущего Неба, и я не мог не содрогаться от неистовой мощи лунной грозы.

Но даже если мне с моей огромной, по здешним меркам, силой, едва удавалось сопротивлялся порывам бешеного ветра, как же их тогда выдерживали ва-гасы?

Не успел я об этом подумать, как мимо прокатилось маленькое, отчаянно вопящее существо, которое кувыркалось среди грязи и вырванной с корнем травы, напрасно пытаясь за что-нибудь уцепиться. Сделав бросок в сторону, я поймал малыша за ногу, но вернуться обратно под дерево не сумел: ветер швырнул нас обоих вниз по склону. Почти сразу мы врезались в другой ствол, и я вцепился в него, что было сил.

Маленький но-ванс, зажатый между мной и деревом, тонко испуганно скулил…

И, услышав этот скулеж, я вдруг понял, что буря стихает. Ураган ревел уже не так оглушительно, молнии вспыхивали все реже, дождь почти перестал, и вскоре среди разошедшихся туч мелькнуло полотнище красного неба.

Лунная буря закончилась так же внезапно, как началась.

Но-вансы один за другим стали выходить из-под деревьев; матери, во время урагана прикрывавшие собой детей, выпрямлялись, встряхиваясь всем телом…

Я сделал то же самое, понимая, до чего нелепо выгляжу с маленьким ва-гасом подмышкой. Я ощупал малыша, убедился, что тот ничего себе не сломал, и подтолкнул его вверх по склону:

— Беги!

Но мальчишка продолжал жаться ко мне, мокрый, грязный и перепуганный.

— Ступай к матери, тебе говорят! — строже прикрикнул я, но Та-ван, съехав ко мне по раскисшему склону в смешной несолидной позе — ни дать, ни взять, пони, катающийся с горки! — взглянул на малыша и сказал:

— Это — Кус-ка.

— И что же?

— Его мать убили ра-дасы шесть ол тому назад.

Ола соответствовала шести с половиной земным часам, и, проделав в уме быстрое вычисление, я понял, что спас малыша, чья мать погибла позавчера во время нападения но-вансов на чужое племя. К моему огромному облегчению, Кус-ка наконец пришел в себя, отцепился от моей куртки, встряхнулся и затрусил к остальным детям. Кажется, я счастливо отделался: не хватало мне еще воспитывать четвероногого сироту-каннибала!

Но-вансы успели вытащить из-под упавших стволов тела трех своих погибших сородичей и теперь деловито перерезали им глотки, давая вытечь крови, но внезапно бросили это занятие и разразились взволнованными криками, показывая друг другу на небо.

Взглянув вверх, я увидел большую птицу, которая парила на фоне темно-фиолетовых туч и багрового неба. Казалось, она пытается повернуть на юг, однако ветер упорно сносил ее по направлению к нашей горе. Птица все медленнее и тяжелее взмахивала крыльями… И вдруг стала быстро снижаться, почти падать на поросшую лесом вершину.

Удивленные крики ва-гасов перешли в вопли злобного торжества; повинуясь приказу Го-ва-го, полдюжины воинов галопом ринулись в гору.

— Что это за существо? — спросил я Та-вана.

— Унит! — со свирепой радостью ответил тот.

Так вот что имели в виду но-вансы, обзывая меня унитом! Значит, птицы в их мире, в отличие от большинства зверей, съедобны. Но если уни-ты — просто летающая дичь, как тогда объяснить ненависть, вспыхнувшую в глазах четвероногих лунных созданий при виде диковинной птицы? И почему Го-ва-го крикнул вдогонку своим воинам, чтобы они непременно доставили ему существо живьем?

Я постарался протолкаться как можно ближе к Го-ва-го, чтобы получше рассмотреть унита, когда его приволокут сюда. Само собой, в двух шагах от вождя находился Ортис, счищающий грязь со своей непромокаемой куртки. Благодаря прочной и теплой одежде мы с ним перенесли бурю куда лучше многих ва-гасов, однако наши перемазанные физиономии казались такими же варварскими, как лица четвероногих воинов. Я судил по Кларку, понимая, что сам выгляжу ничуть не лучше.

Я дружески подмигнул бортмеханику и засмеялся, когда тот, испуганно оглянувшись на Го-ва-го, поспешил отвернуться.