Красавица, чудовище и волшебник без лицензии (СИ) - Заболотская Мария

— Кто бы это мог быть? — Джуп не знала, можно ли испугаться сильнее, чем она уже боялась, но появление неизвестного существа из леса спокойствия ей точно не добавило.

— Ума не приложу, но ему несдобровать, — ответил Мимулус, по голосу которого было понятно, что он тоже не ждет ничего хорошего. — Какой-то лесной бездельник вроде фавна или сильфа услышал шум и пришел полюбопытствовать. Очень, очень глупо! С охотничьими кошками дамы Эсфер лучше не связываться…

И в самом деле, кошки (Джуп уже привыкла к темноте и различала, как блестит их гладкая шерсть, подергиваются острые уши и извиваются длинные гибкие хвосты) разверещались при виде лесного бродяги точно сумасшедшие. И те, что точили когти где-то наверху, и те, что забрались внутрь дерева, торопились сбиться в стаю, чтобы проучить случайного прохожего, помешавшего им охотиться.

А он, вместо того, чтобы спасаться бегством, все так же стоял на месте и недоуменно оглядывался, наблюдая за тем, как кошки его окружают.

— Да как вы смеете?.. — наконец раздался его громкий возмущенный голос. Разумеется, это был не тот вопрос, который стоило задавать кошкам дамы Эсфер.

— Ох, нет! — невольно воскликнула Джуп, подумав, что несмышленого беднягу сейчас непременно искусают и исцарапают до смерти.

— Ох, нет! — эхом отозвался Мимулус, и внезапно в голосе его прозвучало не сочувствие, а ужас — и ужас этот был вызван отнюдь не мыслями о печальной судьбе случайного лесного жителя. — ОХ, НЕТ! Только не это!

— Что случилось? — только и успела спросить Джуп, почуявшая неладное, но ответа получить не успела: кошки, словно дождавшись одного им заметного знака, с дикими криками бросились на жертву.

— Ему конец! — выдохнула Джунипер, которой еще не приходилось наблюдать вблизи жестокое убийство, и дикость происходящего окончательно сбила ее с толку: «Да что же это такое? — спрашивала она себя растерянно. — Разве может быть такое, чтобы злые дела совершались безнаказанно?! Чтобы настолько несправедливое преступление нельзя было предотвратить?..». Приключение, которое еще недавно казалось ей захватывающим и интересным, вдруг стало страшным и мерзким — видимо, даже проклятию было не под силу приукрасить происходящее. «Как будто ел вкусное яблоко, а потом оно оказалось с одной стороны гнилым, — думала Джуп. — И теперь хочется только отплевываться, полон рот противной горечи!».

Но мэтр Абревиль, ничуть не сочувствуя несчастной жертве кошек, промолвил с саркастичной обреченностью:

— Нет, это нам конец. Раньше я считал, что у нас почти нет шансов на спасение, но теперь их абсолютно точно нет.

— Что? Но почему?!

— Просто смотри, что будет дальше, — произнес Мимулус совершенно убитым голосом. — Я должен был догадаться, что проклятие путало мои заклятия не случайно, что оно привело нас сюда не просто так…

Глава 17. Внезапное спасение от кошачьих когтей и вынужденное признание мэтра Абревиля

Несмотря на истошный визг кошек, светлячки, рассевшись на окрестных деревьях, и не подумали улетать. Напротив — их становилось все больше, как будто неведомая сила приказала им в срочном порядке прибыть на поляну, где сплелись в единый клубок кошачьи тела. Воздух наполнялся зеленоватым свечением, и за считанные секунды, пока продолжалась безобразная свалка, сюда слетелись, казалось, все светлячки мира.

Внезапно кошки бросились врассыпную, словно их окатили холодной водой. Джуп теперь хорошо видела их: безусловно, то были животные, но в то же время в их телах было что-то человекообразное — чересчур длинные лапы, чересчур развитые когтистые пальцы, крупные ушастые головы с плоскими мордами… Казалось, если они встанут на задние лапы, то станут похожими на уродливых злых карликов. Тряся лапами и отплевываясь, они пятились от своей жертвы, как будто она оказалась чрезвычайно противной на вкус.

А неизвестное лесное существо с трудом поднималось на ноги, кутаясь в изодранный когтями плащ. И даже в призрачном неярком свете было видно, как кровь из его ран брызгами падает на землю.

— Какая дерзость! — у него едва доставало сил говорить, но в голосе все равно слышалась надменность и властность. — Напасть на меня в моих владениях? Неужто моя мачеха осмелилась отдать вам такой преступный приказ, дрянные твари? Или вы не узнали меня?!

Кошки-охотницы, еще немного попятившись, зашипели вразнобой, и в шипении этом слышались испуг и растерянность.

— Подлые рабы! Вы не имели права даже одной своей грязной лапой ступать на мои земли! — вскричал неизвестный, теперь уж горделиво выпрямившись во весь свой невеликий рост. — Пусть мой надел и мал, пусть я проиграл, но закон охраняет мое право на эти земли, и запрещает появляться здесь слугам моей гнусной мачехи! Вон! Вон! Если вы напали на меня самовольно, то ваша госпожа сама выдернет вам когти и выбьет зубы за такое самоуправство! О, я так и думал! Даже в эти черные времена она не решилась бы отдать столь бесчестный приказ! Вы пришли сюда без ее ведома, наглые лизоблюды…

— Кто это? — прошептала Джуп, жадно слушая речь незнакомца. — Он говорит, что кошки служат его мачехе! А вы говорили, что их послала ваша молочайная дама…

— Потому что его мачеха и есть дама Эсфер! Неужто так сложно догадаться?! — рявкнул Мимулус, но в его злости присутствовала столь значительная доля беспомощности, что Джуп не обиделась, хотя и мало что поняла.

Кошки, тем временем, растерянно скребли землю лапами, фыркали и переглядывались. Их сгорбленные фигуры с поджатыми хвостами выглядели жалко и отталкивающе. Они явно не знали, как поступить: бежать или повторно атаковать.

— Если вы убьете меня, — отрывисто промолвил незнакомец, — то за это преступление понесете самое страшное наказание. Быть может, мы с мачехой и не дружны; быть может, она и желает мне смерти, но она не смеет преступить законы Росендальского Уложения и впасть в бесчестье. Тех рабов, что запятнают ее имя преступлением, ждет мучительная смерть! Но вам повезло, я не опущусь до того, чтобы жаловаться на пару жалких укусов. Убирайтесь!

Кошачья стая слушала его внимательно, и при слове «смерть» зашипела так дружно, что становилось понятно: сказана чистая правда. А еще спустя мгновение припавшие к земле хищницы бросились врассыпную, не пытаясь скрыть того, как сильно напуганы и как сожалеют о том, что попали в такую дурную историю.

А неизвестный, вздохнув с негромким и жалобным стоном, опустился на землю, видимо, полностью обессилев от ран. Казалось, до сей поры он держался на ногах только из гордости, подпитываемой негодованием, которое так и сквозило в каждом произнесенном им слове. Но даже столь исключительная надменность имеет свои пределы, и тело случайной жертвы кошек замерло в траве, щедро орошенной брызгами крови.

— Поверить не могу, — Джуп услышала потрясенный голос Мимулуса, прорезавший наступившую тишину как скрип несмазанного колеса. — Не может быть! Мы спасены! Не знаю, хватило ли тебе ума, Джуп, хоть что-то понять, но наши жизни висели на волоске — нам не удалось бы сбежать от этих тварей. И вдруг такой нежданный дар судьбы!..

— Да! — согласилась она взволнованно, поднимаясь на ноги, которые едва ей повиновались. — Этот человек… это существо прогнало кошек!

— Еще бы! — рассеянно согласился Мимулус, явно думая о чем-то своем, немало его тревожащем. — Убей они его — и дама Эсфер стала бы преступницей, да еще какой! Для правительницы благородных кровей это немыслимый позор. Приказать низким рабам в животном облике убить своего пасынка, не уступающего ей в знатности — низость и дурной вкус. Принц мог бы пожаловаться и на это нападение, но ведь это очередной удар по гордости, да и с мачехой он поклялся никогда больше не разговаривать…

— Так это и впрямь родич вашей молочайной дамы! — обрадованно воскликнула Джунипер. — Вот оно что! И он нам так вовремя помог! Просто чудо, что мы повстречались!

— Вовсе не чудо, а наоборот — зловредное действие проклятия, — проворчал мэтр Абревиль, который из-за неуместной, как ему казалось, радости Джуп, вновь начал говорить неохотно и медленно. — Но это не столь важно. Важно то, что мы живы и немедленно…