Ян Киров - Город чудовищ

Данте с Ческой шли по длинному коридору Главной больницы. В воздухе висел запах лекарств и человеческой боли. Туда-сюда сновали лекари и сиделки.

— И какова моя роль? — повернув голову, спросила Ческа — Что я должна буду делать?

— Самое сложное, — ответил Данте — Ты ничего не будешь делать. Как думаешь, ты с этим справишься?

— Я попробую, — честно призналась девушка.

Она остановилась около одной из палат и распахнула дверь. В палате на больничной койке лежала девочка лет семи-восьми.

— Её зовут… — начала говорить Ческа.

— Жди меня в коридоре, — перебил её Данте — И никого не пускай.

Он шагнул в палату, закрыл за собой дверь и подошёл к кровати. Девочка повернула к нему бледное осунувшиеся личико.

— Привет, — Данте дружелюбно помахал рукой — Как у тебя дела?

— Мне больно, — пожаловалась девочка — Мне всё время больно.

— Как я тебя понимаю! — произнёс Данте.

— Ты — лекарь? — спросила девочка.

— Что-то вроде того, золотце, — легко согласился Данте — Что-то вроде того.

— И ты вылечишь меня?

— Я пришёл для того, чтобы помочь.

— Ты мне нравишься, — заулыбалась девочка — Ты — хороший.

— Нечасто я такое слышу, — честно признался Данте.

— А как ты меня вылечишь? Другие лекари не смогли.

— Ты умеешь хранить секреты?

— Да, — моргнула девочка.

Данте наклонился к уху ребенка.

— Я — волшебник, — прошептал он — Я умею творить чудеса.

— Мама говорит, что чудес не бывает, — заметила девочка.

— Мамы иногда ошибаются, — ответил Данте — Смотри!

Данте достал из кармана монету. Он подкинул её вверх и монета повисла в воздухе.

— Ух ты! — вскрикнула девочка — Ты и правда волшебник! Покажи мне ещё какой-нибудь фокус!

— Не сейчас, — покачал головой Данте.

Он сел на краешек кровати и взял девочку за руку.

— Закрой глаза, золотце, — попросил Данте — Сейчас твоя боль уйдёт…

Девочка с готовностью закрыла глаза. Зависшая в воздухе монета звякнув, упала на пол.

Данте вышел в коридор и закрыл дверь палаты.

— Я иду домой, — сообщил он Ческе — Мне нужно отдохнуть. Убивать детей — это очень утомительное занятие.

— Она… ей было больно? — спросила девушка, глядя в пол и теребя пуговицу на пальто.

— Вот чёрт! — хлопнул себя по колену Данте — А я забыл спросить! Давай призовем дух этой девчонки и уточним?

— Тебе обязательно всё время быть таким? — с чувством спросила Ческа. Её глаза метали молнии.

— Каким это «таким»? — уточнил Данте — Рыцарем, который всегда готов прийти на помощь?

— Чудовищем, — ответила девушка.

— Я лучше буду чудовищем, чем человеком, — пожал плечами Данте.

— Ты не любишь людей? — задала вопрос Ческа — Почему?

— Во-первых, вы задаёте много глупых вопросов, — пояснил Данте — А во-вторых, вы оскорбляете моё чувство прекрасного. И вообще это долгий разговор.

— Ты и правда ничего не чувствуешь? — заглянула ему в глаза девушка — После того как…

— Ещё как чувствую, — сказал Данте — Я чувствую смертельную усталость. У меня выдался тяжёлая неделя. Меня выселяли из дома. Меня пытались убить. Это уж не говоря о том, что мне пришлось общаться с целой кучей болванов. Всё, я иду спать…

— Сладких тебе снов, — попрощалась Ческа.

— Да, и вот ещё что, — вспомнил Данте — В конце недели мне нужен мой термос. Кровь за кровь.

— Ты — настоящий ублюдок, — испепелила его взглядом девушка.

— А что бывают ненастоящие ублюдки? — полюбопытствовал Данте.

Выходя из больницы Данте уловил краем глаза какое то движение. Он резко обернулся и увидел ползущую по стене тень. Данте огляделся по сторонам, чтобы убедиться что вокруг никого нет.

— Уходи, — тихо попросил он у тени — Тебе здесь не место.

Тень несколько раз мигнула.

— Ах, вот ты о чём! Не стоит благодарности, золотце.

Тень медленно растаяла. Данте помахал ей на прощание.

— Вот дерьмо, — выругался Данте — Я и правда становлюсь богом котяток. Чертова Эфи!

Данте сунул руки в карманы куртки и двинулся прочь. Он громко насвистывал непристойную матросскую песенку.

Глава 3

Убивать женщин — это весело

Данте очнулся от ласкового шёпота. Шёпот звал его по имени. Дан-те, Дан-те, Дан-те. Это пели пули, пролетавшие в темноте. Данте провел ладонью по лицу, отгоняя дремоту. Он поднялся с матраса и босиком прошлепал к окну. Сквозь мутное стекло Данте разглядел молодого мужчину в красном мундире. Мужчина размахивал револьвером и выкрикивал бессвязные слова. У его ног валялась опустошенная винная бутылка.

— Ну ладно, потанцуем! — пробормотал Данте.

Он распахнул пробитую пулями входную дверь и вышел навстречу стрелку. Человек с револьвером вгляделся в предрассветный сумрак. И остолбенел, увидев перед собой полностью голого Данте. Пока человек с револьвером разглядывал его обнажённое тело, Данте подобрал валявшийся на земле булыжник и швырнул его в стрелка. Оглушенный мужчина упал на спину. Данте подошёл к поверженному противнику и пинком выбил у него из руки револьвер. Это было ненужной предосторожностью. Судя по закатившимся зрачкам, мужчина находился в глубоком обмороке. Глубокая ссадина на его лбу кровоточила.

— Ну и что мне теперь с тобой делать? — печально спросил Данте у незадачливого стрелка.

Данте оставил мужчину валяться на холодной земле и вернулся в храм.

— Ну и друзья у тебя, — прошептала прыгающая на стене тень — И где ты только таких находишь?

— Он мне не друг, — возразил Данте.

Он подошёл к матрасу, около которого лежала его сложенная одежда, и стал одеваться.

— Я видел этого гёта лишь однажды, — сообщил Данте.

— Умеешь ты произвести впечатление на человека, — заметила тень.

— Ничего не могу с собой поделать, — согласился Данте.

— А зачем ты вышел к нему голым? — полюбопытствовала тень — Ты что решил похвастаться?

— Это старый трюк, — пояснил Данте, натягивая штаны, — Любой, кто увидит перед собой голого человека, не сможет сразу выстрелить. Он потратит несколько мгновений на то, чтобы рассмотреть его причиндалы. Такова уж человеческая природа.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — тень запрыгнула на потолок — И, кстати, куда это ты собрался? Ночь на дворе.

— Я вдруг вспомнил, что у меня назначено свидание, — объяснил Данте — С одной прелестной дамой.

— Она хотя бы симпатичная? — задала вопрос тень.

— На любителя, — криво усмехнулся Данте, — Да ты и сама её встречала. Она тощая, в балахоне и с косой в руке.