Александр Атаманов - Сердце Зверя. Дорога Воина (СИ)

Посреди кухни стояла массивная каменная печь, с дымоходом, выходящим через крышу. Тоже блажь как по мне, так это лишь тепло из дома вытягивает.

Всей семьей устроили ревизию, излазив дом и сараи с подвала до крыши. Все остались довольны, по сравнению с родным домом, этот был не то чтобы лучше сделан, но как то богаче и с размахом что ли. В подполе нашли небольшой запас уже вялого картофеля, лука и чеснока.

Огород зарос сорняком. Но, тем не менее, был, а значит, без продуктов не останемся. На заднем дворе нашли еще один признак зажиточности, личный колодец! Это было уж совсем хорошо. Не придется воду таскать за пол версты.

До вечера время пролетело незаметно, за мелкими бытовыми хлопотами и приведением дома в приемлемый вид. Вечером объявили сбор глав семейств, на который отправился отец. Я же в это время ковырял перину. Нужно было избавиться от пролитой в доме крови, но если с пола я ее оттер довольно быстро, то с перины она сходить не желала. Первым делом вспорол ткань и вынул перья, которые кровь превратила в комок. Следом попытался оттереть кровь с ткани, но как сказала мать, это дело пустое. Просто так не ототрешь. Пришлось вырезать кусок, слава предкам он был не большой, а на его место пустить заплатку. Благо ткани дома было много, как и одежды бывших жильцов. Сложилось впечатление, что кроме людей и скотины бандитов ничего не интересовало. Хотя деньги, судя по бардаку, они все же искали. Вот кстати и причина отрезанному пальцу нашлась.

Следом занялся ставнями. В отцовской комнате те были целы, на кухне их сорвали совсем, а в моей комнате осталась лишь одна. Пока прилаживал все на место пришел мрачный как грозовая туча отец и окликнув меня, отправился в дом.

Мать успела приготовить кашу с мясом, и испекла булку хлеба. Запах свежей выпечки поднял настроение, но взгляд хмурого отца настраивал на серьезный лад.

Мама, разложив еду по тарелкам, вопросительно поглядела на отца.

— Вначале поедим, — скупо ответил тот.

Ужин прошел в тягостном молчании.

Первым, как обычно, все схомячил я и, налив себе отвару, начал ждать рассказ отца.

— Вести не самые плохие, но и хорошего мало, — начал тот, дождавшись пока мама доест, — земли здесь королевские, но мы под крылом дома Тикридоф. На королевских землях, все, включая вассалов короля военнообязанные в случае войны. От каждой семьи в случае войны требуется один мужчина под королевские знамена.

— Но, как же так, — на глазах мамы начали появляться слезы.

— А ну не реви! — отец стукнул кулаком по столу, — сама не дура, знала, что так и будет, так чего ревешь?

— Когда за нами придут? — тихо спросил я.

— Ты решил отправиться от нашей семьи? — отец посмотрел мне в глаза, — почему?

— Потому что так будет лучше! — убежденно ответил я, — ты сумеешь в разы лучше позаботиться о матери.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — тихо ответил отец.

— Ну и к тому же, на что в армии такой неповоротливый старикан? — со смехом ответил я, стараясь разрядить обстановку.

Отец удивленно посмотрел на меня и захохотал, а мама грустно улыбнулась.

— Я бы показал тебе, кто здесь неповоротливый старикан, — раздался позади хриплый голос деда, — но суставы что-то ноют.

Дед подсел за стол и получив плошку с едой, принялся за ужин.

— Когда прибудут за парнями? — спросил отец.

— Пожрать уже отцу не дают, — проворчал дед, откладывая ложку, — как только новости подтвердятся, так и пришлют, но думаю, через декаду точно объявятся.

День закончился незаметно, еще немного похлопотали по дому, после чего легли спать. Дед сказал, что сегодня можно отдохнуть от занятий. С девушкой же увидеться я не мог по одной простой причине, не знал, куда они заселились.

Ночь прошла спокойно, только сны были неприятные, будто на войне уже и наш строй еле сдерживает орду, а та все накатывает как волны на скалистый берег. Дальше появилась пара шакальих гигантов и те шутя проломили строй, помню как метнул копье в гнусную слюнявую харю и проснулся.

Следующие дни слились в один, мы разгребли дела по огороду, навели порядок дома и в сараях, много короче всего сделали.

Свидания с девушкой стали грустными, хоть и были до сих пор приятными.

— Я не хочу чтоб ты уезжал, — сказала девушка, удобно устроив головку у меня на груди.

— Так нужно, — поймав ее взгляд, добавил, — мне тоже тяжело с тобой расставаться.

— Но это же не навсегда? Скажи, что ты вернешься ко мне! — требовательно ухватила она меня за руки.

— Извини, — с трудом выдавил я из себя, — я не могу тебе ничего обещать, мне кажется, что будет лучше, если ты не будешь меня ждать.

— Что ты такое говоришь? — девушка отстранилась от меня.

— Я отправляюсь на войну, там слишком опасно, мне кажется, тебе не стоит тратить свою жизнь в пустую.

— Да ты, — девушка возмущенно сжала кулачки, — да как ты такое мог сказать!

Девушка подскочила, да так, что даже в темноте я залюбовался, как задорно подпрыгнула ее грудь. Она на ходу подобрала сарафан и сверкая обнаженными ягодицами выскользнула с сеновала, на ходу одеваясь.

— Ну как обычно, хотел как лучше, но их же хрен поймешь.

— Вот это зад у девчины, — ехидный голос деда, раздавшийся из-за двери, вогнал сердце в пятки.

— Тьфу, дед, чего так пугаешь!?

— Хе, хе, — лишь посмеялся старый, заходя внутрь.

Я как раз успел натянуть портки, и натягивал рубаху. Та упрямилась, прилипая к мокрому от пота телу.

— Ты чего хотел то?

— Да ничего, — сказал он, прислоняясь к дверному проему, — поговорить надобно.

— Я тебя слушаю.

— Пойдем на воздухе покалякаем, — пропустив меня, дед тоже вышел во двор.

— Ну, так о чем хотел поговорить?

— О многом внучек, о многом, — дед присел на травку и вперил взгляд в небеса, — но вначале хочу убедиться, что ты воспринимаешь мои слова серьезно.

— Я всегда отношусь к твоим словам серьезно.

— Надеюсь на это, так, главное о чем я хотел тебе сказать, это о секретности. Да, ты сам знаешь, что болтать о всем подряд не надо, но ты должен быть предельно осторожен, никто, слышишь, никто не должен узнать о наших секретах, не раскрывай эту тайну даже друзьям, даже тем, кого ты полюбишь. Стоит хоть кому то узнать, что мы поедаем человеческую плоть, как нас тут же сожгут. Слушай, что я тебе скажу, — дед с силой сдавил мое плечо, не давая возразить, — если вы будете поедать плоть, то это никто не должен увидеть! Если кто-то увидел, он должен умереть! Если получилось так, что кто-то из вас попадется на поедании человеческого сердца, и не будет шанса заткнуть все рты, то тебе лучше самому убить того, на кого падет подозрение. Если увидят тебя, беги, беги куда угодно, скрывайся, притворись безумцем, сделай все, что бы тень подозрения не пала на остальных.