Морель и госпожа Смерть (СИ) - Лео Любавин
— Как же вы мне надоели со своими цветами! — воскликнула Гертруда. — Помолчите! Что вы можете знать о свадебных церемониях! — Настроение королевы мгновенно испортилось. Ришар понял, что женщины терпеть друг друга не могут. Скорее всего, сказывался юный возраст Офелии. Девица, как известно, умерла молодой. Тогда как королева успела дожить до седых волос и расплывшейся фигуры. — Вряд ли мы сможем помочь вам, — заявила она, — гардероб наш истлел.
— Я приведу к вам модистку, нужны лишь указания, — попробовал умилостивить королеву Ришар. — Эта свадьба чрезвычайно важна для нашей семьи.
— Но почему невеста сама не позаботилась о платье.
— В их мире все происходит иначе. Традиции там потеряли значение.
— Свадебные платья не обязательны?
— Боюсь, что так.
— Нет, вы слышали⁈ — Королева Гертруда скорбно сложила руки. — Если бы я позволила себе нечто подобное, что бы сказали подданные?
— Ах, какое безобразие! Это неслыханно! Трудно себе представить… — загомонили фрейлины, они рады были прервать монотонное шитье.
— Я не смогу вам помочь, — повторила королева, — поищите платье в другом месте. А вы за работу, за работу, нечего отлынивать! — приказала она фрейлинам.
— Милорд, возьмите… — начала было Офелия, но королева так строго взглянула на неё, что слова замерли на губах невесты принца.
— Вам, юная леди, следовало бы заботиться о собственном свадебном платье, — заключила Гертруда. Было очевидно, что с Ришаром она ничего больше обсуждать не собирается.
— Audience terminée*, — подтолкнула его к двери одна из придворных дам.
Морелю-старшему ничего не оставалось, как принять поражение и покинуть поле боя с позором.
* * *
*Audience terminée — Аудиенция окончена (фр.)
Глава 7
Мамушка и тайная комната Лиможского замка
…Параллельный мир. Где-то в трехстах лье от Лиможа, в замке некроманта Лорана Мореля…
К Йорику Морель старший не вернулся, сейчас это было бы бессмысленно. Проблема подвенечного наряда отвлекла Ришара от главного, но как только она отодвинулась в сторону, с новой силой встала перед ним основная — что отвечать Белой Госпоже. Ведь это по её повелению он явился сюда, преодолев порталы нескольких миров.
Сколько времени необходимо Лорану для экспериментов? Сможет ли он осуществить задуманное? И не выдумка ли эти волшебные капли, на которые так уповает его любимый брат?
Если Морелю-старшему и было известно чувство любви, то в первую очередь — братской. Лоран многого не знал, он считал Ришара родным братом — все думали так, даже муж несравненной госпожи Бланшефлер, в девичестве виконтессы Дюбуа, по мужу — графини Вуайон. Пьер де Вуайон любил и сыновей, и дочерей, он был хорошим отцом и мужем, Бланшефлер искренне оплакивала его, но сама любила другого, ему была посвящена и предана, исполняла его волю. Потому и пошла на подмену — из двоих её сыновей старший был приемным, история эта сохранялась в глубокой тайне. И лишь одна свидетельница могла бы приоткрыть завесу — старая Мамушка. Она в собственные руки приняла тайное дитя от Белой Госпожи, а новорожденного отдала ей. Приемного мальчика нарекли Ришаром и воспитали, как первенца графа. Что стало с ребенком рожденным Бланшефлер — никто не знал, Белая Госпожа забрала его. Второму сыну могущественного возлюбленного прекрасной графини она позволила остаться в семье графа де Вуайон, простодушный Пьер до конца дней считал себя отцом обоих мальчиков. Разница между ними была в десять лет.
Портал рассыпался искрами за спиной Мореля старшего. Сколько же раз придется сегодня совершать перемещение. От этого голова уже гудит, как большой соборный колокол…
Извилистые коридоры и крутая винтовая лестница привели к хорошо знакомой двери. В далеком отрочестве Ришар часто скрывался в комнате Мамушки. Он был непокорен и изобретателен на шалости, но добрая кормилица всегда защищала его.
Морель-старший постучал, условных три удара долгих и два коротких, он и сразу бы признался, что находится в замке, но история с мороженым спутала все карты.
Дородная негритянка чистила миндаль.
— Дорогой мой Ришар!
С Морелем-старшим она не придерживалась строгих правил, кем бы ни стал Ришар и сколько лет бы ни прожил на свете, для Мамушки он оставался все тем же любимым сорванцом, вечно готовым на шалости. В вечерних молитвах каялась добросердечная кормилица, что любит старшего сына Бланшефлер больше других детей. Как взяла его на руки, так и прикипела сердцем. А и то сказать, хорош он был и в младенчестве, и в отрочестве, и в юности. С ангельской внешностью и невинным взором. Да и теперь…
— Мамушка! Вот ты где! — Ришар обнял её. — Я думал, как обычно на кухне.
— Нет, там теперь другие хозяйничают. — Она явно была обижена. — И до этого довелось мне дожить! Но зачем ты здесь, дитя мое? — Мамушка тискала и осматривала Ришара, как будто он был младенцем. — Хочешь орешков? Ты любишь миндаль.
— Да… — думая о своем, Ришар захватил горсть чищеных орехов из миски, сел на мамушкин бездонный сундук.
За долгие столетия своего бессмертия Морель-старший приучил себя ко многому, что сопутствовало обычной человеческой жизни и было отнято, когда он стал вампиром. С позволения Белой Госпожи, конечно, она видела в этом смысл. Ритуал вкушения крови стал необходим лишь раз в год, а дневной свет уже не вредил глазам. Алый огонь бессмертной сущности застилал их лишь в день осеннего равноденствия, когда вампирская кровь преобладала, но она же дарила Вечность.
— Я здесь, чтобы убедить Ларри оставить надежды на разупокоение и достойно предать матушку земле.
— Что ты, — всплеснула руками Мамушка. — Даже не думай подходить к нему с этим. Ты же знаешь, Лоран не послушает.
— Тогда его и спрашивать не станут. Есть силы способные заставить.
— Неужто Совет Причастных.
— Именно, — медленно произнес Морель. — Если это произойдет, Лоран лишится сана и свободы. Я не могу допустить такого. Свадьба, конечно оттянет время, но…
— Ты уже знаешь?
— Даже видел невесту. Недурна. Красивые глаза.
— И где он только отыскал её⁈ Еще и вместе с бабушкой. Несносная старуха! — Мамушка с удвоенной энергией принялась лущить орехи. Щипцы в её руках так и мелькали, и кожура сыпалась на пол. — После замету, — пояснила она, перехватив удивленный взгляд Ришара. — Это все нервы. Если бы не наши обстоятельства — ни за что не одобрила бы я эту свадьбу. Ни за что! Лоран торопится.
— Да, странно. А где он сам?
— Там, — Мамушка многозначительно указала глазами куда-то вбок и вверх.
— Я хотел бы поговорить с ним, но прежде успокой меня относительно наряда невесты. Придумай что-нибудь. Бедняга Йорик уже всю голову сломал… вернее череп, — засмеялся Ришар. — Повезло Лорану со слугой. Но о платье для невесты не он должен думать.
— А тут и думать нечего, я храню подвенечное платье госпожи. Оно подойдет, есть и фата, и венок, все, что необходимо. — Мелькание щипцов прекратилось,
