Маркус Хайц - Война племен. Проклятые земли

Но самым страшным было строение в центре огромной впадины — сизая башня из костей возвышалась до самого неба. Несомненно, Огненный Клинок находился именно там.

Гном спустился на дно кратера. Стало холоднее. У Тунгдила неприятно засосало под ложечкой — почему-то это чужеродное для Потаенной Страны место наполняло его душу необъяснимым ужасом, и гном не осмеливался выпустить из рук топор.

Тунгдил услышал завывания ветра, плясавшего над резными крышами, постукивание ставен, поскрипывание металла, хруст дерева.

Гном вошел в столицу, двинулся по усыпанной белесыми камешками (или это вовсе не камешки?) дороге. Странное дорожное покрытие громко шуршало под ногами, и от этого становилось еще неуютнее. Каждый шаг давался Златорукому с трудом. Временами над крышами и улицами взметались столбы пыли, и тогда на Тунгдила оседал пепел, словно даже после смерти альвы хотели помешать ему проникнуть в их владения.

«Я сражался с орками, чудовищами, даже бессмертной эоил, но теперь мертвый Дзон вселяет в меня страх больший, чем все мои противники», — втайне удивился гном, осторожно оглядываясь. Он не спускал глаз с переулков, в любой момент готовый вступить в бой.

Чем дальше Тунгдил шел, тем больше убеждался, что ошибся в расчетах. Столица альвов оказалась огромной, и лишь к вечеру гном добрался до дворца и поднялся по широким ступеням. Солнце уже село за край впадины, на Дзон опустились сумерки, и только костяная башня поблескивала кроваво-красным в предзакатных лучах. В городе на стенах домов вспыхнули руны и странные символы.

У Златорукого волосы встали дыбом. «Неужели души мертвых альвов вернулись?» Он замер на месте, ожидая нападения, но, кроме освещения, в городе ничего не изменилось.

Ветер усилился. Видимо, бог Самузин потешался над бедным гномом, стараясь запугать его.

Ветер скулил в выбеленных временем костях на вершине башни, и в его завываниях слышались стоны, словно неупокоенные души жаловались на свою судьбу. Пустые глазницы черепов смотрели на Тунгдила с упреком.

Все в душе гнома противилось тому, чтобы заходить, но он преодолел страх.

Внутри дворец был отделан камнем и деревом, видимо, кости служили лишь украшением, свидетельствовавшим о силе альвов. Златорукий шагал по коридору, косясь на картины, — он знал, что они нарисованы вовсе не обычной краской, да и холсты — совсем не холсты. Альвы владели искусством живописи не хуже эльфов, вот только применяли они свой талант несколько иначе. Их мастерство основывалось на жестокости.

Вдалеке раздался какой-то звук, словно захлопнулась тяжелая дверь, и грохот эхом прокатился по пустым коридорам. Огоньки лампад, горевших на стенах, замерцали.

— Кто тут? — Гном сглотнул. — Есть тут кто-нибудь?

Конечно же, никто не ответил.

Становилось все страшнее и страшнее. Наконец гном оказался перед высокой дверью из тиония, украшенной альвийскими письменами, которые Тунгдил не мог перевести.

«Где же ему быть, как не здесь?»

Войдя, Златорукий очутился в просторном помещении, отделанном темным мрамором. Зал украшали причудливые скульптуры из костей разных существ. Часть из них была расписана, кое-где проглядывали вкрапления из золота, тиония и драгоценных камней. Стены были увешаны мрачными картинами и загадочным альвийским оружием, в окнах темнели витражи. В центре комнаты ступени вели к помосту с двумя осиротевшими тронами.

Краем глаза Тунгдил заметил поблескивание бриллиантов.

На стене за троном в укромном уголке висел Огненный Клинок — для альвов волшебный топор был обычной безделушкой, радовавшей глаз и напоминавшей о победе над гномами, не более того.

Подойдя к стене, Тунгдил протянул руку.

— Вот ты где. — Сняв со стены топор, гном провел по нему рукавом и сделал пару выпадов, чувствуя мощь клинка. — Больше тебя никто не отнимет, — ласково сказал он, словно говорил с возлюбленной. — У меня есть еще для тебя дела.

Сунув руку в карман, Тунгдил вытащил осколок малахита и положил его на одну из ступеней перед троном. Если в этом камешке скрывается Нод’онн, демон или другие злые силы, выдержавшие изгнание скверны, то сейчас с ними будет покончено.

Занеся оружие, гном прицелился и изо всех сил ударил.

Бриллианты вспыхнули, как тогда, у Черного Ярма, когда он сражался с Нод’онном и демоном. Огненный Клинок, прочертив яркий след в воздухе, вонзился в зеленый малахит. Мелкие осколки разлетелись по ступеням.

«Я выполнил поставленную передо мной задачу, Враккас». Златорукий радовался тому, что уничтожил последнее в Потаенной Стране Зло, сумевшее искусить Нармору.

Теперь ему оставалось выполнить свой последний долг.

Вняв со стен несколько лампад, гном швырнул их в стены, остатки масла залили деревянную обшивку, картины и скульптуры. Затем гном поджег масло и стал смотреть, как языки пламени жадно потянулись к потолку.

Покинув тронный зал, Тунгдил направился к выходу, по дороге устраивая все больше очагов пожара. Нужно было сжечь строение дотла, это гном знал наверняка. Весь Дзон выгорит до последнего здания, прежде чем сюда явится хоть один гном, эльф или человек.

Выскочив из дворца, Златорукий заметил, что пламя уже бьет из окон. Ноги у гнома болели — давали о себе знать пройденные мили, но ничто не заставило бы его ночевать в городе альвов.

Собравшись с силами, Тунгдил спустился по лестнице и зашагал по центральной улице к краю впадины, поджигая один дом за другим.

Когда он добрался до подъема, полыхала уже треть Дзона. Ветер, ниспосланный Самузином, чтобы вселить страх в сердце гнома, довершит дело, раздувая пламя.

Башня Бессмертных напоминала теперь гигантский факел. От нее отваливались горящие куски и обрушивались на близлежащие дома. Пожар ширился.

Усевшись, Тунгдил с чувством выполненного долга стал наблюдать, как падает дворец. Несмотря на шум пожара, даже здесь явственно слышался хруст ломающихся балок. Криков, впрочем, слышно не было.

«Теперь Зло действительно покинуло Потаенную Страну, и никто не придет ему на помощь», — порадовался гном. Кряхтя, Златорукий встал и направился по крутой тропинке, ведущей наверх, чтобы утром увидеть восход солнца и позабыть о мрачной столице Дзон-Бальзура.

— Мертвые, — на тропинке перед ним возникла какая-то темная фигура, чьи очертания едва виднелись на фоне звездного неба, — требуют мести.

Тунгдил испуганно вскинул Огненный Клинок, пытаясь парировать удар, но не сумел справиться с силой противника.

Что-то тяжелое надавило на топорище, и Тунгдила навзничь опрокинуло на землю. Он съехал по скользкой тропинке на несколько метров вниз, потеряв при этом шлем.