Диана Удовиченко - Враг империи

– Боевая магия – основа военного дела, – решительно заявила Варелия, Старшая жрица кровавой Морриган.

– И всадникам чародеи потребны всегда, – поддержала ее мать Танефа, – усмиряющая сбруя, зачарованные подковы, целители, наконец! Без этого никуда, храни нас, Эгония—покровительница!

– То же касается скотоводов и земледельцев, – тихо произнесла мать Перетея из храма Брижитты. – От магов зависит урожай и здоровье скота. Отказавшись от волшебства, мы рискуем обречь Галатон на голод…

– И довольно странно, что Верховный жрец Луга всеблагого – покровителя магов и магии – ратует за ее запрет, – высказалась мать Лаурита. – Разве они недостаточно жертвуют вашему приходу, Великий отец?

– Луг был объявлен покровителем чародеев всего лишь пятьсот лет назад! – не выдержав, рявкнул Падерик. – До этого же Луг наш великий являлся покровителем праведников и власть имущих!

– Всегда находила это сочетание забавным, – непринужденно заметила жрица Неи. – Как можно одновременно быть праведником и иметь власть?

– Очень просто! – взъярился его высокопреосвященство.

– В самом деле, ведь вы доказываете это своим примером, Великий отец, – сладко улыбнувшись, заявила Лаурита.

Падерик пребывал в тихой ярости, направляя все силы на то, чтобы не выдать своего бешенства. Что позволяет себе эта заступница грязных шлюх? И почему всем остальным так уж необходима магия? Ведь жили же как—то без нее раньше, и ничего! Но жрецы Тарантуса, Стратаны, Пирия, Ат—таны и Нуадия тоже высказались в защиту волшебства. Верховный жрец сделал несколько глубоких вдохов, через роскошное парчовое одеяние ущипнул себя за ляжку, дабы не дать волю гневу, и произнес:

– Хорошо, дети мои. Я понял вас. Вашим прихожанам нужна магия. Но надеюсь, речь идет лишь о светлой ее стороне? Ведь темная волшба незаконна.

Жрецы переглянулись. Конечно, их прихожане пользовались магией мрака. Да и как без нее? Слишком многие виды волшебства объявлены в государстве вне закона. С другой стороны, признать это в присутствии Верховного жреца Луга, поборника праведной жизни, означало навлечь его гнев на свои приходы. Поэтому все одиннадцать священнослужителей неохотно, но утвердительно кивнули.

– Я знал, что могу быть уверенным в вашем благочестии, – пафосно заявил Падерик. – Предлагаю вам поставить свои подписи на прошении к императору.

Верховный жрец махнул рукой Иллане, и та, подойдя к столу, выдернула из кипы свитков одно из заранее приготовленных писем. Затем принялась обходить жрецов, подавая им бумагу и перо с чернильницей – здесь, в храме Луга всеблагого, магические самопишущие стилосы не признавались. Подписывая прошение, каждый понимал: Верховный жрец заботится вовсе не о соблюдении законности. И совсем не любовь к богам двигала этим одышливым толстяком. Власть – вот единственное, что нужно Верховному жрецу. Его беспокоит лишь ослабление влияния религии в государстве.

– Не стану вас задерживать, – важно провозгласил Падерик, когда бумага была подписана. – Возвращайтесь в свои храмы, прихожане ждут вас.

Глазки его хищно блеснули. Он добился нужного результата. Оставалось лишь договориться с императором и Советом магов. Они не посмеют возражать, ведь священнослужитель будет ратовать за законность. Ну, а там – все зависит от точки зрения… Слишком зыбка грань между дозволенным и недозволенным. Смотря кто будет ее очерчивать. Самое главное – получить право самому принимать решения.

Жрецы, поклонившись, потянулись к выходу. Падерик проводил их презрительным взглядом. Трусы и слабаки! Такие же жалкие, как и боги, которым они служат! Пора скинуть всю эту дохлятину туда, где ей самое место – в выгребную яму! Единобожие – вот что нужно стране! И он, Великий отец Падерик Третий, добьется его возрождения.

Между тем, пройдя через анфиладу богато изукрашенных комнат и оказавшись в мощеном разноцветными плитами дворе, отец Вельмарин тихо обратился к матери Лаурите:

– Что ты думаешь об этом?

– Да что тут думать, – вздохнула жрица. – Пока под темных копает, потом и за нас примется.

– Полагаешь, император даст добро?

– Даст, на уничтожение темных во всяком случае. И Совет против не будет.

– Неужто нас ждет возрождение храмовой стражи? – ужаснулся Вельмарин, сотворив перед собой жест, призывающий защиту Маннаина.

Лаурита медленно проговорила:

– И хотела бы я тебя утешить, да нечем. Тяжелые времена наступают, ты сам это понимаешь. Грядут войны, голод, несчастья. В такие годы народ принимается истреблять инакомыслящих, обвиняя их во всех бедах. И я не хочу, чтобы этими гонимыми стали мы. Именно потому и подписала прошение.

– Но как можно! – возмутился отец Дарсан. – Мы – жрецы богов, почитаемых в народе!

– Вспомните историю, друг мой, – кротко возразила Лаурита, – такое уже было однажды, не правда ли?

– Единобожие?! Падерик не посмеет!

– Ну, почему же? Настал удобный момент, а Великий отец спит и видит себя единственным властителем народных умов.

– Но наши прихожане никогда не позволят…

– Наши прихожане, – перебила его Лаурита, – пойдут за тем, кто сумеет их убедить в своей правоте. А его высокопреосвященство – отличный оратор. К тому же вхож к Ридригу и главе Совета.

– Что же нам делать?

– Пока подождем. Но только пока, – нехорошо усмехнулась жрица. – Думаю, в случае чего у нас найдется, что противопоставить Великому отцу.

– Война жрецов? – деловито спросила мать Варелия.

– Почему бы и нет? – безмятежно улыбнулась Лаурита. – Если Падерик хочет повторения давней истории, доставим ему такое удовольствие. Но пока сидим тихо. Охота за темными нас не касается…

Его высокопреосвященство в бешенстве мерил шагами свой кабинет. Вот, значит, как! Мало того, что они не поддержали его в стремлении избавиться от всех ненавистных магов, а лишь кинули, как жалкому псу, свое полусогласие на преследование темных. Мало того, что шлюха разговаривала с ним, как с ровней. Так жрецы за его спиной еще и замышляют заговор! Разумеется, Падерик Третий всячески провозглашал и декларировал свободу своего дома и Главного храма от магических штучек. Но каждый уголок этих зданий был просто напичкан подслушивающими артефактами. Знал об этом очень ограниченный круг людей: сам Великий отец, парочка приближенных жриц да еще темный маг, который эти артефакты и устанавливал. Но конечно, осторожные жрецы никогда не позволили бы себе вести такую беседу в зданиях. А вот о том, что артефакты заложены и под плиты двора, они и помыслить не могли. Такое обустройство обошлось храму дорого, очень дорого. Но… Его высокопреосвященство любил быть в курсе всего происходящего в его владениях. А теперь магические устройства сослужили ему неплохую службу.