Вадим Крабов - Руины

Дело происходило в империи Иверия за тысячу лет до падения Варгуса (уточнить какой сейчас год), в этой самой столице. Тогда и страсти были сильнее, и любовь вернее, и подлецы подлее и вообще все было возвышенней. Жил тогда благородный рыцарь Ролдус и полюбил он благородную деву Изольну, но злодей — чернокнижник тоже на неё глаз положил. Создал ужасного дракона (я офонарел, когда понял это слово) и тот унес её в черную башню. Рыцарь, естественно кинулся спасать. Начал мочить врагов. Например, одного злого мага зарубил, защитившись амулетом. Я сделал зарубку на память.

И пока все, ужин подоспел.

Кормили уже давно по-человечески, без всяких бульончиков и отваров. Была каша типа гречневой с маслом, мясные нарезки и зелень. И вино! Ужинали вместе с хозяйкой.

Из красивой напевной речи хозяйки я понял, что на дворе стоит июнь 2009-го года от падения Варгуса. Это была такая империя в незапамятные времена: "От моря до моря". И, как водится, распалась и была завоевана кочевниками. Тогда же вошла в силу церковь Спасителя, а из бывшей империи образовалось много независимых карликовых государств с единым языком и религией. В виде небольшой страны на побережье Западного океана сохранилась и сама "империя" с тем же гордым названием Иверия и с той же столицей — Варгусом. Там, как я понял, периодически собирается "конклав" епископов для выбора Первого Секретаря Собора Епископов и Совет Глав Государств для… не знала она для чего. Никаких "Папских" полномочий у Первого секретаря не было, он больше финансами заведовал. Видимо.

А за высокими Северными горами находилось обширное царство Батвия, государство чернокнижников, где "души демонам продавали и людей резали налево — направо". Для магической "силы", как я уже понял. Как оно существует уже несколько тысяч лет с такими порядками, Агна не знала и не задумывалась над этим, а мне вот стало любопытно.

Больше всего меня, привыкшего к нашим описаниям средневековья, поразила практически всеобщая грамотность населения. Оказалось, что при всех храмах Спасителя есть школы, куда в обязательном порядке ходят все дети. Объяснялось это просто: у любого человека лет в 16–20 мог открыться Дар: "И что, такого дылду учить читать и писать?", поразилась моему удивлению о грамоте Агна и заявила: "А у вас разве не так?". Здесь и газеты во многих городах выходили.

Дар мог быть разной силы и возникал он далеко не у всех. Например, моя хозяйка была "видящей" то есть с самым слабым Даром. Она видела ауры и формирующиеся закляться, немного "чувствовала силу", но сама управлять стихиями не могла, поэтому и пошла в знахарки — знание аур растений, людей и животных очень помогали ей в этой профессии.

Дар, как понятно из контекста, местное название способности к магии.

— Все, хватит. Стемнело уже. Спокойной ночи Егор.

— Спокойной ночи Агна.

Как опухла моя бедная голова от обилия сведений! И вино давно не пил. Спать, только спать.

С утра, позавтракав, начал тренировку. Ходил, приседал, нагибался, растягивался. Попрыгал и поотжимался — тяжело, но все легче и легче. Это радовало. До чертиков захотелось на улицу. Месяц взаперти! Плюнул на запреты: "авось никто не увидит" и вышел на крыльцо.

Свежий воздух просто опьянил! Стояла утренняя прохлада, роса только сошла. Хорошо-то как! Спустился на травку, до ужаса потянуло разуться, но стерпел. Двор небольшой, почти весь занят двумя строениями из некрашеных досок: летняя кухня, над трубой которой курился дымок и сарай. Агна, наверно, где-то в них. А кругом лиственный смешанный лес черт его знает из каких деревьев. Кустов почти нет, зато "трава по пояс". Тихо шумит листва от свежего ветерка и яркая, сочная зелень кругом.

"Я люблю тебя, лес!", и он мне ответил. Легкое, почти незаметное шевеление крон, колыхание травы. Мне словно передалось вековое спокойствие и равнодушное добродушие. На секунду ощутил себя частью целого и сразу отпустило: "Вот и верь после этого лесу", и в голос весело рассмеялся.

— Я люблю этот мир! Эй! Я даже не узнал, как тебя зовут! — прокричал от избытка чувств

"Э-г-н-о-р", прошелестела листва.

"Здравствуй, глюк!", вот это накатило! Что значит месяц без свежего воздуха, "надо нарикам знакомым рассказать", и упал на траву, раскинув руки. Хорошо, как в трансе. Даже лучше. Как будто я есть целый Мир, пусть даже на секунду. Непередаваемо!

— Ты что орешь! Зачем вышел! — подбежала разъяренная Агна.

— Как называется этот мир? — ни что не портило настроение.

— Что?

— Как называется этот мир?

— Ты о чем?! — и ответила, уже успокоившись — Да так и называется — Эгнор, что ты меня пугаешь?

Точно! Я же знал: по-иверски — "мир, как земля и пространство, планета" звучит как Эгнор. Тоже, что по-русски Земля. Я успокоился и немножко расстроился.

— Не могу уже взаперти. Видишь, силы есть, заниматься надо на свежем воздухе.

— Послушай, — ласково обратилась ко мне, — Мы договаривались, что пока ты у меня, из дома не выходишь. А потом Рон заберет тебя, и увезет в такое замечательное место, где можно хоть сутками гулять! Пойдем домой, я вина дам, — И потянула за руку.

— Агна, все. Я уже нормальный. Отпусти, — я встал, — может, пробегусь в лесу вокруг дома?

— Будь серьезней, что ты как маленький. Иди в дом. Мы все сильно рискуем. Я за вином.

Я потянулся со вздохом и изящно поклонился.

— Для вас все, что угодно, моя госпожа, — развернулся и взбежал на крыльцо, — Прощай, свобода! — И зашел в дверь.

Агна смотрела мне в след и улыбалась. Вдруг резко нахмурилась: "Не к добру такие перепады, как бы, не дай Спаситель, беды не вышло", и пошла за вином.

Время приближалось к полудню. Я сидел и читал "Любовь и верность", попивая неплохое вино. Рыцарь, с невероятными трудностями, подбирался к башне чернокнижника, попутно мысленно сочиняя сонеты любимой. И тут, услышал стук копыт нескольких лошадей. Встал, открыл погреб и подошел к окну во двор. Осторожно выглянул и замер, готовый в любой момент сорваться. И снова стал собранным, как тогда, дома, "потом разберусь", отогнал промелькнувшую мысль о навязчивости такого состояния. Агна вышла из летней кухни. Звук приближался, "Куда вышла!", и со злостью вцепился в подоконник, чтоб не выбежать самому. Во двор влетел Рон с двумя оседланными лошадьми.

— Агна, Егор собирайтесь. Все вопросы потом.

Спрыгнул и обнял Агну.

— Агнушка, слава Спасителю, ты не в лесу, пожалуйста, быстро переодевайся и бери самое необходимое. Возможно, мы сюда не вернемся. Ну, что ты, родная, все будет хорошо! Только сейчас надо поспешить, — и поцеловал оторопевшую Агну. — Егор!

Я уже был на улице. Мне и брать было нечего. Джинсы, футболка, кроссовки, ремень. Кобуру с запасной обоймой Агна выбросила. Она уже очнулась и забежала в дом. Действительно молча. Рон был одет по-военному: под курткой кольчуга, на перевязи слегка изогнутый узкий меч в простых ножнах, кинжал. К седлу был приторочен арбалет и какие-то вьюки. Навьючены были и две оставшиеся лошади. Рон хмуро посмотрел на меня и махнул рукой.