Серж Брюссоло - Запретная стена

Когда он оказался на пороге бывшей шахты, дневной свет ударил его по глазам, так что ему пришлось повязать лицо тряпкой, чтобы не ослепнуть. Дрожа от холода, он натянул всю одежду, которая была у него с собой. Свистящий над равниной ветер показался ему ледяным.

«А что дальше? — подумал он. — Что мне теперь делать?»

Не зная, куда податься, он направился в город и принялся бездумно бродить по улицам.

Внезапно белокурая, сероглазая девушка, мимо которой он проходил, подскочила к нему, обхватила за плечи и разразилась громким, немного натужным смехом.

— Нат! — воскликнула она. — Неужели это ты? А я ищу тебя уже целую вечность! Слышала, что ты теперь работаешь на подземном кладбище. Мерзкое местечко. Нам нужно поговорить…

— Сигрид? — пролепетал Нат, не успев прийти в себя. — Я тебя не узнал. Ты… ты повзрослела…

Уже произнося эти слова, он сам понял, что ляпнул глупость, и почувствовал себя дураком.

Сигрид? Сколько же ей лет сейчас? Восемнадцать? Двадцать? Нат совсем не узнавал ее. Ему казалось, что перед ним совершенно чужой человек.

Так они и стояли лицом к лицу, как два идиота, пытаясь вернуть хотя бы намек на иллюзорную близость детских лет, проведенных среди руин, но эти воспоминания были такими давними, что казались нереальными.

Пока юноша тщетно подбирал хоть какие-нибудь подходящие к случаю слова, Сигрид сказала:

— Ну вот ты и вернулся. Сумел посмотреть все чудеса, которые хотел? Ты ведь так мечтал о путешествиях…

Нат не понял — смеется она над ним или просто старается проявить радушие? В уголках ее глаз он заметил тонкие морщинки. Неужели он выглядит таким же старым, как она? Быть может, два года, проведенных с Нюшей, заставили и его распроститься с молодостью?

Но не мог же он, в самом деле, молча стоять столбом! Чтобы хоть что-то сказать, он кратко описал свое воображаемое путешествие, но тут же понял, что Сигрид совсем его не слушает. Во всей ее позе сквозила тревога и настороженность, и она то и дело оглядывалась через плечо, как будто боялась, что за ней шпионят. Внезапно она резко его перебила.

— Позже, — сказала она. — Расскажешь мне все это позже. Нам надо поговорить. Нам очень нужен кто-то вроде тебя. Но берегись! Тебе здесь не очень-то рады. За тобой следят.

Крепко сжав ему руку напоследок, она сказала, что должна спешить к отцу, чтобы помочь ему разобрать сети, но Нат был уверен, что она лжет. Впрочем, удерживать ее он не пытался. Прежде чем исчезнуть за поворотом улицы, она обернулась и крикнула:

— Эй! Тарагос Бледный недавно умер. Не забудь, что завтра жеребьевка! Наверное, из-за нее ты и поднялся, да? Тем лучше! Ты непременно должен попытать счастья! Правда, это очень важно для всех нас!

И, не дожидаясь ответа, она пропала из виду. Эта краткая встреча не оставила у юноши ничего, кроме чувства неловкости.

Он нахмурился: обилие совпадений слишком уж походило на насмешку судьбы.

Он покинул город после смерти человека, считавшегося едва ли не лучшим дозорным холма, — его отца, — и вот теперь случай привел его сюда как раз в тот момент, когда город готовился выбрать нового охранника. Его взгляд невольно скользнул вверх, к выщербленным зубцам возвышающейся над равниной сторожевой башни, откуда дозорные наблюдали за перемещением летучих облаков-айсбергов.

Значит, жеребьевка состоится завтра? Он задумался, не стоит ли ему в самом деле попытать счастья. Возможно, это оказалось бы лучшим выходом из положения: хорошая должность, бесплатный кров и стол! И все-таки он колебался; наверное, потому, что его отец умер именно из-за своей преданности службе во имя общества, рано одряхлев от болотных испарений и мучительного тяготения, почти невыносимого на верхней сторожевой площадке. Кровоизлияния в мозг следовали одно за другим, Мур сначала лишился рассудка, а затем ослеп. Однажды утром Нат нашел его в постели, уже окоченевшего, и выглядел он в два раза старше своего истинного возраста. Так стоит ли искать себе такой же доли?

Он провел день, сидя на заброшенном причале и взвешивая все «за» и «против». Выборы нового дозорного были устроены на манер лотереи, и поучаствовать в ней люди приходили издалека. Попытать счастья имел право любой мужчина (кроме Мягкоголовых), даже иностранец.

Погруженный в эти мрачные размышления, он не заметил, как прошло время. Ближе к вечеру он вдруг ощутил, как на плечо ему легла шершавая от мозолей, грязная ладонь. Это вернулась Сигрид.

— Сидишь мечтаешь? — поинтересовалась она, усаживаясь рядом. — Знаешь, тут ничего не изменилось. Разве что холм становится с каждым годом все мягче. Некоторые дома под тяжестью собственных фундаментов ушли под землю, а другие покосились и медленно тонут, как прогнившие корабли. Да еще дожди постоянно уносят плодородную почву: скоро нам уже негде будет сажать огороды.

Она помолчала немного, потом прибавила:

— Ты знаешь, что у нас то и дело снаряжают походы, чтобы воровать землю на соседних островах? Парни пристают к их берегу под покровом темноты и набивают мешки перегноем… Это опасная работа, если кого из воров застукают, его тут же казнят. Мой отец уже украл и перепродал несколько тонн хорошего чернозема… Он просто псих, однажды его непременно линчуют. Иногда я отправляюсь вместе с ним, вдвоем можно привезти больше мешков.

— Вы воруете землю? — ошеломленно повторил Нат.

— Ну да, чтобы овощи сажать. Приходится… Люди готовы убить друг друга за мешок перегноя или ведро навоза.

Он почувствовал на себе ее пристальный взгляд.

— Зачем ты вернулся, Нат? — спросила она с неожиданной злобой. — Почему ты не отправился исследовать королевство дальше? Здесь никто даже пальцем шевельнуть не хочет; мы все просто добровольные заключенные на вечной каторге, которую создали наши предки… Неужели нигде нельзя найти жизни лучше? Я имею в виду — где-нибудь в других краях? Тебе никогда не приходилось слышать о стене на экваторе или о саде секретов? На твоем месте я бы непременно попыталась отыскать их! Перебраться по ту сторону великой стены… поселиться в раю…

И тут он рассказал ей о Мягкоголовых, о ящерах и о своей погибшей семье.

Она слушала, не произнеся ни слова. Потом они вместе помолчали. Небо быстро темнело.

— Где ты будешь ночевать теперь, когда уже не работаешь у Барнабаса? — спросила Сигрид, поднимаясь.

Нат махнул рукой в сторону заброшенного здания с осыпающейся мозаикой на фасаде.

— Там, наверху, — сказал он. — Я видел, что там никто не живет.

Сигрид поморщилась:

— Будь осторожен, эти пустые дома часто обваливаются. Я приду разбудить тебя завтра утром. Берегись, с наступлением темноты здесь творятся странные вещи. Наверное, мне стоило рассказать тебе… Не приближайся к пляжу. Не броди по улицам. Правда, я не шучу. Опасность повсюду. Дураки наболтали бы тебе, что это демоны выходят из тумана, охотясь при свете луны на людские души. Но это не демоны, это гораздо хуже… Это по-настоящему!