Ольга Громыко - Путница

Саврянин оглянулся еще раз, но дорога за ними оставалась пуста.

– Это он, да? – тихо спросила Рыска.

Альк промолчал.

На въезде в лес девушке стало как-то не по себе.

– Альк, – неуверенно окликнула она, – ты чувствуешь?

– Ага, – отозвался саврянин, продолжая ехать вперед. Рыска забеспокоилась еще больше.

– Может, вернемся?

Альк упрямо тряхнул косами:

– С шошем прогноз был куда хуже, но обошлось же.

– Пронос? – не поняла девушка. – Так беги скорей в кусты!

– Прогноз, дурочка! – фыркнул саврянин. – Предсказание.

«Сам дурак, – сердито и смущенно подумала Рыска. – Зачем какие-то прогносы выдумывать, когда уже есть красивое, всем понятное слово?»

– Не хочу я еще одного шоша!

– Слушай, девка, – недовольно обернулся саврянин. – Ты так и собираешься всю жизнь соломку подстилать?

– Если знать, что там камни, – то почему бы нет? – возразил за подругу вор.

– Да потому что камни – везде! Увернешься от одного – по другому размажет.

Жар оценивающе, склонив голову к плечу и прижмурив один глаз, поглядел на саврянина:

– По-моему, ты просто нарываешься.

– А если и так? – с вызовом спросил Альк. – Все равно подохнуть от старости мне не суждено.

– Зато мы бы не отказались, – поежившись, пробормотала Рыска.

– Не дури голову. Я же тебе уже объяснял: наш дар не приговор, а подсказка. Надо быть осторожнее, только и всего.

– Ага, ты еще говорил, что на боевище он вообще не работает!

– Я имел в виду, что проку с него нет, – возразил Альк. – Дурак и в луже может рыбу удить, но это же не значит, что он с ухой будет.

– Потому что ты меня ударил! – обиженно запротестовала девушка. Затылок, между прочим, до сих пор ноет. – Еще бы чуть-чуть…

– Ага, – ядовито поддакнул Альк. – Все оттого, что злой дядя поклевку спугнул.

– Но я чувствовала…

Саврянин отмахнулся, не желая продолжать бессмысленный спор.

Тем временем компания успела углубиться в лес и снова сбиться в тесную кучку – точнее, Альк продолжал ехать посередине дороги, Рыска прижалась к нему слева, Жар справа. Кто тому виной, коровы или их всадники, неосознанно подтягивающие поводья, сказать было сложно, ибо струхнули все. Дорога оставалась широкой, но зрительно сузилась вдвое – у обочин лунный свет подъедали вытянутые над просекой ветви. В чаще что-то тонко и уныло выло – возможно, шипонский заяц. В Рыскином воображении начал зарождаться сюжет, как стая бродячих зайцев нападает на корову, но продумывать новую сказку девушка не спешила – чтобы не накаркать.

Альк резко натянул поводья, вырываясь из капкана спутников.

– Что?! – Когда они спохватились сделать то же самое, саврянин уже спешился.

– Кажется, в кустах что-то шевельнулось.

На его месте Рыска рванула бы от кустов, а не к ним. Да и Жар не стал бы так опрометчиво в них ногой ворошить.

Шевельнулось отчетливее, и на дорогу выскочил здоровенный, почти черный заяц с едва заметными наметками полосок. Только морда, как у всех шипонцев, четко пополам разделена – слева рыжая, справа как углем вымазанная.

– А-а-а, Альк, берегись! – завизжала Рыска. – Они на тебя сейчас всей стаей бросятся!!!

– Заткнись, баечница, – цыкнул на нее саврянин. Заяц, растопырив уши, сделал к Альку несколько скачков – не то воинственно, не то, напротив, просясь в компанию. – Какая, к Сашию, стая? Они только в шипонских горах водятся.

– Значит, мы туда уже доехали, – справедливо заметил Жар, глядя на зайца. Тот раздумал биться-знакомиться, пересек дорогу и, шумно принюхиваясь, скрылся в лесу.

Саврянин попытался продраться сквозь куст, но после нескольких шагов намертво завяз в ежевичных плетях. Пришлось вернуться и обойти сбоку.

– Думаешь, там у него логово? – трагичным шепотом спросила девушка.

– Ага, гнездо, и самка яйца насиживает. – Альку на плечо сел толстый ночной мотылек-падальщик. Саврянин досадливо его стряхнул. – Стойте здесь.

– А ты куда? – Жар все равно слез с коровы, строго велел Рыске: – Жди тут.

– А вы куда?!

Но вор уже бросился догонять саврянина. Девушка обиженно посопела, потом тоже спешилась и собрала в кулак поводья всех коров. А то мало ли, испугаются чего-нибудь, кинутся врассыпную… Что удержать их Рыска все равно не сможет, она как-то не подумала.

Альк тем временем наткнулся на заросшую тропу, по которой совсем недавно проехало что-то большое и тяжелое.

– После одной телеги трава бы поднялась, – опытно заметил Жар. – А тут аж измочалило ее колесами.

– Сам вижу. – Саврянин запнулся, наклонился и вытащил из-под босой пятки что-то небольшое, круглое. – Ручка, – присмотревшись, сообщил он.

– Чья?!

– Дверная. – Альк выронил находку, шагнул вперед, заметив что-то еще. – Ого…

Тут объяснений не понадобилось – поставленную торчмя косу сложно с чем-то спутать. Саврянин щелкнул по длинному, чуть искривленному ножу, вслушался в ответный гул.

– Так себе, – заключил он.

– Можно подумать, ты в косах разбираешься, – презрительно сказал Жар.

Вместо ответа Альк развернул косу, широко взмахнул – вор еле успел отпрыгнуть. Трава легла ровным полукругом, вкусно запахло ее соком.

– А всю поляну – слабо? – завистливо спросил Жар. Он-то косить умел, но чтоб вот так, ночью, не примерившись… Просто повезло, что земля ровная и роса уже выпала, нож легко идет!

– Может, тебе еще весь лес вырубить, доказывая, что топором я тоже работать умею?

– А откуда, интересно? Ты ж у нас благородненький, ручки холеные должны быть…

– Благородство, – Альк перехватил косу за середину косовища, – в голове, а не в руках. Господин должен уметь все, что и его холопы, и даже лучше их.

– Тоже мне нашелся господин, – проворчал вор, прикидывая, отобрать ли косу и попытаться переплюнуть наглеца или лучше не рисковать.

– Тебе? Нет, – серьезно покачал головой саврянин и, прежде чем Жар успел удивиться такому почтению, добавил: – На кой мне такой холоп? Одни убытки. Жрет много, ворует еще больше…

– Можно подумать, от тебя прибыли много!

– От меня она другого уровня, – надменно бросил Альк. – Выше твоего понимания.

– Ага, как вон от той звезды – вроде бы и нужна она для чего-то, раз Хольга повесила, а проку с нее… – скривился вор.

– По звездам корабли прокладывают путь в открытом море, – еще больше подбоченился саврянин.

– Только мы сейчас не на корабле, а посреди леса, – разозлился Жар. – И пора бы обезьянке перестать воображать себя капитаном и слезть с мачты!

– Ну что? – окликнула их приближающаяся Рыска. Девушка вела за собой коров, всех троих, веером, за кончики поводьев. – Там чуть подальше тропа нашлась, я по ней, – виновато пояснила она, остановившись возле спутников. – А то страшно одной.