Джон Толкин - Дружество Кольца

Фродо вышел к воротам: вид у него был усталый и озабоченный, хотя он силился улыбаться. С посетителями разговаривал любезно, но к сказанному вчера добавил немного.

— Господин Бильбо Беббинс уехал, насколько мне известно — навсегда.

Кое-кого из пришедших, тех, кому Бильбо оставил «посланьица», Фродо приглашал в нору — не дальше прихожей. Там громоздилась целая куча свертков, пакетов, мелкой мебели и всякой утвари. На каждой вещице красовалась бирка с надписью. К зонту, например, Бильбо прицепил такую бумажку — «АДЕЛАРДУ ТУКУ в ПОЛНЕЙШУЮ СОБСТВЕННОСТЬ от Бильбо». Старина Аделард славился привычкой прибирать к рукам чужие зонтики — у него уже было несколько штук без всяких там бирок.

Большую корзину для бумаг украшала табличка «ДОРЕ БЕББИНС в память о нашей ДОЛГОЙ переписке, с любовью от Бильбо». Дора, сестра покойного Дрого, была старейшей родственницей Бильбо и Фродо. Ей минуло девяносто девять, более полувека из коих старушенция изводила горы бумаги, сочиняя письма с многочисленными добрыми советами.

«МИЛО БАРСУЧИНСУ от Б. Б. — авось пригодится» — золотое перо с чернильницей предназначалось хоббиту, в жизни не ответившему ни на одно письмо.

«От дядюшки Бильбо АНГЕЛИКЕ для дела» — круглое, выпуклое зеркальце в самый раз подходило юной Ангелике Беббинс, считавшей разглядывание своей премилой мордашки важнейшим делом на свете.

«ХУГО ОПОЯСНЮ для пополнения библиотеки от пополнителя» — было написано на книжной полке (пустой). Книжки Хуго любил и читать брал охотно, а вот чтобы возвращать — такого за ним не водилось.

«ЛОБЕЛИИ ХАПНИ-БЕББИНС В ПОДАРОК» — подарок представлял собой набор серебряных ложек: Бильбо имел основания подозревать, что когда он отсутствовал в прошлый раз, немало ложек перекочевало из его буфета к Лобелии. Она о его догадках прекрасно знала и когда, чуть попозже других, заявилась к Фродо, мигом уяснила оскорбительный смысл «посланьица», так что удалилась с весьма обиженным видом. И с ложками.

Этих подарков с «посланьицами» Бильбо заготовил множество, все и не перечислишь. За долгую жизнь всякого барахла в его обиталище скопилось видимо-невидимо, что вообще свойственно хоббитским жилищам: захламляются они мигом. Возможно, этим и объяснялся обычай раздавать все подряд на свой день рождения. Дарили-то не только новые вещи: среди подарков попадалось немало мутени, да такой, что и назначения ее никто не знал. Случалось, подобные дары переходили их рук в руки, гуляя по всей округе, но Бильбо обычно дарил новое, а полученное от других не передаривал. Ну а теперь, после большой раздачи, нора его основательно подчистилась.

«Посланьица», писаные собственноручно Бильбо, прилагались к каждому подарку, но шутки да подковырки содержались далеко не во всех. Хоббиты попроще да победнее получили вещи нужные и полезные, каким могли от души порадоваться. Старый Гужни с Бебнева наулка — далеко не богатей — от щедрот Бильбо разжился двумя мешками картофеля, новой лопатой, теплым шерстяным жилетом и склянкой снадобья от ломоты в пояснице. Рори Брендибаку, хоббиту радушному и гостеприимному, досталась дюжина бутылей «Старой Винодельни» — красного вина из Южного Удела, крепкого и хорошо выдержанного, ведь заложил его еще отец Бильбо. После первой же бутылки Рори простил Бильбо все, что мог и не мог, и во всеуслышание провозгласил его «славным малым».

Фродо осталось немало. И, разумеется, все нажитые Бильбо богатства, так же как книги, картины, уйма мебели. Но никто не слышал ни о деньгах, ни о драгоценностях, тем более и не увидел: не было подарено ни самой завалящей монетки, ни стеклянной бусины.

После полудня хлопот у Фродо прибавилось. Кто-то пустил слушок, будто все имущество Бильбо наследник раздает задарма: слух распространился с быстротой лесного пожара, и в Бебень валом повалил народ. В прихожую набилась толпа, поднялся галдеж. Бирки поотрывались, подарки перепутались, то и дело вспыхивали ссоры. Кое-кто затеял не сходя с места меняться подарками, другие норовили к ним прицениться, а особо проныриливые пытались прибрать к рукам то, что вовсе им не предназначалось. Дорога к усадьбе была забита тачками и телегами.

В самый разгар суматохи заявились Хапни-Беббинсы. Фродо к тому времени уже вконец ошалел и отправился отдохнуть, оставив за себя своего друга Мерри Брендибака. Когда Отто Хапни-Беббинс громко заявил, что желает видеть Фродо, Мерри учтиво поклонился и сказал:

— Ему нездоровится. Он отдыхает.

— То есть прячется, — прошипела Лобелия. — Ничего у него не выйдет. Мы пришли его повидать, и ему не отвертеться. Так и передай.

Мерри пошел докладывать, оставив Отто с Лобелией дожидаться в прихожей. Для них это время не пропало даром: даже в общей неразберихе они исхитрились-таки отыскать свои ложки, но на том не успокоились. В конце концов пришлось провести их в кабинет. Фродо сидел за столом, заваленным бумагами. Вид у него был усталый, и лицезрение родственничков, надо думать, бодрости ему не добавило, но принял он их вежливо. Даже из-за стола встал, хотя руку при этом почему-то держал в кармане.

Хапни-Беббинсы повели себя весьма нахраписто: поначалу принялись торговаться, предлагая за дорогие и вовсе не предназначенные к раздаче вещи смехотворные цены, а услышав, что в усадьбе ничего не продается, а что отдается даром, так только во исполнение воли Бильбо, в один голос заявили, что находят это весьма подозрительным.

— Одно мне ясно, — сварливо добавил Отто. — Уж ты-то нахапал, сколько мог. А ну, покажи завещание!

Не подвернись Бильбо племянничек, Бебень перешел бы к Отто. Он долго вертел бумагу в руках, вчитывался так, что чуть дырку не проглядел, но под конец разочарованно фыркнул. Документ был составлен — не придерешься: ясно, четко и в полном соответствии с обычаями, требовавшими, помимо всего прочего, наличия подписей семи хоббитов, причем обязательно красными чернилами.

— Опять мы с носом остались! — сердито бросил Отто жене. — Это ж надо — шестьдесят лет прождать и чего дождаться? Ложек? Каков мошенник!

Вне себя от ярости, он щелкнул пальцами у Фродо под носом и вышел вон, хлопнув дверью. Но Лобелия оказалась понастырней. Спустя некоторое время, когда Фродо решился выглянуть из кабинета, посмотреть, что да как, он обнаружил Лобелию — та шарила по углам и выстукивала стены и пол. Пришлось проявить твердость и выпроводить родственницу, заодно освободив от нескольких маленьких, но не дешевых вещичек, случайно завалившихся к ней в зонтик. Лицо Лобелии исказила судорога: она явно тужилась сразить Фродо наповал какой-нибудь убийственной фразой, но не нашла ничего лучше, как, обернувшись на пороге, выпалить: