Карина Демина - Невеста

...мама покупала кур в мясной лавке, что стояла на перекрестке. И я ходила с ней, училась выбирать по запаху, по виду, отличать корейку от грудинки и вырезки. Найо Лангам был неизменно любезен... он до последнего оставался любезным, даже когда явился в наш дом с зеленой повязкой на рукаве.

Ничего личного.

Предписание.

— Ты молчишь. Что?

— Ничего.

Просто воспоминания.

— Война? Была?

Была. Пришла и осталась. И все вдруг стало другим, особенно люди.

— Кто погиб? — Оден был настойчив, даже назойлив настолько, что мне захотелось его ударить. Какое ему дело, кто у меня погиб? Но я заставила себя вернуться к работе.

Ромашка, мята и подорожник. Несколько молодых побегов малины. Мята. Липа. Главное, не дать перекипеть. Накрыть плащом и отставить в сторонку. Пусть остынет.

— Все погибли, — я все-таки ответила, зачем — сама не знаю. — Возможно, что все.

Я ведь не знаю, что с братом. Он остался по ту сторону гор. Погиб? Выжил? Если да, то наверняка изменился. И быть может, меня ненавидит. Будет забавно, если он свернет мне шею, но в чем-то закономерно.

Оден больше не лез с вопросами, а я вымещала злость на вороне, представляя, что вижу... кого?

...бывших соседей, ставших вдруг врагами?

...лагерную охрану?

...женщину, что сидела на приемке и отбирала вещи? Смена белья. Чулки. Ботинки. Остальное — выдадут.

...других, работавших в карантине? Они обривали головы, но не со зла, а чтобы вшей не завелось.

...или тех, с раздачи?

...или тех, кто нормы выдачи устанавливал.

...или лучше все же тех, кто вообще придумал эту нелепую систему.

...войну начал.

Кого мне ненавидеть? И снова в груди тяжелый ком, который мешает дышать.

— Эйо, ты хочешь чего? — вопрос заставил меня очнуться. Да что за день такой? Я ведь уже научилась не думать, не вспоминать, не искать виноватых.

А тут он вылез.

— Хочу...

...чтобы родители воскресли, и люди стали прежними, и городок, в котором я выросла, тоже. Чтобы не было войны и даже памяти о ней.

...и о Храме тоже, который притворился домом.

...о Матери-Жрице, танцующей под дождем, о молниях, что слетались ей на руки, позволяя выпить себя, о собственном стыдливом желании повторить этот танец.

...о свадьбе Ниоры и ритуале.

...о побеге и тени, заступившей путь, ноже, который я стащила с кухни. И захлестывающей лишающей разума ненависти.

Сколько раз я ударила?

...о крови на собственных руках, и во снах тоже, и об игре в прятки на крышах домов.

...о дороге, такой бесконечной — я уже и не верю, что когда-нибудь дойду.

Только надо быть реалистом.

— Хочу свой дом, пусть маленький, но такой, куда я могла бы возвращаться. Кровать хочу и чтобы непременно с постельным бельем.

— Лен. Шелк скользкий.

Не знаю, шелковое белье нам было не по карману, но поверю на слово.

— И ванна... и еще, чтобы знать, что хлеб будет завтра, послезавтра... ну и не только хлеб.

— Мясо, — согласился Оден. — Перепелки в меду. Пироги. Черемша. Лось языка... язык лося.

В ближайшей перспективе нас ждет сушеный ворон с гарниром из мучных орехов, которые уже начали подсыхать, но о перепелках и прочих радостях жизни я помечтать готова.

— Мой род... сильный. Из Великих. Много денег. Земли. Я дам тебе дом. Райгрэ, — сказал Оден, ткнув себе пальцем в грудь, словно помимо его были еще кандидатуры.

Райгрэ... старший рода. Вожак. И если так, то он действительно способен дать и землю, и дом... и защиту.

— Нам все равно по пути, — на ту сторону одна дорога, но почему-то мне не хотелось давать обещаний. — Давай-ка тобой займемся?

Травы, вода и немного силы, которая меняет изначальные свойства. Я закрываю глаза, пытаясь сплести тончайшую сеть, это как кружево, только сложнее. С кружевом у меня никогда не выходило, и тут оно рвется, получается тяжелым, кривоватым, но какое уж есть.

В конце концов, я альв лишь наполовину.

Глава 7. Охота

Крайт все-таки был хорош.

Он поставил якорь именно там, где наметил: в полулиге от городка. И контуры для сети создал прочные, пусть бы и несколько иной формы, нежели принято.

— Меньше энергии уйдет. Тут ребра жесткости так поставлены, что он сам себя поддерживает, — Крайт потер лицо, которое выглядело уже почти нормально. А рука по-прежнему на привязи...

Бестолочь.

Виттар отбросил лишние мысли. Привычно осыпалась шелуха эмоций, уходила тяжесть, а тело наполнялось знакомой силой: рудная жила легко откликнулась на зов. Тяжелели руки. Неподъемной становилась голова. И сам мир вокруг выворачивался наизнанку. Глухо, медленно стучало сердце земли, и оставалось лишь направить энергию в рукава.

Одно за другим открывались окна. Чужие переходы отзывались болезненным дрожанием пространственных струн, но Виттар гасил откаты. Последним открылся пятый рукав.

— Вперед, — Аргейм знал, что делать.

Первая двойка. Сам Аргейм, который взял под уздцы коня Виттара — момент перехода вызвал приступ головокружения и легкую дезориентацию — и прикрытие арьергарда.

Другое место. Пустое.

Здесь не было плетения жил, и мир оттого ощущался мертвым. Несколько мгновений потребовалось, чтобы прийти в себя и стабилизировать жилу. Она была далеко и в то же время рядом, готовая подчиниться его воле, питающая пять лучей.

Контуры и вправду держались неплохо, что в перспективе давало выигрыш во времени.

И все-таки чужая земля, неуютная, пусть и отныне принадлежит она детям Камня и Железа.

Поле. Зелень пшеницы, которая только собирается выбросить колос. И тонкая размытая полоска леса на горизонте. Слева — городские стены, невысокие — давно уже не стены защищают города — и круглая дозорная башня с колоколом.

Грозный голос его летел по-над землей.

Крайт вертелся в седле, принюхиваясь.

Пахло землей. Навозом. Животными. Виттар привычно изолировал в сознании те запахи, которые его десятка принесла с собой.

...в шагах десяти куропатка сидит над гнездом.

...свежий лисий след вьется по краю поля.

...падаль в канаве.

— Райгрэ, — Крайт привстал на стременах. — В город не надо. Нам надо к лесу... Скорее. Нет, там не... не знаю, но если мы не успеем, будет плохо.

Лицо Аргейма дернулось: Крайт его раздражал откровенной своей слабостью, отсутствием надлежащего почтения к вожаку и вместе с тем пониманием, что без этого бесполезного в бою щенка, не обойтись. О да, он предпочел бы, чтобы жилы наградили ценным даром кого-нибудь более достойного.

Виттар потряс головой, избавляясь от привычной слабости. Арка сети была стабильна, вот только свободной силы остались крохи.