Вампиры тут голодные (СИ) - Марс Тони

Попаданец был недоволен. Не известно, чем руководствовались старый пердуны, когда сократили и без того малое время на подготовку. Он даже простенькое заклинание не в силах сделать, не знаком с местными обычаями, а тут — граф. И когда же сбегать? Может сегодня ночью?

Степан неохотно вспомнил про лабораторию, свою собственную лабораторию в личном замке. И почему жизнь так несправедлива?

В поместье граф лично занялся обучением преемника, потому что как бы сильно Бермиан не желал избавиться от бремени власти, обрекать клан на погибель тоже не был намерен. Попаданец старался, как мог, урок магии почти не дал результата, как считал граф. Преемник едва смог зажечь маленькую магическую искру.

Но после Степан зачах буквально за сутки.

— Вы слишком сильно истощены, вы не можете вставать! — Веце придавил магией господина назад, к дивану, не позволяя подняться. — В таком состоянии вы всё равно не сможете учиться. Лежите смирно.

— Но я должен. Должен отработать свой замок. — запротестовал вампир. Но слуга оставался непреклонен. — Давай я попробую снова? Может получится?

Веце не ответил, цыкнул и ушёл за бокалом, когда вернулся в комнате уже сидел граф Бермиан и пытался растормошить бесполезного переселенца. Полукровка тяжёлым взглядом сверлил бокал, порез под бинтами задел. Веце мрачно хмыкнул, интересно, что произойдет раньше: господин научится пить кровь или умрет? Впрочем, с таким-то недовампиром в хозяевах полукровка обречен, лишь вопрос времени, когда от него решат избавиться.

— Граф, это бесполезно. Господин Кифен… он истощён. — говорить было трудно, страшно. Веце знал, что бывает с бесполезными кормушками, Веце боялся оказаться ненужным, Веце всем сердцем желал продолжить служить клану и будущему графу Кифену, ведь для полукровки это единственный путь.

— Ты что, совсем не кормил его?! Тогда зачем ты вообще нужен, если не можешь даже справится с такой малостью? — полукровка вжал голову в плечи, испугавшись крика. Веце и сам знал, что виноват.

— Прошу прощения, так получилось. Вы сейчас и сами всё поймете. — едва слышно пролепетал парень, обходя графа по широкой дуге. — Господин, вставайте. — попаданец приоткрыл глаза и сел, не без помощи слуги. Вампир долго смотрел в бокал, морщился и дышал ртом, чтобы не чувствовать острый запах.

Красная, нет, скорее ярко-алая. Мягкое тепло от металлических стенок бокала, или то был кубок, Степан в этом совершенно не разбирался. Он глянул на Веце, полукровка незаметно потирал ноющее запястье, выжидающе смотрел на своего хозяина, чего-то пугался и прятал глаза. Совсем бледный, даже вздрагивал от тяжелого хриплого дыхания Степана. Что это с пацаном случилось? Раньше он таким не был.

Степана мучили противоречивые чувства: пазло до одури вкусно и аппетитно, но в тоже время один лишь запах и вид крови вызывали дурноту. Он залпом выпил бокал и зажал рот ладонью, на языке осел мерзкий металлический привкус. Он задыхался.

Мерзко. Противно. Душно.

Словно кровь была повсюду, текла по рукам, прилипала вместе с рубашкой к телу, затекала в ботинки и плескалась до колен.

Степан отвернулся, тяжело дыша. Он сможет. Он вытерпит.

Глава 11, про тех, кому по жизни не везёт

— Он не может. У господина не получается пить кровь. — тихо проговорил Веце, стирая платком кровь с лица хозяина.

Степана трясло, он дрожащими руками хватался за обивку дивана, силясь не упасть и часто дышал. В глазах — темно, а во всем теле такая слабость, что и для того чтобы дышать, требуется прикладывать усилие. Он чувствовал себя жалким и беспомощным, как никогда прежде.

От него всегда много требовали, и он был уверен — справиться, но с такой малостью не смог.

— Он же вампир. У него было достаточно времени, чтобы привыкнуть к нашему миру и своему телу. — зло прорычал Бермиан. — Даже дворовая псина бы смогла, а он не может? — полукровка виновато молчал, потому как любому вампиру известно, что если хозяин не ест, значит с кормушкой что-то не так. — Ты питался запрещенными продуктами, поганец? — Веце испуганно замотал головой, он и сам на четверть вампир, даже если бы захотел, не смог бы.

— Я бы не посмел! — возразил полукровка, смелости едва хватило, чтобы выдавить эти слова перед взбешенным графом.

— Не трогайте его, мелкий не причем. — прокаркал Степан сиплым голосом, немного придя в себя. — Проблема во мне. У меня психологическая травма, хотя в вашем мире это, наверно, называют болезнь души.

— Что же это за болезнь души такая, что не позволяет вампиру пить кровь? — скрипнул зубами Бермиан. Степан болезненно улыбнулся, на губах все еще чувствовался яркий вкус крови, в горле стоял ком, а желудок горел огнем.

— Я же не всегда был вампиром. Я родился человеком, и то, что произошло со мной в том мире… Впрочем, неважно. — остановился на полуслове Степан и протянул руку. Веце послушно метнулся к столу и подал стакан воды. Попаданцу нестерпимо хотелось промыть рот.

— Раз дело не в кормушке, то ты справишься с этим сам. А если не справишься, то умрешь. — холодно проговорил граф и Степан согласно кивнул. Так оно и есть. Если не преодолеет себя, умрет. — Времени мало, поэтому у тебя есть один час, чтобы прийти в себя, после жду в своем кабинете. — Бермиан ушел, оставив Веце и Степана одних.

Полукровка мялся на месте, не зная, куда себя деть, господин заступился за него и это радовало. Значит он нужен, значит его не выкинут.

Степан болезненно потер глаза и тяжко вздохнул. И почему он попал в тело вампира? Лучше б стал огром или троллем, чем кровососом. Да хоть феей. Но нет, вампир! Кто вообще его в это тело засунул?

Преимущества в виде силы, магии и быстрой регенерации не казались таким уж большим преимуществом. Он устал, бесконечно устал, может даже еще в прошлой жизни, но когда же он сможет отдохнуть? Когда сердце и разум успокоятся? Когда душа перестанет болеть?

Так много вопросов, но никто ему не ответит. Он остался совсем один, как того и хотел. Но не то это одиночество, о котором он мечтал, в уединении, отрезанный от своего прошлого, он, казалось, стал еще более зависим от событий давно минувших дней.

Чем больше он старался забыть, тем сильнее оно въедается в память. Воспоминание, до боли отчетливое и живое, словно произошло все не шесть лет назад, а вчера.

Как чувствовать себя, когда вместо тебя умер другой человек? Он поклялся себе всегда защищать и оберегать мать и Софию, пообещал, что сделает их жизнь прекрасной, но не смог удержать в руках такое хрупкое счастье. Что было бы, если бы сестра не оттолкнула его? Что было бы, если бы в тот день умер он, а не она?

Веце тихо присел на другой край дивана, сцепил руки в замок и виновато смотрел в пол, обычно господин был шумным и только во время зельеварения замолкал, но сейчас хозяин потерянно смотрел куда-то в стену пустым взглядом и ничего не говорил. И это молчание давило на полукровку, как никогда

— Что? Интересно? — наконец, заговорил вампир. Веце неуверенно кивнул, прошлая жизнь господина волновала, как никогда, но слуга не имел права просить о том, чтобы хозяин рассказал ему хоть что-то. — Тогда подожди. Сейчас мне трудно об этом говорить, но позже… В конце концов, твоя жизнь напрямую зависит от моей, я думаю, ты имеешь право знать. — полукровка снова кивнул, чувствуя себя крайне неловко. Веце никогда не лез другим в душу, впрочем, никто и не подпускал его к себе настолько близко, чтобы это стало возможно.

Но переселенец отличался от местных, и чем больше полукровка проводил времени подле хозяина, тем сильнее это бросалось в глаза. Господин не так говорил, не так улыбался и относился к Веце, слуге, очень хорошо, почти как к себе.

Переселенец иначе воспринимал мир и жизнь в целом, и то, за что бы Веце вцепился мертвой хваткой, часто ничего не значило для хозяина. Тот не горел желанием становиться графом, не хотел быть вампиром, а полукровка не смел помыслить о таком в даже самых смелых мечтах.

— Мне уже лучше, поэтому я пойду. У нас не так много времени, чтобы тратить его на посиделки. — произнес Степан, вставая. Голова немного кружилась, но дурнота прошла.