Энгус Уэллс - Повелители Небес

Каждый из драконов сражался с противником один на один, точно поединки эти стали для чудовищ делом чести. Они бросались на врагов и, убивая их, издавали ликующие крики. Ночная долина наполнилась этими победными кличами, эхом отдававшимися в кольце гор.

Потом Требизар исчез вдали, и горы, окружавшие долину, выросли на нашем пути. Я почувствовал, что Дебура сильнее забила своими могучими крыльями, взмывая выше в небо, оставляя хребет далеко внизу.

Я видел, как горы, для преодоления которых человеку понадобились бы многие дни конного перехода, встали перед нами. Скалистые пики были здесь выше и круче, чем на юге. Нетронутой белизной сиял в низинах снег, облака висели серой неприступной массой.

Дебура лишь сильнее забила крыльями и поднялась над горами, превратившимися в холмы. В воздухе стоял зимний холод, но мне это было безразлично, я точно находился внутри кокона, как будто тело дракона согревало меня. Я с чувством уверенности смотрел вниз на посрамленные вершины. Небо стало серым, воздух наполнился сыростью, звезды и луна исчезли. Я не ощущал в себе ни тени страха, веря в своего «конька», своего небесного мустанга — удивительного, прекрасного дракона. Существовала связь между этими зверями и их наездниками, благодаря которой я знал, что Дебура пронесет меня над этими горами и доставит на землю в целости и сохранности.

И пики остались позади, воздух вновь стал чистым и ясным. Ярко сияла луна, мерцали звезды, отражаясь на коже моего небесного скакуна драгоценными камнями.

Я посмотрел на простиравшееся внизу плоскогорье, виденное мной раньше лишь во снах. Дикая, необитаемая местность проплывала под нами, ни единого огонька, свидетельствовавшего бы о наличии хутора или деревеньки, лишь залитая лунным светом, поросшая вереском заболоченная земля. Я видел реки, блиставшие в ночи, чернеющие сплошной массой, насколько хватал взгляд, леса. Они простирались далеко на север до подножий таких гор, каких я никогда в жизни не видел и даже и подумать не мог, что подобные существуют. Рядом с ними вершины, окружавшие Требизар, самые высокие точки Келламбека казались просто бугорками. Они, казалось, соединяли небо и землю гранитным занавесом. Лес обрывался у самого их подножия, точно у деревьев недоставало сил одолеть такие кручи. Иссиня-черный, как шкура Дебуры, голый камень, из которого состояли скалы, исключал всякую возможность подняться по ним. На самых вершинах упиравшихся в небо гор лежал вечный снег. Я был уверен, что мы не сможем перелететь через эти горы, ни одно живое существо не могло бы подняться на такую высоту.

В мозгу у меня зазвучал — мне все-таки приходится пользоваться словами, понятными и мне и вам, — голос, сказавший мне, что не стоит бояться, потому что для небесного скакуна моего это всего лишь небольшое препятствие, которое необходимо преодолеть, чтобы попасть в прекрасную страну, лежавшую за ним.

Это было как во сне, когда ненужные слова заменяет язык чувств. Голос звучал у меня в душе. Недоверие исчезло, больше я не чувствовал ни сомнений, ни страха, только бесконечную, безоговорочную уверенность. И в ответ я ощущал благодарность Дебуры за мою веру. Я испытывал поразительное единение с другим живым существом, которое случилось мне узнать лишь один раз, когда я полюбил Рвиан.

В ту же секунду я стал Властителем драконов.

Мы поднимались, устремляясь к звездам, горделивый гром наших крыльев сотрясал ночное небо. Воздух становился все более и более разреженным, головы наши шли кругом, одурманенные радостью нашего могущества перед непреодолимым для всех прочих меньших существ препятствием. Человек, ползущий медленно, может быть, и найдет проход сквозь эти обрывистые скалы, но с огромным трудом, следуя более отлогим путем через перевалы, поднимаясь, останавливаясь, чтобы отдохнуть. Мы перемахнули через эти скалы, которые ничего для нас не значили, потому что нам подчинялась стихия, мы стали Повелителями Небес. Мы заглядывали в лик луны, гордо рея крылами в свете ее холодного взора. Мы скользили в токах, даримых нам землею. Мы ловили невидимые течения воздуха, как рыбаки — приливы и отливы океана. Мы плыли по небу. Скалы бросали в нас свои остроконечные жала, которые точно клыки выступали из земли, чтобы пожрать весь мир. Мы видели, как снег на утесах уступал место голому камню, словно кровь, окрасившая собой верхушки перевернутых вверх ногами зубов драконов.

Наверное, таких гор не могло быть в целом свете. Это место мои учителя в Дюрбрехте называли Драконьи зубы, а следовательно, мы оказались в Покинутой Стране, в Тартаре.

«Дома».

Это слово я услышал у себя в мозгу, и больше меня уже не удивляло, каким образом это получилось.

Дебура, хлопая крыльями, повернула сначала к востоку, а потом на запад, выполняя вираж вслед за Катанрией, которая вела нашу эскадрилью. Я поискал глазами Рвиан и Тездала, которые восседали на своих воздушных скакунах неуверенно, как дети на крестьянской кляче, как я в стародавние времена на старом мерине Робуса, мешая восторг со страхом. Интересно, так же ли крепко цеплялись они за свои седла, как я?

Солнце начинало дразнить своими лучиками небо с востока. Вся ночь прошла в полете. Скоро светило окрасит своим светом горизонт над Фендом. А разве море здесь называется Фендом? Тут, в стране драконов, где нет ни Дарбека, ни Ур-Дарбека, разве имена что-нибудь значат? Мы провалились в прошлое или в будущее? Я был готов выть от счастья и восторга. Оглядевшись по сторонам, я увидел, что драконы, не несшие седоков, парят высоко над нами, точно следя за тем, чтобы мы благополучно добрались до места назначения.

Впереди нас высились горы, на западные склоны которых еще не пал свет утренней зари. Небо там по-прежнему оставалось темным, усеянным звездами, и луна не желала уходить, уступая место дню. Я посмотрел вниз на рвавшиеся в небо скалистые утесы, а тем временем Дебура спланировала вниз вслед за Катанрией.

«Верь».

— Я верю.

Мы заскользили к земле, раскрывая крылья.

Мы опустили наши ноги, опираясь несущей плоскостью на ударивший в крылья ветер.

Мы несколько раз взмахнули крыльями, управляя парением.

Мы, выпуская когти, уселись на скалу.

Мы свернули наши крылья и принялись избавляться от раздражавшего нас куска плоти или застрявшего в зубах обрывка обшивки цилиндра воздушного корабля Хо-раби, воевать с которыми было делом даже более забавным, чем охотиться. Мы надеялись, что первый раз не был последним.

Какое-то время, пока Дебура копалась у себя в зубах, я сидел совершенно ошеломленный. Я чувствовал… да нет, я не мог сказать, что я чувствовал.