Барбара Хэмбли - Те, кто охотится в ночи. Драконья Погибель

Стоило Дженни принять на себя часть страшной давящей силы, как дракон тут же неуловимым кошачьим движением нанес удар. Тварь, повернувшаяся было к Дженни, крутнулась, чтобы отразить эту неожиданную атаку. Ощущая себя наполовину собой, наполовину Моркелебом, Дженни подскочила вплотную к отвислому кольчатому брюху монстра и что было сил вонзила в него острие алебарды. Лезвие погрузилось в зловонную плоть, и голос Зиерн взвизгнул в мозгу, осыпая черной площадной бранью «шлюху, которую гномы купили обещанием власти». Затем создание взмахнуло коротенькими крыльями и прянуло в небо. И тут же в нижний двор Цитадели ударила молния.

Дженни отвела ее простым заклинанием, которое драконы применяют, летая в грозовых тучах. Моркелеб был уже рядом с ней, готовый защитить ее тело от удара Зиерн, как сама Дженни защищала его разум от сжимающейся хватки Камня. Оба понимали друг друга без слов, даже в обмене мыслями теперь не было нужды. Ухватившись за остроконечные шипы передней лапы, Дженни оказалась вскинутой на спину дракона и села верхом, втиснувшись между двумя мощными пиками гребня. Ударила еще одна молния, опалив легкие озоном, но Дженни удалось парировать и этот удар — ветвящееся белое пламя поразило гарпунную пушку на крепостной стене. Устройство полыхнуло пламенем и изломанным железом, словно взорвавшаяся звезда, и двое мужчин, разворачивающих соседнюю катапульту, чтобы навести ее на отвратительную тварь, мешком гноя парящую в злобно клубящихся небесах над Цитаделью, повернулись и кинулись наутек.

Вне всякого сомнения, гроза была вызвана все той же Зиерн, вызвана издалека с помощью Камня. Камень, гроза, дракон — вот чем собиралась чародейка поразить и уничтожить Цитадель.

Дженни поспешно развязала пояс и, захлестнув им двухфутовый спинной шип, затянула вновь. Вряд ли это помогло бы ей, перевернись дракон в полете, но во всяком случае позволило бы удержаться на его спине во время резких кренов. Касание разума дракона если и не избавило на этот раз от телесных мук, то хотя бы добавило сил изможденным мышцам. Стиснув зубы, Дженни заставила себя забыть про боль и про какие-либо Ограничения.

Дракон взметнулся ввысь навстречу поджидавшей их твари.

Ветер ударил на взлете, заламывая Моркелебу крылья с такой силой, что дракон вынужден был заложить крутой вираж, — иначе его бросило бы о самую высокую башню Цитадели. В тот же миг тварь выпустила в них сверху струю едкой зеленой слизи. Дженни едва успела закрыть глаза. Мерзкое вещество обожгло лицо и руки, проело дымящиеся желобки в стальной чешуе дракона. Отчаянно борясь с лишающей разума болью, Дженни направила всю свою волю в клубящиеся тучи — и хлынул яростный дождь, смывающий прочь ядовитое зелье. Волосы Дженни облепили мокрое плечо, когда дракон еще раз круто повернул, и она почувствовала, что готовится еще одна молния. Дженни мысленно перехватила ее в воздухе и метнула обратно, чуть не лишившись при этом сознания. Отдача была подобна взрыву. Дженни совсем забыла, что она не дракон и что плоть ее — смертна.

Затем тварь упала на них почти отвесно; короткие крылья стригли воздух. Дракона отбросило, крутнуло, и Дженни вынуждена была ухватиться за бритвенную чешую, порезав при этом пальцы. Земля неистово вращалась под ней, но сейчас ей было не до этого. Обдавая зловонием, тварь повисла на драконе всей тяжестью, вгрызаясь акульей пастью в массивный сустав крыла, а вокруг неистовствовал смерч злобных заклинаний, пытающийся расторгнуть, разорвать их спаявшиеся воедино разумы.

Пенящаяся желтая жидкость лезла из пасти создания — шипы на суставах дракона были не по зубам даже Зиерн. Воспользовавшись моментом, Дженни перехватила алебарду и полоснула тварь по глазам — по огромному, как два сложенных вместе кулака, серо-золотистому человеческому глазу. Лезвие рассекло мягкую плоть, и из распахнувшейся раны вместе с кровью выметнулся целый пучок змеиных голов, всосавшихся в плоть и одежду круглыми, как у пиявок, ртами. Дженни беспощадно обрубала головы, давя в себе ужас и отвращение; руки ее были покрыты коркой запекшейся слизи. Откуда-то из глубин драконьей души она извлекла заклинания против яда, конечно же, таившегося в этих многочисленных жадных ртах.

Чудовище оставило их лишь после того, как Дженни, исхитрившись, нанесла удар по второму глазу. Преодолевая боль, дракон вновь прянул ввысь. Дженни воспринимала его боль как свою, зная, что и он так же остро чувствует муки ее разорванной и обожженной плоти. Цитадель провалилась под ними, растаяла в хлещущем струями дожде. Взглянув вверх, Дженни увидела, как ворочаются заряженные молниями черные тучи почти над самой ее головой. Удары заклинаний Зиерн несколько ослабли — что-то там случилось внизу: видимо, несколько гарпунов все-таки были выпущены в чудовище, и теперь молнии рушились на Цитадель и ее защитников.

Туман заволакивал складки истерзанной земли, игрушечную твердыню, изумрудные и сланцево-серые пятна лугов. Моркелеб кружил, набирая высоту, но даже отсюда Дженни с поразительной ясностью видела (не ясно уже, чьими глазами), как взорвалась на стене еще одна катапульта и крохотная человеческая фигурка, перелетев через зубцы, покатилась вниз по крутому плечу утеса.

Затем дракон сложил крылья и упал камнем. Дженни не могла почувствовать испуга — ее разум был разумом атакующего сокола. Ветер то рвал с плеч одежду, то плотно облеплял тело мокрой окровавленной тканью. Вцепившись разом в оба шипа, Дженни с хищной радостью различала цель — неистово бьющее ублюдочными крыльями похожее на бурдюк тело, — предвкушая миг, когда сомкнутся когти дракона…

Удар был ошеломительно силен, и Дженни удержалась только чудом. Тварь извернулась и дюжиной ртов впилась в не защищенные шипастой броней бока и живот Моркелеба. Хвост дракона хлестал, не достигая цели. Что-то вцепилось в спину Дженни; обернувшись, она снесла голову змеевидному отростку, но из полученной раны обильно пошла кровь, и остановить ее с помощью заклинания пока не удавалось. Они падали в смерче злобных заклятий, и, казалось, вся сила Камня пытается разорвать узел двух разумов — человека и дракона.

Ни Моркелеб, ни Дженни не знали уже, где кончается человеческая магия и начинается драконья: железо и золото сплавились воедино, став оружием этого решающего и безнадежного боя. Дженни чувствовала, что силы Моркелеба на исходе, но помочь ему ничем уже не могла. Стены Цитадели и оскаленные утесы Злого Хребта стремительно подступали снизу в неистовом вращении. Тварь была неубиваема; чем больше ударов наносили они, тем теснее становилась хватка, и все новые и новые пасти и щупальца выбрасывались из бесформенного зловонного тела…