Ольга Денисова - Берендей

– Если он приехал с тобой, почему ты отпустила его отсюда одного? – отчаянно выкрикнул «босс», и лицо его налилось кровью.

– Он что, ребенок малый, что ли? – фыркнула Людмила.

Судя по тому, как сжались кулаки «большого босса», он готов был немедленно пустить их в ход. Берендей подумал, что сейчас самое время вмешаться. Как-то нехорошо получалось – этот тип был совершенно неадекватен, одержим какой-то непонятной мыслью. Он что, думает, что его сына тут на чердаке прячут? Кто его знает, что бы он мог сделать дальше? Его спутники стояли, опустив глаза, как будто были смущены поведением хозяина.

– Уважаемый, – Берендей слегка тронул его за плечо, – вам не кажется, что вы ведете себя несколько невежливо?

«Большой босс» резко обернулся и впился в Берендея ненавидящим взглядом красных, воспаленных глаз. Да, пожалуй, слово «уважаемый» было чересчур ироничным для этой ситуации. Тем более, сказанное с таким презрением. Усатый полоснул пространство своим режущим взглядом, на миг задержав его на лице Берендея – ему не понравилось, что с его хозяином говорят неподобающим тоном.

– Я буду вести себя, как захочу, понятно? – «большой босс» обнажил клыки, приподняв вверх мокрую, безвольную губу.

– Не сомневаюсь, – Берендей качнул головой и поднял брови, – не могли бы вы захотеть вести себя в рамках приличия?

Этот человек его раздражал. Именно раздражал. Дело не в том, что он говорил, и как себя вел, но ему хотелось грубить, может быть даже нарываться.

– Да мне плевать на приличия! – загрохотал «босс» и сделал шаг в сторону Берендея.

– А мне – нет, – Берендей растянул губы в улыбке.

– Кто это такой? – «большой босс» повернулся к Людмиле и уперся пальцем Берендею в грудь. Он не стал опускаться до того, что бы спросить об этом самого Берендея. Предполагалось, что надо сделать шаг назад. Или предпринять ответное действие.

– Это Егор, – пожав плечами, ответила Людмила.

Взгляд «большого босса» потемнел, рука опустилась, и Берендей так и не успел придумать, что делать с его пальцем. От этого раздражение сменилось злостью.

– И откуда здесь взялся Егор? – «большой босс» обвел присутствующих тяжелым взглядом, как бык на корриде.

«Ну вот, – обреченно подумал Берендей, – все и выяснилось». Он почувствовал невыносимую неловкость. Он старался никогда никого не обманывать, и ничего не скрывать. Именно потому что ситуация с раскрытием обмана была бы очень болезненной для его самолюбия.

Все промолчали.

– Ну, Людмила, кто позвал Егора?

– Ну, уж не я, во всяком случае! – фыркнула та.

Юлька еще сильней прижала ладошки к лицу и опустила голову на стол. Андрей вопросительно оглядел товарищей, и смерил взглядом Берендея, с головы до ног. Остальные переглянулись, но без особого любопытства. Только Антонина Алексеевна сохранила на лице полуулыбку.

«Большой босс» опять повернулся к Берендею, снова с отвращением приподнял верхнюю губу и спросил, брызнув слюной:

– Ну?

Это властное и презрительное «Ну» зацепило гораздо сильней, чем вся безвыходность сложившегося положения.

– Не могли бы вы выражать свои мысли ясней? – Берендей тоже умел показывать зубы, и ничуть не хуже «большого босса». На этот раз его издевательская улыбка была больше похожа на оскал.

– Я хочу знать, кто ты такой и как здесь оказался! – взревел «большой босс».

– Вот видите, можете же, когда хотите, – усмехнулся Берендей.

На эти его слова усатый вскинул голову и покачал головой. Недобро так. А учитывая, что перед этим он смотрел на своего хозяина, как мать на ребенка, Берендей почти не сомневался, что скоро усатый прикроет своей спиной рычащего «большого босса», и тогда начнется совсем другой разговор.

Юлькина мама, до этого с любопытством наблюдавшая за происходящим, наверняка заметила, что добром их разговор не кончится, и поспешила Егору на выручку:

– По какому праву вы устроили допрос моим гостям? Вы ведете себя…

«Босс» не дал ей договорить и выплюнул ей в лицо:

– Не лезьте не в свое дело.

Антонина Алексеевна испугалась. Она именно испугалась, отшатнувшись от «большого босса» и прикрыв рот тыльной стороной ладони, как будто хотела защититься.

– Не надо, я сам, – шепнул ей Берендей, сделал шаг в сторону, слегка прикрыв ее плечом, и посмотрел в глаза «большого босса», – так что вы спрашивали? Я не очень хорошо расслышал.

Если раньше Берендей имел дело с нервным папашей, у которого пропал сын, то теперь перед ним стоял бандит, нарушивший покой приличного дома. И это окончательно развязало ему руки – с бандитом можно не церемониться.

«Большой босс» стиснул увесистые кулаки, но пока не решился их использовать. И сделал еще один шаг по направлению к Берендею. Увесистых кулаков Егор не боялся, даже наоборот, ему было бы интересно посмотреть, как при таком пузе можно ими пользоваться. Если «большой босс» устроит здесь безобразную драку, это будет его окончательным поражением, после этого можно смело выкидывать его вон. Его и сейчас можно попросить уйти, но, право, повод пока мал.

Похоже, «босс» это понимал. Понимал это и усатый, все более угрожающе глядя на Берендея. Нет, усатый в драку не полезет. Он чувствует себя неловко из-за глупого поведения своего хозяина, и хотел бы вытащить его из этой дурацкой ситуации, которую Берендей делает еще более абсурдной. Интересно, что он сможет предпринять, если Берендей продолжит в том же духе?

– Не смей говорить со мной в таком тоне, – прошипел «большой босс», нагибаясь к лицу Берендея.

– Да ну? – Берендей сузил глаза и сжал губы, – не вижу, чем мой тон хуже вашего. И не понимаю, почему должен его поменять.

– Потому что я так сказал! – «большой босс» снова сорвался на крик.

– Не может быть. Мне даже интересно, что вы сделаете, если я его не поменяю, – Берендей чуть наклонил голову и поднял брови, изображая недоумение и внимание.

Вот теперь «большому боссу» пора начинать драку. Потому что ему больше ничего не остается. Громче кричать он уже не может, и сказать ему нечего.

«Большого босса» спас усатый. Похоже, для него и вправду было невыносимо смотреть, как какой-то мальчишка издевается над его хозяином. «Босс» начал поднимать кулак, но Усатый его опередил: молниеносным движением схватил Берендея за запястье, так что тот, обладающей отличной реакцией, не успел отдернуть руку. И так же молниеносно, с силой прижал его руку к раскаленной стенке котла.

– Ну, щенок, быстро говори мне, кто ты такой, – прошипел он.

Берендей умел терпеть боль. Но помимо воли кровь отхлынула от его лица, глаза зажмурились, и скрипнули зубы. Пахнуло паленым, и громко ахнула Юлькина мама. Усатый смотрел ему в лицо, и взгляд его резал глаза, как зазубренный клинок. Он сжимал запястье Берендея тремя пальцами, и едва сам не касался раскаленного металла. Берендей напряг руку и почувствовал, как давление усилилось. Это было похоже на извращенный армрестлинг – кто кого? Усатый мог давить всем весом, а Берендей – только рукой и плечом. Он преодолел соблазн ударить усатого левой рукой в челюсть, хотя возможность для этого имел: драки он начинать не планировал. Его рука дрожала от напряжения, а по лбу покатился пот. Но он побеждал. Медленно, мучительно медленно. Он был берендеем. Он был моложе и сильней усатого. Ему помогала боль. Наконец рука полностью оторвалась от стенки котла, но противостояние продолжалось еще несколько секунд. В последний момент Берендей собрал все силы и рывком выдернул запястье из цепких пальцев усатого. Тряхнул головой и скроил на лице подобие усмешки. Усмешка получилась жалкой.