Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров

— В свете сложившихся обстоятельств формально ты права, — промямлил Ник, наконец-то, сдаваясь. — Кстати, не думаю, что я обязан жить с вами в одном доме.

«Ура! Слава богу!» — внутренне возликовала я, но тут этот гад с ехидцей поглядел на меня и добавил:

— Но я не могу отказать хозяйке дома в этом маленьком удовольствии.

«Черт! Ведь Ник практически признал Мика своим прямым родственником! Вот гадство! — неприятно удивилась я и во все глаза уставилась на отца. — Интересно, что он решит?»

Неожиданно я призадумалась. «Если Мика тоже признает кровное родство то, как дочь его дочери — я его внучка. Хотя в сущности это пустая формальность. По-любому я прихожусь ему близкой генетической родственницей. Потряс! Выходит Мика мне даже не отец, а кровный дед! Теперь понятно, почему он принял меня при всей своей нелюбви к фениксам. Наверняка почувствовал во мне родную кровь. Та-а-к! В таком случае Ник тоже кровный родственник! — немедленно огорчилась я, но не стала унывать и принялась с азартом разбираться с новыми родственными связями. — Итак, если он генетический сын Мика, а Эльжбета, то бишь Риза, была его сводной сестрой и генетической дочерью Мика, (Кошмар, хорошо, что отец не знает, что они одно лицо, хотя я думаю, что сие недолго пробудет для него тайной) то я — сводная племянница Ника. Так что ли выходит? Господи, какой бред с этими кровными семейными связями, то ли дело у нас вампиров — есть только дети и родители и никаких побочных родственничков!»

Совсем зайдя в тупик, я с облегчением решила, что с Ником нас связывают не такие уж близкородственные связи. В ответ на свои мысли, я немедленно получила косой взгляд и скептическое хмыканье.

«Нефиг иронизировать! Я не нуждаюсь в таких близких родственничках! От одних баек что ходят о тебе, слабонервные девицы в Академии падали в обморок!»

«Изобразишь, как это было?»

«Обваляешься!» — кротко телепатировала я, не очень-то запуганная грозной репутацией Ника. Для меня он как-то слабо ассоциировался со Старейшим, по-прежнему оставаясь старшим по патрулю. Впрочем, он и здесь показал себя редкостным поганцем. Получив его очередной негодующий взгляд, я невинно похлопала глазами. Пока я витала в облаках родственных связей, точнее путалась в их нитях, Мика принял эпохальное решение. Закрыв ноутбук, он встал и буднично изрёк:

— Думаю, ты права, Кошка, родственников не выбирают. Ник, если ты никуда не торопишься, идем ко мне в кабинет. Думаю, нам есть что обсудить.

Вот так одним махом отец усыновил самую легендарную личность в мире вампиров, а я уныло поглядела им вслед. «Вот черт! Мне от одного ментала старейшины было не по себе, а тут еще и Ник. Может, попросить их дома ставить ментальные щиты? Ой! Даже не знаю, куда пошлет меня Мика, а о реакции Ника лучше вообще не думать».

От огорчения я прикусила губу до крови, припомнив, что уже имела глупость просить отца приглушить излучение поля в доме, и он крайне раздраженно высказался в том духе, что некоторым поганкам неплохо иметь совесть. «Нужно понимать, что старейшины тоже люди, и хотя бы дома им нужно иметь возможность расслабиться и отдохнуть!»

«Ха! Я-то понимаю в отличие от некоторых. Свинтусы! Вам тоже нужно иметь совесть, вы же не одни в доме! С появлением Ника вообще будет полное ощущение жизни в трансформаторной будке!» — сердито подумала я и окончательно расстроилась, поймав веселый взгляд этого паршивца.

«Прекрати хамить, детка! — назидательно произнес Мика, и я получила от него ментальный подзатыльник.

— Все! Хватит с меня! Ухожу в пустыню! Найдите себе другую девочку для битья!

— Детка, прекрати ерничать! Куда ты побежала?

— Подбирать подходящее рубище для похода…

— Излишний труд. Твой наряд вполне подойдет для пустыни. По его пестроте среди ядовитых змей ты вполне сойдешь за свою, явившуюся из тропиков с дружеским визитом.

— Только если ты одолжишь мне свое жало…

— Мари! Ты переходишь все границы!

— К черту!

Вылетев за дверь, я еще услышала, как Рени тревожно спросила Ника, что со мной и этот гад подколодный ответил, что он не шутил и у меня какой-то остаточный синдром, вылившийся в девиантное[5] поведение подросткового типа, но скоро это пройдет.

Ревность с шантажом — крайне рискованное занятие

Наутро следующего дня Рени проводила мужа и Ника до дверей и, проигнорировав раздраженный взгляд Мика, поцеловала обоих на прощание. Она с удовольствием понаблюдала, как заалели скулы Ника; его очень красил нежный румянец на смуглой коже. Смущение Старейшего придавало ему особую человечность и даже некоторую беззащитность в глазах Рени, вызывая в ней теплые материнские чувства к красивому юноше. Она насмешливо подумала: «Хорошо, что Мари сейчас его не видит, а то не обошлось бы без ехидных комментариев. И чего она так взъелась? Вчера весь вечер изводила бедного мальчика и так его достала, что по всему чувствовалось, что он готов прибить ее на месте. И в кого она такая язва? Ведь на самом деле она — славная девочка. Хотя, что я гадаю, вот он корень всех проблем!»

По возвращении мужа Рени не составило труда понять, что у него совсем недавно была другая женщина и с тех пор ее с неимоверной силой терзала ревность. Вот и сейчас она немедленно пробуравила спину мужа гневным взглядом. Почувствовав ее ярость, тот слегка поежился, но выдержал характер и даже не обернулся на выходе из квартиры. Рени раздраженно захлопнула дверь и, присев на корточки, впала в глубокое раздумье, ей не могло прийти в голову, что прощаясь с мужем, она почти скопировала движения Лизы. Правда, находясь в отчаянии, бывшая спецназовка и не подумала рыдать, а кипела от ярости. Терзаясь муками уязвленной гордости, Рени лихорадочно искала выход. «Ну, нет, мой дорогой, раз пошла такая пьянка, то не мне одной получать в пиру похмелье! Просто так я это дело не оставлю, — подумала она с гневом. — Я хочу знать, на кого ты меня променял!»

Как всегда решение пришло внезапно. Вскочив на ноги, Рени принялась расхаживать по холлу, напряженно продумывая мельчайшие детали предстоящей операции. Вскоре план действий был готов, и на её лице появилось отстраненное выражение. Вдруг Рени упала духом. Присев на полосатый диванчик, она прислонилась к мощному стволу комнатной пальмы. «Стоит ли? Вдруг соперница окажется лучше и Мика к ней не равнодушен? С чем же я останусь?.. Господи, одни вопросы и никаких ответов! — горько подумала она и, твердо сжав губы, усилием воли привычно подавила ненужные эмоции. «Нечего раскисать, дорогуша! Забыла свой девиз? «Всё или ничего!» Решение принято и назад пути нет. Как говорили предки, за нами Москва. Подъём!»