Наталия Московских - Нити Данталли (СИ)

Данталли тяжело повалился на спину под весом неизвестной атаковавшей его твари. Существо не теряло времени даром: толкнув жертву на землю, оно обхватило Мальстена за шею когтистыми лапами, постаравшись зафиксировать голову. Данталли не успел осознать, что его противник пытается сделать — разорвать ему горло или попросту задушить. Повинуясь лишь инстинктам, он рванулся прочь, острые когти оставили пару неглубоких тонких царапин на шее, которые тут же отозвались неприятным жгучим зудом.

Сабля для рубящих ударов в нынешнем положении кукольника оказалась фактически бесполезной, однако Мальстен не выпустил ее из рук. Он с силой нанес удар рукоятью по лапе существа, перебивая костяшки, и то, зашипев от боли, окончательно ослабило хватку, дав своей жертве возможность вырваться.

Мальстен вскочил на ноги и приготовился атаковать неизвестную тварь, однако, развернувшись и став наизготовку, не обнаружил ее на прежнем месте. Противник, кем бы он ни был, двигался слишком быстро.

Судорожно переводя дыхание и пытаясь унять бешеный перестук сердец, данталли принялся озираться по сторонам в поисках напавшего хищника. Он не успел даже задуматься, сколько таких существ притаилось в темноте: черная, блестящая в свете луны тень вновь мгновенно вырвалась из укрывавшего ее мрака и бросилась на выбранную жертву. Мальстен попытался ухватиться за противника нитями, однако глаза, как по воле Криппа, вновь начало неистово жечь, не позволяя сосредоточиться на существе.

«Что за напасть?!» — успел подумать Мальстен, предпринимая запоздалую попытку нанести удар. Таинственная тварь с легкостью увернулась от рубящей атаки, вновь постаравшись зайти со спины. Мальстен в который раз попытался разглядеть существо, чтобы взять его под контроль, но не смог. Обратившись в слух, он нанес удар хаотично и почти наугад, не рассчитывая на попадание, однако на этот раз Тарт была благосклонна. Существо взвыло от боли и со злобным шипением отскочило в сторону. Движения его размытых контуров вмиг стали заметно медленнее: похоже, данталли удалось повредить противнику ногу. Увериться в этом стопроцентно Мальстен не смог: глаза продолжало жечь, будто бы в них плеснули чем-то едким.

«Как в трактире», — подумал Мальстен. — «Это началось именно там… при встрече с Лестером Драмом. И стоило тому уйти, жжение прекратилось!»

В памяти всплыли слова Сезара Линьи, которые тот произносил на одном из занятий в далеком детстве. Учитель говорил, что существует лишь одно творение богов, неподвластное силе данталли — хаффрубы. Мальстен никогда не видел похитителей кожи живьем и не помнил толком их описания, однако сомнений в том, что именно с таким созданием он столкнулся этой ночью, у кукловода не было.

Сезар предупреждал, что от этих тварей лучше держаться подальше.

Если такое существо заприметило тебя, беги. Забудь обо всем, Мальстен, беги и не оглядывайся. Тут дело не в достоинстве, тут дело в выживании. С хаффрубами из данталли никто не справится, мы даже не видим их. Перед ними мы беспомощны едва ли не больше, чем перед людьми в красном.

Мальстен сжал руку на рукояти сабли. Последовать совету учителя и убежать от столь быстрой твари у него не выйдет, это он понимал прекрасно, однако сдаваться без боя данталли не собирался. Да, Сезар был во многом прав во время обучения, но в самом основном он ошибся: те границы, что он выставлял своему ученику, на деле не имели силы.

«Беспомощны, значит?» — мысленно усмехнулся Мальстен. — «Едва ли!»

— Ну давай…

«Чуть сложнее, чем со жрецами Культа, только и всего», — заверил себя данталли, понимая, что Лестера Драма, который однозначно тоже был похитителем кожи, он кое-как увидеть смог.

Хаффруб вновь набросился на Мальстена из тени. Движения снова были быстрыми, стремительными: повреждение, которое данталли нанес противнику несколько секунд назад, уже успело зажить, что лишний раз убедило кукловода в правильности его догадки. Похитители кожи славились тем, как быстро умели заживлять свои раны. Однозначно, черное чешуйчатое существо было именно хаффрубом.

Нет, сейчас уцепиться за него не получится. Мальстен знал, что не успеет сосредоточиться, поэтому ему пришлось вновь отбиваться от когтистых лап почти вслепую. Но теперь данталли, по крайней мере, знал, чего хаффруб пытается добиться. Нельзя было давать твари зайти со спины, впиться в затылок. Если ему это удастся, процесс уже будет не обратить, ничто после этого уже не спасет.

В далеком детстве, когда об этом рассказывал Сезар, Мальстен содрогался от страха перед этими существами, но сейчас не было даже тени прежнего страха. Не было вообще ничего, кроме желания избавиться от врага.

Хаффруб попытался нанести удар когтистой лапой по ногам своей жертвы. На этот раз Мальстену удалось полностью отследить движение и вовремя направить клинок наперерез этой атаке. Лапа похитителя кожи отлетела в сторону, заставив существо истошно завопить от боли. Мальстен не позволил себе расслабиться и потереть слезящиеся глаза. Он сумел прорваться сквозь мучительное жжение и всмотреться в контуры покрытого чешуей тела. Хаффруб был размером со среднего человека, однако передвигался преимущественно на четвереньках, напоминая своими движениями странную, противоестественную смесь человека с рептилией. На всех трех оставшихся конечностях похитителя кожи наличествовали длинные острые когти, а огромный рот с рядом мелких острых зубов угрожающе скалился. Светло-зеленая кровь, только что фонтаном лившаяся из обрубка передней лапы, начала останавливаться с удивительной скоростью: похоже, процесс отращивания новой конечности должен был вот-вот начаться.

В голове Мальстена невольно промелькнула мысль о том, что он стал едва ли не единственным из ему подобных, кто знает, как выглядят хаффрубы, не понаслышке. Но знать было мало — теперь с этой тварью необходимо справиться, а эта задача потруднее, нежели просто разглядеть.

«Увидел? Значит, можешь связать! Сейчас, или никогда!»

Рука данталли едва заметно напряглась, в попытке выпустить видимые лишь ему одному черные нити, вмиг сделавшиеся непослушными и почти неконтролируемыми, будто воздух превратился для них в тягучую вязкую преграду. Опасения, зародившиеся в душе Мальстена, тут же подтвердились: с первой попытки ухватиться за тело существа не удалось. Нити кукловода словно соскальзывали с блестящей чешуи, потребовалось неимоверное усилие, чтобы преодолеть мешающее сосредоточиться жжение в глазах и усилить хватку. Лишь со второй попытки нити прорвались сквозь защиту хаффруба, прочно связываясь с его телом.