Трактирщик и Владычица ночи - Лучан Борисов
— Хотелось бы на это надеяться, — обтекаемо ответила Владычица ночи.
«А вдруг я эдакий ящик Пандоры и приношу несчастья тем, кто свяжется со мной?» — сокрушённо подумала она, а затем, при здравом размышлении, решила, что это ничем ещё не подтверждено и, следовательно, беспокоиться не о чем. Во всяком случае, пока.
Спутники молчали, и она тоже умолкла, хотя с языка рвалось множество вопросов. Она понимала, что спешить не стоит, сначала нужно освоиться в этом мире и тогда часть из них отпадёт сама собой. К тому же куда больше её мысли занимал храм Солнца и пирамида, выполняющая роль гостевой книги.
«Уверена, это какое-то устройство, наподобие компьютера, и там куда больше информации, чем просто имя и дата прибытия очередного сказочного персонажа», — подумала Владычица ночи. Интуиция подсказывала ей, что её возможности куда шире и не исчерпываются одними лишь интуитивными подсказками, поступающими время от времени. «Впрочем, на безрыбье и рак рыба. Кстати, вот одна из таких подсказок», — усмехнулась она, когда перед её внутренним взором возникло предупреждение в виде живой картинки.
— Позади нас на расстоянии пятьсот метров… тысячи локтей[1] отряд стражников. Человек десять на конях и, судя по тому, как их гонят, они спешат. Впереди идут несколько больших караванов, там тоже могут быть стражники. Думаю, вам стоит сменить облик, — сказала она Клермону и тот кивнул, принимая к сведению её слова.
На этот раз он воспользовался не обликом кухарки, а Тора Тадена, старшего брата Тессы.
— Незамужней барышне не стоит путешествовать в сопровождении чужого мужчины и простолюдинки. Но если один из мужчин её родной брат, то приличия будут соблюдены, — пояснил он и Владычица ночи согласно кивнула.
Кат Ворон ревниво оглядел его.
— У тебя на лбу не написано, что ты её брат, так что внимания всё равно не избежать, — возразил он.
— Пусть. Зато при проверке не вызовет подозрений. К тому же к знатным путешественникам стражники редко цепляются, — рассеяно отозвался Клермон. Его внимание было сосредоточено на содержимом дорожной сумки, возникшей вместе с новым нарядом. Найдя документы на Тора и Тессу Таденов, он удовлетворённо кивнул.
— Верно, — признал Кат и отвернулся, чтобы юнец, в которого превратился товарищ, не злил его богатым нарядом и, как ему казалось, заносчивым видом. Когда они выехали на тракт, он тем не менее сказал: — Да, нужно будет заглянуть к шорнику, а то крестьянская упряжь твоего коня не соответствует твоему чванливому наряду.
— Сейчас я это исправлю, — сказала Владычица ночи, и новенькая сбруя коня блеснула серебряными украшениями.
Кат Ворон ничего не сказал на это, лишь отвернулся и начал что-то насвистывать. Видя, что он злится, хоть и не показывает виду, Клермон подъехал ближе и, положив ладонь ему на плечо, примирительно улыбнулся.
— Эй, дружище! Хватит отворачиваться от меня. Кат, я же не специально выставляюсь перед тобой, так уж вышло. Будь это возможно, я бы с удовольствием поменялся с тобой.
Охотник смерил его испытующим взглядом и выражение его лица смягчилось.
— Не обращай внимания. Это во мне зависть говорит, — признался он и с горечью добавил: — Что поделать, в молодости мне было не до ваших дворянских премудростей, к тому же лень, а сейчас уже поздно. Да и ни к чему мне это. Просто душу царапает. Напоминает о том, что чернью родился, чернью и помру.
Владычица ночи чуть слышно фыркнула. Отчего-то её возмущало, что Кат Ворон стыдится своего происхождения. «Что плохого в том, что ты родился в простой семье? — подумала она. — В конце концов, дворян единицы, а простого народу море разливанное. Это они сила, а не кучка бандитов у власти, хотя…»
Она глянула, как дворянин хлещет плетью слугу, совсем ещё молодого парнишку, бегущего рядом с его конём, и вздохнула. «Пожалуй, для идей всеобщего равенства и братства ещё рановато. В феодальном мире лучше быть дворянином, чем простолюдином. Всяко шкура будет целей», — пришлось ей признать. Тем не менее она не удержалась и во имя всеобщей справедливости сделала так, что под порывом ветра от дерева отломилась сухая ветка. Она упала на куст игольника, растущего близко к дороге, и тот, обороняясь, стрельнул шипами. Причём так удачно, что большая их часть пришлась на дворянина с плёткой, но ни один из шипов не задел ни лошадь, ни мальчика-слугу.
— Пожалели мальчишку, да? — усмехнулся Кат Ворон, догадавшийся что это её проделка. — Зря. Видите, в какой напряжённой позе сидит его хозяин? Нет, не из-за ваших игл, он лошадь жалеет. Мелкий поганец зажилил хозяйские деньги и на смену лопнувшему ремню в подпруге купил такой же, но из гнилой кожи. Естественно, она недолго прослужила, а ехать нужно, хотя бы до ближайшей лавки кожевника, а это неблизкий свет. Вот только седло так натрёт спину лошади, что придётся ждать, когда она заживёт. Если хозяин спешит, лошадь придётся продать, и хорошо если он получит половину того, что она стоит. На вид кобыла неказистая, но эта порода отличается неприхотливостью и верностью, поэтому незаменима для тех, кто находится в постоянных разъездах.
— Тогда почему бы ему не слезть с лошади и не пойти пешком? — с вызовом спросила Владычица ночи, сердясь за полученный выговор, хоть тот был сделан в мягкой форме.
— Потому что дворянин из военного сословия, и он ранен. Видите проступившую кровь на бедре?
— Рана небольшая, значит, от копья, и, похоже, загноилась. Копьё не меч, его наконечник часто бывает испачкан в земле, и при глубокой ране это верная смерть, — заметил Клермон, приглядевшись к пятну на штанине дворянина, и добавил: — Готов поспорить, что бедняга едет к лекарю, который пользует североводского князя. Говорят, он даже мёртвого способен поднять на ноги.
— Ладно, сдаюсь, пристыдили, — сказала Владычица ночи и направила часть жизненной энергии на заживление ран злосчастного дворянина.
Этот жест человеколюбия оказался последней каплей и её перебросило в образ мальчика, как менее энергозатратный по части жизненных сил.
Дело приняло бы неприятный оборот, но Кат Ворон каким-то немыслимым образом успел предугадать её превращение и, взмахнув выхваченным из сумки плащом, закрыл новоявленного мальчишку от посторонних глаз.
Высунув наружу нос, Владычица ночи виновато глянула на встревоженных спутников, но они, занятые наблюдением за окружающими людьми, не обратили на неё внимания.
— Вроде бы обошлось, никто не заметил, — сказал
