Терри Брукс - Меч Шаннара

Особенно тяжелое положение сложилось на правом фланге. Конница южан полностью овладела положением. Отчаянные крики воинов лорда Уорлока, осознающих свою неминуемую гибель, вопли ужаса произвели впечатление даже на испытанных боями воинов Легиона. Тем не менее, бой продолжался по всему фронту.

Блестящие замыслы Балинора и Меньона осуществились. Битва, которую они ждали с таким опасением, прошла для них весьма успешно: враги понесли огромные потери, а войска Южных земель остались сравнительно свежими. Конечно, главную роль в этой победе сыграл военный гений Балинора. Все наблюдатели этой битвы, видевшие несокрушимые полки армий Севера, были поражены исходом битвы.

— Невероятно. Они побеждены! — вскричал в изумлении Меньон Леа, стоя у ворот внешней стены.

— Еще не совсем, — глубоко и часто дыша, произнес Гендель. — Сейчас начнется самое главное. — Опытный полководец понимал, что частный успех отдельного сражения еще не определяет успех всей кампании, и за него нужно упорно бороться.

Солдаты Северной Армии отступали под натиском Пограничного Легиона, однако в глубине вражеского войска наблюдались отдельные всплески активности. Армию лорда Уорлока было не так легко победить: им не доставало выучки и тренированности, но они брали численностью. Балинор и его друзья наблюдали, как внезапно появившееся пополнение, вооруженное с ног до головы, размахивая мечами, свирепо и безжалостно рубило головы своих же воинов, от усталости или отчаяния дрогнувших в бою или оттесненных солдатами Пограничного Легиона. Меньон в ужасе наблюдал эту страшную расправу — ничего более жестокого в своей жизни он не видел. Неукротимое в своей ярости войско приближалось к солдатам Пограничного Легиона.

— Скалистые тролли! — взволнованно воскликнул Балинор, — Они сотрут в порошок солдат Мессалина. Янус, сигнал отступления!

Меньон с удивлением посмотрел на Балинора. Ему казалось, что битва уже почти выиграна, и вдруг раздается команда к отступлению… Он молча посмотрел в глаза королю, и тот, грустно улыбнувшись, ответил на незаданный вопрос:

— Скалистые тролли несколько отличаются от остальных троллей Северной Армии. Их с самого рождения учат драться, воевать. Они сильны, выносливы, свирепы, беспощадны, и их невозможно превзойти в рукопашном бою. Это их образ жизни. Я не хочу терять своих солдат, у которых нет такой многолетней тренировки и которые не так сильны физически. Если мы хотим окончательно победить их, на какое-то время нам надо отступить.

Меньон понимающе кивнул и вновь посмотрел на поле боя. Наступающие скалистые тролли сметали все перед собой и медленно приближались к своим врагам. У Меньона мелькнуло опасение, что уже поздно отступать: враг почти настиг солдат Пограничного Легиона.

Но тут произошло нечто неожиданное. Командование обороной города забыло про отряд конных гвардейцев, которыми командовал Актон. Не ожидая приказа, этот отряд храбрецов внезапно атаковал с фланга нападавших. Стремительное наступление всадников опрокинуло строй гномов, и отряд вступил в бой со скалистыми троллями. Пустив коней бешеным галопом, кавалеристы прежде всего осыпали троллей градом стрел, а затем стали рубить мечами. Солдаты-гиганты лорда Уорлока были ошеломлены этим внезапным нападением. Сотни их тут же погибли, пронзенные стрелами и пораженные острыми мечами. Но вскоре эти лучшие в мире воины опомнились и стали оказывать яростное сопротивление. Даже раненые тролли поднимались с земли и снова яростно бросались на всадников, отважно пренебрегая грозящей им смертью. Конники Актона усиленно пришпоривали коней, стремясь высоким темпом атаки ошеломить противника, и продолжали наступление на троллей, потери которых увеличивались с каждой минутой все больше и больше. Однако и южане несли чувствительные потери. Заметив, что гвардейцев становится все меньше, Актон подал сигнал к отступлению, и конный отряд резко повернул и направился к воротам Тирсиса. Своей цели конница достигла: враги на время были отвлечены от штурма стен города. Скалистых троллей удалось задержать и тем самым облегчить положение войск Мессалина. С военной точки зрения операция была проведена блестяще. Воспользовавшись этой передышкой, отряды Мессалина успели отступить и занять оборону на новом участке, более безопасном и удобном. Теперь нападавших и обороняющихся разделял глубокий ров, через который был перекинут мост. К счастью, мост, который следовало разрушить, обвалился сам.

В сражении наступил перелом. Попытка северян с ходу овладеть городом не удалась, благодаря смелым действиям южан.

Между тем наступил полдень. Стояла нестерпимая жара, и знойное марево раскаленным покрывалом окутывало поле боя. Подступы к городу были усеяны телами раненых и убитых, во многих местах зеленую траву покрывали пятна крови, и всю эту ужасную картину заволакивали клубы дыма от горящих построек. Воины Севера явно устали, их отряды были ослаблены большими потерями, и солдаты стали собираться в отдельные группы. Однако они не отступали и были готовы вновь идти на штурм города, ожидая только необходимого приказа. Израненные, ослабевшие, они, тем не менее, способны были бросить последние силы в решительную схватку. Однако команды не было. Оба войска стояли друг против друга и бросали на противника яростные взгляды. Многие стали надеяться, что это чудовищное побоище подошло к концу, — все-таки каждый человек в глубине души предпочитает мирную жизнь войне. Многие солдаты даже в минуты боя думали о своих близких, о доме, об оставленных семьях. Они вынуждены были воевать, но в душе их жила тоска о мирной жизни, и поле боя, над которым витала смерть, не радовало людей.

Но несчастный город лишь получил передышку. Поздно вечером армия Северных земель опять предприняла попытку овладеть Тирсисом, бросив на штурм новые отряды гномов и троллей. Завязался упорный бой — каждая сторона понимала, что он может стать последним, и поэтому сражалась ожесточенно и с полной отдачей сил. Тролли всячески пытались найти уязвимое место в обороне города, но все их попытки оказывались тщетными благодаря упорному сопротивлению его защитников. Обе стороны несли значительные потери, но накал боя не ослабел даже после наступления темноты. Больше того, около полуночи атаки северян стали еще ожесточеннее, и это привело к трагическим последствиям для Пограничного Легиона. Привыкшие к темноте тролли стали осыпать защитников градом стрел, а солдаты Легиона не могли разглядеть врага в наступившей темноте, и их сопротивление стало слабеть. Поражаемые меткими стрелами они один за другим падали на окровавленную землю. Актон сражался в первых рядах, и вот пущенная троллем стрела пронзила его горло — и великий воин, командир кавалерии Легиона, обливаясь кровью, упал на руки своих товарищей и тут же умер.