Кейт Ивен - Кварталы Нелюдей

Но я не злилась, и он это знал. Как я могла на него злиться?

- Я всё ещё не могу поверить, - начала я, когда мы нога в ногу шагнули на тротуар и повернули направо, - что Даладье решили устроить в мою честь званный вечер. Зачем оно надо?

- Я же сказал: для того, чтобы представить тебя своим друзьям и близким.

- Родичей Даладье хоть не будет? - с надеждой спросила я.

- Нет.

- Фух! Аж дышать легче стало! - облегчённо рассмеялась я. - А ты будешь?

- Конечно, должен же кто-то тебя охранять, - сверху вниз улыбнулся мне Виктор. - Или от тебя охранять - я ещё не решил.

Даладье действительно решили устроить фуршет. Делать им больше нечего, ей-богу! И будет это действо после-послезавтра, вечером двадцать пятого июня.

Уже третий день я живу в особняке, и за это время мисс Мэрви и мистер Эдмис очень многому меня научили. Оно и неудивительно: с того самого момента, как я познакомилась с Виктором, я училась всему с большой охотой. Меня даже не утомляли долгие уроки Алексея Доте, который готовил меня к поступлению в какой-то элитный университет Роман-Сити. Абсолютно не интересуясь этим самым университетом, я глотала все предложенные мне умения и знания, потому что хотела быть совершенней, чем раньше.

Наверное, я хотела, чтобы Виктор гордился мной. Быть может, у меня срабатывал инстинкт радовать близких. Не знаю.

Никита, о котором я вспоминала теперь без боли, оказался прав: я начала новую жизнь, и она оказалась лучше предыдущей. Куда лучше.

Впрочем, я не сравнивала. Я практически не вспоминала то, что было до того разговора с Виктором, произошедшего после памятного завтрака и моей ссоры с Марсо.

Кстати, она заметно притихла: я её не слушала, Алекс Дэ обещал вернуться только днём двадцать пятого... Но зато уж когда вернётся, то-то будет весело! Битьё посуды, тарарам и блины, а потом - званный вечер! Вот это программа!

С меня ещё позавчера сняли мерки для платья. Никто не спросил меня ни о цвете, ни о крое, ни о фасоне. Как будто меня это волновало! Подумаешь, платье! Подумаешь, каблуки! Да я с них слезаю теперь только когда иду в спорт-зал или ложусь спать. Ну ещё и сегодня: после обеда я отпросилась у Мадлен погулять по магазинам, поставив веским аргументом то, что вещи в моём гардеробе не совсем отвечают моим вкусам, да и Виктор будет всё время со мной. Марсо дико хотела нас сопровождать, всё причитала, что мне понадобится помощь и трезвый женский взгляд.

- Когда я начну одеваться для того, чтобы нравиться девушкам, я Вас позову, - пообещала я ей, стоя возле роскошного красного "Феррари", призванного отвезти нас в город. - Но пока я предпочитаю всё же мальчиков и буду прислушиваться к мнению Виктора, Вы ведь не сомневаетесь в его вкусах?

Это был контрольный выстрел. Слегка побледнев, Эжени ничего не ответила, а Мадлен, стоявшая на крыльце особняка, ласково улыбнулась мне.

Теперь "Феррари" остался на парковке в нескольких кварталах - обыкновенных, населённых людьми - я уже взмокла в своих синих джинсах и белой майке, а количество посещённых мною магазинов было равно трём.

Я ведь на самом деле не по магазинам пошла. Я хотела вырваться на свободу, погулять с Виктором, дорассказать ему всё, что накопилось на душе. И я действительно дорассказала. Теперь он знал всё: про родителей, про Киару, Ким, Лал, Эдуарда-Лэйда, Итима, Баст и Синга, про Никиту и Круг Поединков, мою битву с Тарком, про ночь на поляне, где дерутся и погибают оборотни, про ментальную близость, мои долги перед Принцем Белых... Одним словом, действительно всё, всю мою жизнь, такую, какой я её знала, какой я её прожила.

Мне и в голову никогда раньше не приходила, как может полегчать на душе после таких исповедей. О нет, Виктор не утешал меня и не убеждал, что мои поступки не были плохими, потому что я не могла поступить иначе и т.д. Он просто... выслушал меня, и это было самое большее благо, какое он мог мне преподнести. Просто выслушать.

Потом мы молчали, но не потому, что у нас больше не было слов или не хотелось говорить. Просто молчали и всё.

- Мы ещё долго будем бродить по городу? - наконец спросил Наблюдатель. - У меня на горле, кажется, уже осела вся городская пыль.

- Коллу будешь? - показала я пластиковую бутылочку. - Она, правда, до тошноты тёплая, но это лучшее, что у нас пока что есть. Можно купить воды, хочешь?

- Я не о том, - Виктор всё же взял предложенный напиток и, открутив крышку, сделал изрядный глоток, - если ты хочешь погулять, поехали в парк, который между Чёрными Кварталами и кварталами людей.

- Да без проблем! - пожала я плечами. - Только дорогу будешь показывать ты. И не вздумай вызывать ту машинку, которую нам дала миссис Даладье!

Он и не вздумал. А дорога оказалась донельзя простой: в метро, потом со станции Мёртвой Границы, как её без особых раздумий назвали метростроители, на улицу имени Олдриджа и - вот он парк.

Странное дело, но какого-то своего имени у него нет, хотя по площади он не меньше, если уж не больше остальных парков Роман-Сити. Может, дело в том, что вся эта масса деревьев и кустов располагается между людьми и нелюдями. А может, его старое название просто позабылось в круговерти тех дней, когда центр города застраивали небоскрёбами.

Но как бы то ни было, теперь это просто Парк. Не знаю, почему ни у кого не возникло желания дать ему имя. У меня такой порыв возникает каждый раз, когда я подхожу к главному входу, то есть, к началу широкой аллеи, которая тянется от одного бока Парка к другому, украшенная растущими по бокам розами и декоративными каприссами. А весь изюм в том, что по бокам от устья этой дорожки, глядя друг на друга, стоят каменные изваяния высотой в три-четыре человеческих роста: Наблюдатель Мрака и вампир, у ног которого сидит огромный волк-оборотень.

Наблюдатель, как нетрудно догадаться, символизирует род человеческий. Я почему-то всегда внутренне сжимаюсь, когда смотрю на суровое лицо этого мужчины, обрамлённое чуть взъерошенными длинными волосами. Есть в нём что-то хищное, затаённое... Впрочем, какое ещё должно быть лицо у охотника за головами нелюдей? Добрая физиономия Бенни Хила? Деда Мороза? Крёстной феи? Или Волшебника страны Оз? Какое выражение должно быть у великого Данте Кровавого, основателя Академии Наблюдателей Мрака и одного из лучших воинов шестнадцатого столетия, когда гремела очередная война между людьми и нелюдями?

Я ещё раз окинула взглядом статную фигуру Данте, который стоял в простом плаще с откинутым капюшоном и, опираясь на даен, смотрел в глаза вампиру.

А вампир как раз не вызывал у меня никаких страхов или сомнений, равно как и волколак - самый известный представитель оборотней. У кровососа длинные густые кудри, ниспадающие на камзол, точеные черты лица и выставленные напоказ в улыбке клыки. Волк был ему до талии, может, чуть выше, лохматый, грозно оскалившийся, с чуть прижатыми ушами и вздыбленным загривком.