Николай Басов - Возвращение

– Но если мне нужно будет подумать, как идти дальше…

– Предлагаешь ты. И мне безразлично, как и когда ты будешь думать – только выведи нас. Вот если ты этого не сделаешь, тогда…

Лейтенант поднялся, принялись вставать и остальные кинозиты. Цепь была всего пяти футов длины. На таком коротком поводке Трол был полностью во власти врага. Действовать следовало очень аккуратно.

– Ну, пошли?

Флягу лейтенант подвесил к поясу. Оружие было у него под рукой. Он был готов к любому переходу. Возрожденный кивнул.

Глава 10

Дюжина кинозитов шла впереди. Остальные грохотали сзади, как стадо быков. Пелена слабости, окутывающая Трола после транса, рассеивалась.

Потом он почувствовал их запах – давно не мытые тела, вши, казарменный пот и удушающий страх, в котором они тонули, изредка выплывая, чтобы глотнуть чистого, по их понятиям, воздуха бездумности. Почти все они были наркоманами, в их среде процветали самые гнусные, самые садистские обычаи, и ни один из них не имел ни малейшего представления о благородном пути Воина.

Возрожденный не успел пройти с ними и полмили, как стал сомневаться – люди ли они? Крестьяне, которые показались ему некогда глуповатыми и скучными, сейчас представлялись милыми и кроткими созданиями, с которыми приятно иметь дело.

Они очень быстро устали, потому что все время были напряжены, потому что боялись и ненавидели Трола и потому что напрасно пытались слепыми глазами рассмотреть хоть что-нибудь впереди. Когда крики с просьбой передохнуть зазвучали со всех сторон, Возрожденный обернулся к лейтенанту:

– Привал?

Но тот отрицательно покачал головой:

– У нас осталось очень мало еды и воды.

Трол кивнул. Если они будут усталыми и злыми, это облегчит ему побег.

Самым трудным было отвлечься от мыслей об Учителе. Не замечать холода и болей, мешающих движениям, забыть о цепи на шее оказалось как раз просто. Да это и не волновало его, он знал, что решение этой проблемы еще не приспело, но со временем он с ней непременно справится.

Чтобы не тратить слишком много сил на эмоции, Трол сосредоточился не на подземелье даже, а на ловушках, которые стали все чаще попадаться в лабиринте. Почему так было устроено, Трол не знал, но это и не казалось важным – выбора у них все равно не было.

К тому же большая часть ловушек были одноразовыми, после срабатывания их можно было не опасаться. Правда, и одного раза для кого-то из их отряда вполне могло хватить, но это Возрожденного как раз не волновало. Кинозиты все равно должны были умереть… Вот только от себя подозрения следовало отвести. Поэтому он повернулся к лейтенанту и сказал:

– Мы вступаем в часть лабиринта, напичканную ловушками. Предложи своим людям быть осторожнее.

Лейтенант ухмыльнулся и не ответил ни слова. Как ни громко шли кинозиты, слова Возрожденного разнеслись между людьми, а те, кто был испуган больше других, повторили их шепотом, чтобы все уж точно знали: дело становится еще хуже.

Первого из кинозитов убил деревянный, грубо выточенный кулак, выброшенный мощнейшей пружиной из стены. Удар был настолько силен, что тело бедняги так и осталось прижатым к стене. Когда они проходили мимо трупа, никто из вояк не имел к Тролу претензий – предупреждение до поры действовало.

Сначала после смерти первого из кинозитов никто не хотел идти впереди отряда, но потом стало ясно, что впереди идущему опасность грозила не больше, чем тому, кто шел в середине или даже сзади. Именно из плетущихся в конце погибли сразу пятеро, когда под ними бесшумно перевернулась плита, по которой только что прошел почти весь отряд, и люди с жуткими воплями улетели вниз, в чернильную, непроницаемую тьму.

Потом троих ветеранов, шедших перед лейтенантом с Возрожденным, прихлопнула упавшая сверху тяжелая металлическая решетка, которая любому идущему по этому переходу оставляла только один шанс – нужно было, не глядя наверх, на одном чувстве опасности плашмя упасть в специально приготовленное для спасения углубление. Глядя на погибших, почти разрубленных на куски, Трол вдруг подумал, что он бы непременно спасся.

Так он стал понимать, что в любой или почти в любой ловушке здесь имеется спасительная зона, нужно только ее увидеть и использовать… Потом погиб молодой еще воин, который случайно зацепил вылетающий из стены дротик, коснувшись стены краем щита. К этом моменту испуганы были уже все.

Некоторые из кинозитов, издавая отвратительную вонь пота и ужаса, выстроились перед лейтенантом и принялись одновременно орать. Кажется, предупреждение Возрожденного об опасности переставало действовать, потому что общим требованием было: вывести мальчишку вперед, и пусть он предупреждает о ловушках.

Лейтенант спорил, и довод его был прост:

– Если одна из этих адских штук убьет его, у нас не будет проводника. И мы умрем здесь все. Сейчас у нас остается хоть малая, но надежда.

– А он точно знает, где выход? – спросил заросший до глаз седой бородой, невысокий жилистый ветеран. – Может, он водит нас по кругу, избавляясь по очереди?

Лейтенант сокрушенно покачал головой:

– Стамп, я думал, ты умнее. Ты же видел, что он ест, пьет, что ему нужно спать, что он не может убежать, отделавшись колдовством от этой цепи… Следовательно, он человек. А значит, должен вывести нас отсюда, потому что и сам не может жить здесь.

– Но он откалывал такие штуки, что ни один человек… – начал было кто-то.

– Еще Такна сказала, что он обучался у чародея и знает такую магию, о которой никто и не слышал. А это дает нам шанс. Если бы он ничем не отличался от нас, я бы убил его, потому что он был бы бесполезным.

Снова и снова он повторял это слово. Он был не так уж глуп, этот лейтенант. Тролу на мгновение стало даже жалко, что он скоро умрет. Если бы этот человек попал к Учителю, когда еще не был испорчен, когда ему еще можно было объяснить искусство воина… Нет, это запрещено – представлять человека другим, – это лишало силы и мешало действовать решительно.

Выговорившись, все устроились на отдых. Большинство этих людей беззаботно уснули. Лейтенант тоже хотел спать, но ждал, пока их никто не будет слышать, и боролся со сном. Когда ему показалось, что можно говорить без помех, он наклонился к самому уху Возрожденного, чтобы даже эхо пещеры не дало возможности подслушать его слова, и проговорил без голоса, одними губами:

– Слушай, чародей, я спас тебя. Кабы не я, они растерзали бы твое тщедушное тело и многие закусили бы твоим нежным мяском. Запомни это.

– Я знаю, – ответил Возрожденный, хотя совсем так не думал.

– Дело в том, что у тебя здесь есть лишь один друг. Только я на твоей стороне, остальные – против.