Шумерские ночи. Том 2 - Александр Валентинович Рудазов
— Доброго здоровья тебе, Креол, — наклонила голову Метху, растворяясь в воздухе.
Следом исчезли и Шумму с Теем. Креол остался один, прикованный к постели и со все растущей малой нуждой. Он набрал воздуха в грудь и принялся орать, призывая обычных рабов. Те же, давно привыкшие, что их хозяин предпочитает услуги демонов, далеко не сразу услышали эти вопли отчаяния… а потом смирения.
В постели Креол пролежал восемь дней. Это были очень неприятные дни, особенно после того, как сбежали предатели-демоны. Креол сам не осознавал, насколько привык к слугам, которые слышат тебя где угодно, появляются по первому зову и делают все безупречно.
Но смертных рабов осталось достаточно, так что его нашлось кому кормить и чистить. А когда Креол восстановил силы, то снова стал заботиться о себе сам. И в первую очередь — хорошенько отдубасил дворцового управляющего, забывшего о своих обязанностях.
Заканчивался месяц ган-ган-эд. Нергал, как и каждый год, покинул подземный мир и дунул смертным хладом на мир подлунный. В славном Уре куда теплее, чем в северных Симурруме или Нимруде, но все же и тут в ган-ган-эд обычная жара спадает, а дни начинают укорачиваться. Креол любил это время года… когда к нему не заявлялись клиенты.
Теперь это случалось реже, чем прежде. Мастеров гораздо меньше, чем подмастерьев, и к ним приходят за более сложными чарами. Конечно, и платят им тоже больше, так что Креол перестал беспокоиться, что сундук с сиклями однажды покажет дно. А еще он не без труда, но овладел Трансмутацией Металлов, и время от времени пополнял казну превосходным магическим золотом.
Но все-таки клиентами Креол не пренебрегал. Даже не из-за денег — просто он член Гильдии и подданный императора. От него ожидают, что он будет помогать своим Искусством тем, кто способен за это заплатить.
К тому же любому уважающему себя магу необходимо постоянно практиковаться. Чтобы прибавлять в могуществе, нельзя просто колдовать без смысла и пользы — каждое заклинание должно что-то приносить в сей мир, решать какую-то проблему, быть для кого-то полезным.
В идеале — для самого Креола, но в крайнем случае сойдет и кто-нибудь другой.
Поэтому он почти без гнева принял лугаля Мориту, у которого как раз возникла крупная проблема. Рослый воин с каменным лицом снял шлем-шишак, усевшись за стол, и благосклонно кивнул, когда рабыня налила ему сикеры.
— Не стану зря отнимать у нас с тобой время, — сказал Морита. — Мне нужно, чтобы ты нашел пропавшего человека.
— У тебя же есть маг-консультант, — проворчал Креол. — Почему ты опять приперся ко мне?
— В этом-то и дело — именно он и пропал.
— Мешен’Руж-ах пропал? — просветлело лицо Креола.
— Нет, у нас уже год как другой консультант. Разве ты не слышал? В прошлом году Мешен’Руж-ах стал мастером и оставил эту должность.
— В наши времена мастером может стать кто угодно, — скривился Креол. — Ну все равно — он же по-прежнему живет у Дильмара? Обратись к нему.
— Живет… и не живет. Магистр Дильмар месяц назад ушел в Страну без Возврата, так что теперь его дворец — это дворец Мешена’Руж-ах. И я не хочу к нему обращаться.
Креол вздохнул. Вот так и уходят из жизни великие маги. Креол недолюбливал старого дурака Дильмара, но он был спокойным соседом, да к тому же всегда заботился о хорошей погоде. Лучше бы в Кур ушел его ученик… хотя этот не в Кур уйдет, а сразу на Кровавый Пляж.
— Ладно, рассказывай, — откусил кусок луковицы Креол. — Где и когда пропал этот… как его звали?
— Ундадибдид, ученик Шуруккаха.
— А, из этих… — снова скривился Креол. — Конечно, чего ждать от мага, которого кое-как учили вместе с еще двадцатью отроками? Он наверняка просто подорвал сам себя заклинанием.
— Он разыскивал призрака на западных пастбищах. Ходят слухи, что там объявился Безголовый Колесничий.
— Байка, — отмахнулся Креол. — Нет никакого Безголового Колесничего.
— Может, и нет. Но мой консультант где-то там пропал. А чтобы найти одного мага, нужен другой. Ты берешься?
Креол поковырял в ухе, извлек немного серы и пристально на нее уставился. Этот вонючий комочек и просьба лугаля волновали его примерно в равной степени.
— Десять сиклей золота, — сказал Морита. — Наш император — да будет он жив, цел, здрав! — дорожит своими магами.
Креол задумался. Благодаря Трансмутации Металлов он мало нуждался в деньгах, но этими чарами не стоит злоупотреблять. Маги, которые слишком много и часто создают золото, обычно плохо кончают. Неприятно, если его тело не ляжет в гробницу, как у всех достойных людей, а окажется на дне сточного канала.
Меж императором и Гильдией заключен негласный договор. Сокровища, получаемые из ничего, не должны быть чересчур изобильны и ими нельзя громко хвастаться. В противном случае они потеряют всякое значение, а крестьяне и ремесленники откажутся трудиться по нынешним ценам.
— Где и когда в последний раз видели твоего Ундадибдида? — спросил Креол.
Месопотамия, великая долина Тигра и Евфрата. В самом ее центре лежит Вавилон, на юге — Ур и Йоланг, на севере — Нимруд и Симуррум. А также множество других городов, в которых Креол не бывал, так что знал о них немногое.
Сейчас он ехал по плодородным землям к западу от Шахшанора. Сплошь пашни, пастбища, деревеньки. Среди сухой травы пасутся козы, иногда видны овечьи отары и стада коров. Когда дыхание Евфрата ослабнет, начнутся великие пески, что простираются на много дневных переходов, но туда ехать вряд ли придется.
Впряженные в колесницу ламассу бежали с дивной скоростью. Зачем боги дали этим созданиям крылья, маг не понимал — все равно летать они толком не умеют, вся их сила — в ногах. Не будь они такими редкими зверями, не отказывайся размножаться в неволе — весь Шумер, верно, на них бы только и ездил. А так это разрешено только аристократам, да и среди них далеко не все могут себе такое позволить.
Солнце поднималось все выше, припекало все сильнее. Креол выехал рано утром и к полудню как раз добрался до мест, где сгинул незнакомый ему маг. Вчера он призывал Человека-Скорпиона и получил скудные, но полезные сведения, так что искал не наобум.
А вот и она, та пивоварня, о которой так сумбурно говорил демон. Всякий раз он не перестает молить отпустить его, пока не явилась самка. Словно подъюбочник,
