Ведьма в свободном полете (СИ) - Гусина Дарья

Я чуть не прослезилась. Потянулась к коту, а он – ко мне, встав на задние лапы, да так, что положил мне передние на плечи. Я покачнулась и растроганно пробормотала.

— Ты когда так вымахать успел? Сколько меня не было? Месяц?

— Он охотился, — ответил за кота Юд. — Свежее мясо, свежая кровь.

— И знать не желаю, на кого вы там его натаскивали.

— На бесов, — не моргнув глазом сообщил Сальди.

— Та-а-ак. Кажется, я действительно отсутствовала слишком долго, — у меня слегка подкосились ноги, и Малыш умудрился дотянуться до щеки шершавым языком.

Когда вернусь в Академию, мне многое придется наверстать.

Магистр Серениус поспешил меня успокоить:

— Не волнуйся, Ада. Малыш находился под наблюдением преподавателя бестиологии. Твоя подруга визарда Ле’Алато пишет курсовую по дебордерам. Профессор Уиллард заинтересовался Малышом и предложил ей свою помощь. Он обучал Малыша охоте. Оказалось, что у твоего фамильяра масса скрытых способностей.

— Ты времени не терял, — шутливо обратилась я к Малышу, — собрал вокруг целый клуб друзей и почитателей.

И Ора тоже… времени не теряла, похоже. Интересно, наш препод по бестиологии женат? Он ведь не такой уж старый, просто внешность у него жутковатая из-за шрамов.

>друзья – это хорошо, — авторитетно заявил Малыш.

Кот громко заурчал. Он понимал каждую мою фразу и мысль, но прежнее многословие исчезло. «Голос» перестал казаться детским, в нем прорезались басовитые нотки. И в интонациях ментальной речи мелькало что-то знакомое. Что-то отчетливо… Кроффовское. Малыш, словно ребёнок, перенял манеру говорить у столь обожаемого им Шана. Надеюсь, лишь это, а не капризность и болезненное самолюбие моего светлого приятеля.

— А теперь, если желаете, я перенесу вас в бальный зал, — предложил ректор. — Малыш подождет здесь, он не любит толпу. Спешите насладиться недолгими часами Имболка. Всего одна ночь, когда нечисть не может проникнуть в мир людей.

— К сожалению, не все люди – люди, некоторые похуже нечисти, — проскрипел из своего любимого кресла магистр Кревий. — В чем мы только что имели честь убедиться.

— Не будем портить ребятам праздник.

Последние слова ректора, произнесенные со вздохом, я услышала на грани перехода.

Что ж, почему бы не потанцевать напоследок? В доме меня наверняка ждет взбучка.

Единственное, что грело душу - мысль о бабушке. Вот уж актриса каких поискать. Неприятно, конечно, что она так долго ко мне приглядывалась, да и хитрости мои разгадала, но я бы тоже незнакомому человеку не доверилась. Может быть, мы с бабулей подружимся? И у меня, наконец, появится настоящий родной человек? Ведь она на моей стороне, это факт. Я готова простить ей все ее интриги против брака мамы и папы. Теперь, когда я столько времени прожила в магическом мире, мне стали более понятны все эти заморочки насчет магии по наследству.

Лица друзей и ставшие родными залы Академии вызвали неожиданное уныние. И танцы не порадовали. И на вопросы однокурсников я отвечала вымученно.

Вот закончатся выборы, и по договорённости с отцом я вернусь сюда. Вернусь. Обязательно. Получилось что-то вроде самовнушения, которое… не действовало. Сердце мое было не на месте. Громов так легко дал обещание, словно что-то знал. Знал, я уверена. И это не к добру.

Когда мы вышли на лужайку, я заявила Юду, что заберу Малыша с собой.

— Пусть Галада изойдет на сопли.

Демон покачал головой:

— Не думаю, что это понравится твоему отцу.

— Скажу больше, ему это совсем не понравится, — я изобразила хищную улыбку. — Назвался груздем – полезай в кузов, так у нас в несвед-мире говорят. Хотел дочь-старокровку с магическими способностями, найди место для ее фамильяра. Юд, я живу у Громовых лишь потому...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— ... что не хочешь неприятностей для Серениуса. Я это уже слышал. Ты умная девушка, Ада, и ты прекрасно понимаешь, что у магистра неприятностей полным-полно и без тебя.

Юд остановился и завис надо мной. Большой и страшный демиург. Мне действительно на миг стало не по себе: в глазах Юджина было что-то странное. Досада? Раздражение? Нетерпение?

— Ты ведешь собственную игру, Ада, — с нажимом произнес Юд. — И она тебе не по силам.

— Ты видел это через зеркало?

— И не только.

— Ах да, у тебя везде уши. А ты сам? — я с вызовом посмотрела в эти сумрачные глаза с недобрым огоньком в глубине. — Во что играешь ты? Две партии одновременно? Одна по душе, а от другой с этой самой души воротит, да?

— Я же говорил, ты умная. Сама догадалась или подсказал кто?

Демон ощерил неожиданно крупные зубы-клыки (и как я раньше их не замечала? почему у тебя такие большие зубки, жених мой? – а догадайся сама) и шагнул ближе. Глаза его вспыхнули алым, рожки засветились. Я шагнула назад, понимая, что случись что недоброе, у меня просто не получится убежать на каблуках и в узком платье. А еще Юд отлично левитирует крупные объекты. А еще он очень сильный, вспомнить хотя бы мою заколдованную метлу.

Как назло, на лужайке никого не было. Лишь маячили вдали два силуэта у дуба. Слишком далеко.

И боевым пассам меня так толком не обучили.

Кстати, сам Юджин-то и не обучил.

Я только вздохнула, когда демон подошел вплотную. Нет, я не верю, что ты можешь причинить мне боль, Юд. Зажмурилась… и слегка оторвалась от земли. Вдохнула запах гари, металла и почему-то (любимого с детства) базилика от мундира Юда. А потом запахи эти окружили меня со всех сторон, потому что и руки… окружили. А на губах запечатлелся поцелуй. Сначала сдержанно так запечатлелся, а потом уже… не сдержанно, а очень чувственно.

— Вот мой ответ, — прошептал демон.

Запахи и ощущения стали неимоверно острыми. Они пьянили, лишали здравомыслия. И все-таки в паузе (между двумя затяжными) поцелуями я прошептала:

— Но я слышала. Есть другая. Она нужна семье. И ты… с ней…

Демон глубоко вздохнул и мягко поставил меня на землю. Я верила, что прямо сейчас Юджин рассеет все мои сомнения. Ведь этот поцелуй был таким нежным и искренним! Разве можно подделать свет в глазах? А бешеный пульс на запястье, где его касались мои пальцы?

— Да, есть… игра, — с трудом подбирая слова, проговорил Юджин. — И ты права насчет двойной партии. Той девушке… я говорю ей, что вынужден ухаживать за тобой по требованию семьи.

— И так просто об этом мне сообщаешь? — удивилась я, отступая. — Мне?!

— Потому что с тобой я не играю. С тобой я – это я. Давай знакомиться заново, — Юд шагнул назад, отставив ногу в поклоне, и галантно, с шутливым кивком приложил руку к груди: — Юджин Торвунд Бенедикт Сальди, потомок Балакена Победоносного и наследник Алара, Властителя Десяти Глубин, Высший Демиург. Твой жених. Реальный, не фиктивный.

— Очень приятно, конечно, — буркнула я. — Но вот последнее утверждение весьма спорно. Не помешало бы объясниться. У вас, высших демиургов, может, так и принято – целоваться с одной, напрашиваться ей в реальные женихи, а потом оправдываться перед другой. А мне вот как-то неуютно.

— Честно говоря, — Юд смущенно почесал в затылке, — я думал, ты сейчас меня просто убьешь.

— У меня сегодня ночь шокирующих открытий, — нехотя призналась я. — Чтобы не шокироваться до полной кондрашки, я познаю дзен. Но ты не расслабляйся: у меня очень острый свежий коготь и царапаюсь я мастерски.

— Дело в том, что у нас, высших демиургов, все действительно очень сложно, — проговорил Юджин, положив руки мне на плечи и пристально глядя в глаза. — Тебе ведь говорили, да? О связи, которую мы создаем на всю жизнь. Когда-то давно общего предка огромного рода демиургов прокляла одна… скажем так, русалка. Есть такое водное племя двухвостых, живут они в подводных городах, а на поверхности выращивают особые орхидеи для изготовления афродизиаков. Да, наш родовой знак – карминовая орхидея, в память о том времени. Ты носишь кулон с символом рода Сальди. У каждой семьи демиургов – свой цвет орхидеи. Проклятье неразрушимо. Вот мы, потомки предавшего возлюбленную демиурга, с тех пор и мучимся. Рано или поздно каждого мужчину из рода того бедняги настигает чувство. Иногда в пятнадцать лет, иногда в сорок или даже шестьдесят, как было с моим дедушкой. Оно остается с нами навсегда. Моя мать не хотела выходить замуж за отца, у него была… хм… подпорченная репутация. Но он полюбил и убедил ее в своей вечной верности. И сдержал обещание. Потеряв его, она так и не оправилась полностью. Вот так.